Николай Барсамов - Айвазовский в Крыму

После посещения осаждённого Севастополя Айвазовский написал ряд картин, которые неоднократно экспонировались на различных выставках. Сбор с них поступал на различные благотворительные цели.

Пять картин были выставлены в Симферополе в пользу раненых воинов и их семейств; в Севастополе — в зале Благородного собрания; в Петергофе — на даче И. А. Лазарева и в Петербурге в доме Министерства внутренних дел — в пользу «Женского комитета для воспомоществования недостаточным семействам воинов, назначенных для защиты столицы и прибалтийских берегов».

Вот что пишет в своём письме о выставке в Севастополе один из моряков-воинов мичман Иванов:

«Сегодня второй день, как Айвазовский открыл выставку своих картин: двух видов Синопской битвы, двух видов битв «Первас-Бахри» с «Владимиром» и пятый — вход «Владимира» с «Первас-Бахри» на буксире под парами в Севастополь. Перед этими картинами постоянно куча народа, в особенности из офицерства. Первая картина представляет начало (Синопского) сражения днём. Некоторые суда неприятельские только начали гореть, другие выброшены и, наконец, один фрегат взорван. «Картина чрезвычайно верно сделана», — это сказал Нахимов — герой Синопа.

Вторая представляет пожар в городе и судов на рейде ночью. Эта картина так поражает, что трудно оторваться от неё. Флот наш стоит на том же месте, где только сражались. И пароход только что собирается выводить некоторые корабли сквозь линии.

Эту картину можно упрекнуть только в том, что в ней уж слишком много эффекта. Отблеск зарева пожара по борту кораблей и ранготу — неподражаемо хорош!.. три картины (изображающие бой с «Первас-Бахри») полагаю в 1,5 аршина, а первые (Синопский бой) — огромного размера. Сам Айвазовский постоянно там и, вслушиваясь в толки, исправляет свои ошибки».

Айвазовский внимательно относился к замечаниям моряков. Журнал «Москвитянин» писал по этому поводу: «Свои картины, посвящённые подвигу Бутакова, и «Синопский бой» Айвазовский возил в Севастополь для представления на суд. морякам, участвовавшим в делах, которые он выбрал предметом для этих картин».

Тесно связаны с севастопольской эпопеей картины «Буря под Евпаторией» и «Буря под Балаклавой».

2 ноября 1855 года под Балаклавой разразилась сильная буря. Корабли английского флота не могли зайти в тесную балаклавскую бухту, стояли у берега под крутыми, почти отвесно спускающимися скалами. Налетевший шторм сорвал их с якорей и разбил о скалы. Так погиб английский флот, стоявший у Балаклавы, а вместе с ним и корабль «Чёрный принц», легенда о котором жива до наших дней.

В эти дни Айвазовский жил в Харькове. Когда были получены сведения о буре, он написал картину, изображающую гибель английского флота под Балаклавой, и картину «Буря под Евпаторией».

Война 1853–1856 годов ещё больше сблизила Айвазовского с военно-морским флотом. На своих полотнах он прославляет подвиги военных кораблей в операциях тех лет.

Отношение русских моряков к художнику ярко отразилось в следующем эпизоде. 13 ноября 1893 года во время посещения Тулона русской эскадрой Тулонский лицей преподнёс русскому морскому корпусу художественную бронзу, изображающую французского моряка в походной форме. По этому поводу вице-адмирал Арсеньев писал: «Этот драгоценный подарок был принят с чувством живой признательности и установлен в зале Совета морского корпуса, где он будет свято храниться как воспоминание о великой эпохе в истории наших двух стран, когда симпатия, всегда существовавшая между Францией и Россией, была торжественно признана и объявлена всему миру.

Офицеры, преподаватели и ученики морского корпуса, глубоко тронутые этим очаровательным и дружеским вниманием, в свою очередь захотели поднести Тулонскому лицею (подготовительной школе и морской школе) подарок в знак признательности и симпатии к Тулонскому лицею, французскому флоту и Вашей великой и прекрасной стране, и мы решили, что самым подходящим будет картина, изображающая морской бой при Наварине, где французская и русская эскадры сражались как союзники.

Эту картину, написанную нашим знаменитым художником-маринистом профессором Айвазовским, мы посылаем с просьбой принять её для Тулонского лицея в знак благодарности и любви к лицею и Франции, а также в память дружеских чувств, соединяющих две наши страны.» [1] Письмо вице-адмирала Арсеньева было полностью опубликовано в журнале «Parti Nationale» 3 октября 1896 года.

Эта картина была выбрана для подарка не только потому, что на ней был изображён Наваринский бой, а конечно, и потому, что Айвазовского любили и глубоко уважали на флоте. Для торжественного случая в ознаменование укрепления франко-русской дружбы лучшим, наиболее отвечающим важности момента подарком моряки избрали картину своего художника И. К. Айвазовского.

Батальные картины занимают значительное место в творчестве Айвазовского. Он действительно был летописцем и певцом русской морской славы. Это неоднократно отмечали и командиры кораблей, со многими из которых Айвазовский был близок, и высшее морское командование флота.

Батальные картины Айвазовского не только правдиво изображали морские битвы. Айвазовскому как патриоту были близки и дороги русские моряки. Изображая морские сражения, он сам любовался живописными образами, возникавшими на холсте, и это порождало патетическое звучание многих его батальных полотен.

Вспомним хотя бы картину «Чесменский бой». В ночь на 26 июня 1770 года корабли Балтийского флота, прибывшие в Средиземное море, вошли в Чесменскую бухту, где стоял турецкий флот, и завязали с ним бой. Одному из русских брандеров под командой лейтенанта Ильина удалось сцепиться с турецким кораблём, зажечь его и создать очаг пожара, который вскоре распространился на другие корабли. В результате сражения почти весь турецкий флот был уничтожен. Адмирал Свиридов писал в Адмиралтейств-коллегию: «Честь Всероссийскому флоту! С 25 на 26 неприятельский военный флот атаковали, разбили, разломали, сожгли, на небо пустили, в пепел обратили. а сами стали быть над всем Архипелагом. господствующими».

Картина Айвазовского «Чесменский бой» при первом взгляде может показаться изображением какого-то грандиозного фейерверка — так она мажорна по красочной гамме и так разрешена композиционно. И только при близком рассмотрении начинает раскрываться сюжет картины. Возможно, что Айвазовский не знал о донесении Свиридова Адмиралтейству, но картина его как будто является живописным воплощением донесения адмирала Свиридова.

На картине изображён взрыв турецкого корабля в глубине бухты. В воздух со столбом огня летят обломки мачт, палубы; корабль превращён в огромный костёр. Рядом в огне ещё несколько кораблей. Отблеском пламени освещены дома города, лежащего на склонах холма. На переднем плане справа — большой корабль, к которому, салютуя, подходит шлюпка с командой Ильина. Слева — обломки тонущего корабля, за который цепляются гибнущие турецкие матросы.