Евгений Осетров - Живая древняя Русь. Книга для учащихся

Прекрасен был древний Киев, раскинувшийся на горе и подоле, с его затейливыми теремами и златоверхими храмами, каменными и деревянными дворцами и неприступными башнями, с округлыми и продолговатыми бойницами, с многоязычными торгами и площадями, по которым расхаживали внуки и правнуки былинных богатырей. До татарского нашествия Киев был одним из крупнейших и красивейших городов мира. Когда Анна — дочь Ярослава Мудрого — была выдана замуж за французского короля, то Париж ей показался провинцией.

На стольный Киев все время зарились кочевники. Это и не удивительно — в город стекались богатства Востока и Запада. На торгах рядом с хлебом, рыбой и медом, тканями, изделиями местных ремесленников продавали арабское серебро, византийские ткани, египетскую посуду, франкские мечи. Князья отлично понимали, что хранить богатства в самом Киеве небезопасно: тут и междоусобные схватки, и народные волнения, и внезапные набеги кочевников. Поэтому в стороне от города, в живописной местности над Днепром, была выстроена хорошо укрепленная княжеская резиденция— Вышгород. Там подолгу жили князья со своими семьями и дружинами, там хранились наиболее ценные сокровища.

В Вышгороде и была помещена икона, названная впоследствии «Владимирской Богоматерью».

Феодальные войны, как смерч, проносились над городами и весями Руси, перемежаясь с набегами кочевников и других вражеских племен. Борьба князей за «большой стол», т. е. за Киев, истощала силы народа. Каковы были нравы той поры, мы можем судить по таким обычаям, как посажение противников в поруб, т. е. в погреб, лишенный света, ослепление взятых в плен недругов, поголовное истребление мирных жителей. В Ипатьевской летописи, в записи за 1170 год, встречается мысль, продиктованная весьма мрачными житейскими наблюдениями: «Зол бо человек противу бесу, и бес того не замыслит, еже зол человек замыслит».

Но Русь была велика, и наиболее дальновидные люди понимали, что свет не сошелся клином на одних днепровских кручах. Свежие народные силы зрели в далеких лесах, в междуречье Оки и Клязьмы, в далеком от Киева Владимирском Залесье.

Следующая страница биографии иконы, привезенной из Византии, связана с Владимиром Залесским и с такой колоритной исторической личностью, как Андрей Боголюбский.

Князь Андрей, сын Юрия Долгорукого, не стал тратить всю энергию на бесконечную борьбу с родичами из-за Киева, который по праву старшинства принадлежал ему. Он вопреки воле отца предпочел совсем малоизвестный Владимир на Клязьме, расположенный в далекой Суздальской земле. Чтобы оценить значение поступка Андрея, вспомним, как дорожили в ту пору правом на главный стол в Русской земле. Один князь, рассказывает Никоновская летопись, не хотел даже под угрозой смерти или ослепления уходить из «Киева, потому что сильно полюбилось ему великое княжение Киевское, да и кто не полюбит Киевское княжение? Ведь здесь вся честь и слава, и величие, глава всем землям русским — Киев».

Кому приходилось бывать во Владимире, тот знает, как красив этот город, строительство которого так энергично начал решительный и непреклонный Андрей.

Владимирская богоматерь. Икона. Фрагмент. Начало XII в. ГТГ.

По весне холмы над Клязьмой покрываются белым вишневым цветом. Когда утром над рекой поднимается волокнистый туман, то огромный Успенский собор, расположенный на самом видном и высоком месте в городе, кажется плавающим в воздухе. Белокаменные стены, купола, кровля, переходы представляются вознесенными над землей. Впечатление особенно усиливается, если смотреть на город с заклязьминской стороны, от некогда непроходимых муромских лесов.

Храбрый и расчетливый Андрей не случайно избрал столицей Владимир и обнес его крепостными стенами: местоположение города, весь окружающий ландшафт напоминали и жителям, и гостям Владимира о далеком Киеве. Холмы Владимира походили на зеленые киевские горки. Сами владимирцы старались во многом подражать киевлянам. Речки, впадающие в Клязьму, получили названия Лыбеди и Ирпени. Были поставлены, так же как и в Киеве, Золотые ворота. Полноводная Клязьма, дремучие леса, окружавшие город, холмы и валы (некоторые из них сохранились до наших дней) позволяли горожанам чувствовать себя до некоторой степени защищенными от военных превратностей.

Год от года богател и украшался Владимир. Росли терема и храмы. В город вели ворота — Золотые, Серебряные, Медные, Волжские, Иринины. В посаде трудились гончары, оружейники, чеканщики по золоту, серебру и меди, эмальеры. Искусные резчики выводили узоры на белом камне, плотничьи артели возводили чертоги для знатных людей. Бойко шла продажа на торгах, куда приезжали гости из дальних городов и стран.

Но богатый, прославленный во всех концах света, воспетый в былинах Киев — родину отцов и дедов — затмить было нелегко. Чтобы усилить могущество и получить общерусское влияние, надо было добиться перевеса не только материального, но и политического. И здесь мы должны вернуться к византийской иконе, находившейся под Киевом, в Вышгороде. В одном из списков Новгородской летописи рассказывается: «И помолився князь Андрей той чудной иконе матери божии, и взя нощию святую ту икону без отче повеления, и поеха на Русскую землю со своею княгиней и со своим двором».

Андрей с помощью верных ему вышгородцев Лазаря, Нестора и Микулы перенес икону Богоматери во Владимир. Это был смелый шаг, дерзкое похищение святыни.

В окружении Андрея Боголюбского были созданы сказания о том, как царьградская святыня переселилась во Владимир. Эти легенды, исполненные простоты и поэтической прелести, пришлись по вкусу читателям и слушателям.

В сказаниях говорилось, что в Вышгороде икона чудесным образом перемещалась с места на место. Напрасно ее старались удержать там, где она много лет стояла.

Каких чудес не происходило с иконой по дороге в Залесскую землю по этим сказаниям!

Сначала она спасла тонувшего в Вазузе повозника. Потом уберегла от смерти жену попа Микулы, когда на нее налетел взбесившийся конь; затем она исцелила от «огненной болезни» володимирца; облегчила роды жене князя Андрея; помогла отроку, что отравился заколдованным яйцом; вернула зрение слепой; утихомирила сердечную болезнь муромской женщине… Но эти чудеса носили главным образом бытовой, простонародный характер. Политическая же окраска ярко выражена в приписываемом иконе самом главном чуде.

Икону везли летом на санях — таков был старинный обычай. В нескольких верстах от Владимира кони встали, и никакая сила не могла сдвинуть их с места. Заменили коней — сани ни с места. Много раз меняли коней, но сани оставались недвижимыми. Тогда решили Андрей и его спутники, что икона желает остаться во владимирской земле. На месте чудесного происшествия был позднее заложен Боголюбов-град. Знаменательному событию была посвящена особая икона — «Боголюбская». Во Владимире же построили огромный Успенский собор — «Дом Богоматери»; отсюда и пошло наименование византийской иконы — «Владимирская».