С. Ванеян - Архитектура и иконография. «Тело символа» в зеркале классической методологии

Deichmann, Fr. W. Die Einführung… S. 94f.

Ibid. S. 96.

Мы имеем дело с феноменологией целостной структуры, составленной из взаимодействующих фона-портала и фигуры-посетителя. Фигура уже не выступает, а вступает. Это уже динамика не только взгляда созерцающего, но и проникающего, за которым следует и тело. Тело возмещает пустоту проема, в котором, однако, заключено обещание большего и иного – и вмещающего, и восполняющего, и воссоединяющего.

См. некоторую современную литературу на эту тему: Kohlschein, Franz und Wunsche, Peter. Heiliger Raum. Architektur, Kunst und Liturgie in mittelalterlichen Kathedralen und Stifskirchen. Münster, 1998. Jacobsen, Werner . Altarraum und Heiligengrab als liturgisches Konzept in der Auseinandersetzung des Nordens mit Rom, in: N. Bock u.a. (Hg.), Kunst und Liturgie im Mittelalter (Jahrbuch der Bibliotheca Hertziana 33, 1999/ 2000, Beihef). Stroik, Christopher V. Path, Portal, Path: Architecture for the Rites. Chicago, 1999. Mainstone, Rowland J. Hagia Sophia: Architecture, Structure and Liturgy of Justinian's Great Church. London, 2002. Boyer, Mark G. Te Liturgical Environment: What the Documents Say. Collegevill, 2004.

Deichmann, Fr. W. Die Einführung… S. 97.

Ibid.

Ibid. S. 98. До IV века, говорит со всей уверенностью Дайхманн, таинство Крещения понималось как разновидность «ритуального омовения», хотя, добавим мы, выражения апостола Павла недвусмысленно имеют в виду Крещение.

Ibid. S.99.

Ср.: «…Обрамление притчи является на самом деле откровенно личностным <���…> Эксплицитная или имплицитная отсылка ко второму лицу содержится в притче всегда. Эта транспозиция, произвести которую приглашается читатель/слушатель (транспозиция от фигурального третьего лица к подразумеваемому второму лицу), тесно связана с иллокутивной целью речевого акта» ( Вежбицкая А. Значение Иисусовых притч: семантический подход к Евангелиям. – Она же. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999. С. 733). См. также вообще аналогию Писания и архитектуры на уровне «списка универсальных человеческих понятий», выполняющих «функции самоочевидных элементарных концептов» (Там же. С. 737).

Deichmann, Fr. W. Die Einführung… S. 102.

Ibid. S. 109.

Ibid. S. 110.

Ibid. S. 116. По всей видимости, в любом случае речь идет о деятельности единых художественных мастерских, производивших и языческую, и иудейскую, и христианскую продукцию – в зависимости от воли и религии заказчика.

Ibid. S. 124. Вспомним, что для Грабара все обстоит прямо наоборот: наличие общего формально-экспрессивного контекста (античное искусство как таковое) обеспечивает единое пространство взаимодействия, создает проводящую среду для взаимодействия (соперничества) конфессионально гетерогенных традиций (он включает сюда и манихейство как «радикал» подобных процессов).

Ibid. S. 126-128.

Ibid. S. 129. Иными словами, он склонен разделять частную жизнь и церковную. Последняя сфера мыслится чисто институционально, то есть почти что официозно. Это представление, несомненно, требует корректировки.

Ibid. S. 130. Впрочем, могла возникнуть и прямо противоположная ситуация, когда «наивный» преизбыток античных мотивов (особенно с включением языческих божеств) создавал впечатление «почти кощунственное» (во всяком случае, с официально-церковной, как кажется Дайхманну, точки зрения – S. 131).

Ibid. S. 133.

Ibid. S. 138.

Ibid. S. 141.

Ibid. S. 142.

Ibid. S. 146-147. Между прочим, Дайхманн считает возможным противопоставлять собственно новозаветные и «новые христоцентрические» сцены (Ibid. S. 148), имея в виду известную оппозицию «Иисус Евангелия» и «Христос Церкви».

Ibid. S. 150.

Ibid. S. 154-155.

Или хотя бы демифологизацией, хотя именно к профанному искусству у Дайхманна есть некоторая тяга как к альтернативе сакральному. Хотя такое мирское искусство в описываемую эпоху (и почти во все последующие) отыскать трудно. Во всяком случае, таковым никак не может быть античное языческое искусство.

Deichmann, Fr. W. Die Einführung… S. 167.

Ibid. S. 168.

Ibid. S. 171.

Рыба в разных даже языческих контекстах может быть и фаллическим, и погребальным символом. А для позднего иудаизма – это символ креационистский.

Deichmann, Fr. W. Die Einführung… S. 174.

Ibid. S. 175.

Ibid. S. 178. Выражение это напоминает почти аналогичный образ у Краутхаймера, который Дайхманном подвергается критике только потому, что он говорит об архитектуре, элементы которой, по представлению Дайхманна, абстрактны, не изобразительны и предметны.

Ibid. S. 182.

Ibid.

Ibid. S. 184.

Ibid. S. 190.

Ibid.

Ibid. S. 191. Дайхманн справедливо указывает на аналогичную композиционную структуру саркофагов IV века.

Ibid. S. 192 (со ссылками, между прочим, и на иллюстрации рукописей чуть более позднего времени, которым соответствуют и уже раннесредневековые экзегетические тексты).

Ibid. S. 193.

Ibid. S. 194.

Ibid.

Ibid. S. 195.

Ibid. S. 196.

Ibid. S. 199.

Ibid. S. 200.

Ibid. S. 205.

Ibid.

См., в первую очередь, его «Систему искусствознания» (1938), недавно переизданную ( Frankl, Paul . Das System der Kunstwissenschaf. Berlin, 1998). Кроме того, специально «вопросам стиля» посвящен недавний сборник статей Франкля: Zur Fragen der Stils. Hrsg. von Ernst Ullmann. Leipzig, 1988.

Deichmann, Fr. W. Die Einführung… S. 208.

Фигуративный схематизм – вот форма проявления стиля в низовом искусстве.

Отдельный вопрос – механизм выделения и преобладания тех или иных слоев. Здесь должна учитываться и этническая, и географическая сторона дела, а также идеологическая экспансия вкупе с просто взаимовлиянием отдельных художников и распространением того или иного вкуса ( Deichmann, Fr. W. Die Einführung… S. 210-211).

Характерен порядок рассуждений, обнаруживающий латентную логику: «Иной стиль мог в то же самое время добиваться преобладания на том же самом месте и в той же самой социальной прослойке, причем и в живописи, и в пластике, и вдобавок внутри отдельных жанров одного и того же искусства. Наконец, стиль мог меняться внутри одной постройки, внутри одного памятника, собственно говоря, в соответствии с местом, занимаемым данным произведением» (Ibid. S. 211). Другими словами, постройка – именно место протекания стилистических процессов, обретающих, кроме всего прочего, как раз благодаря архитектуре, свои социальные и даже психологические параметры, которые, повторяем, требуют своей локализации и, тем самым, обнаружения.