Валерий Цапков - Шоколадная медаль

За окнами с нарастающей силой мощно прогудел маневрирующий ''Боинг''. Он должен был везти за государственный счет паломников в святой город Мекку. Скромный АН-24, на котором предстояло лететь Олегову, отправлялся вторым.

Сплавив чемоданы для проверки на ленту транспортера, Олегов скромно стал в сторону , как и положено усердному слуге. Искоса он поглядывал на толпящихся вокруг важных стариков, довольных и гордых, что им выпала честь и удача совершить с комфортом за казенный счет паломничество в святые города и после с полным правом облачиться в ослепительно белые чалмы. На входе за стеклянной дверью мелькнул и исчез Маскуд, на прощание еле заметно взмахнув рукой. Почему он меня с паломниками сразу в Саудовскую Аравию не отправил, тревожно подумал Олегов и вздрогнул от еле слышного знакомого шепота:

- Миша...

Он медленно повернулся, небрежно оглядывая зал. Конечно, это была она. У него и раньше вызывала безотчетную тревогу одна из немногих женских фигур в зале, чьи лица были глухо зашторены паранджой.

- Миша, я прошу тебя, не улетай...

Желчный старик, хозяин Олегова, подозрительно глянул на женщину, стоявшую в пол оборота к Олегову, и снова завистливо уставился на ''Боинг'' и на паломников.

- Миша, я прошу тебя, останься. Не бросай меня...

- Кто послал тебя? - еле слышно выдохнул он. Он почувствовал себя снова как бы балансирующим на лезвии, до головокружения остром. Журавль в руке или синица в небе, устало спросил он самого себя.

- Я люблю тебя... Не улетай...Если хоть чуть-чуть любишь меня...

Почему я все время кому-то что-то должен? - обречено подумал Олегов и подошел к старику. Тот беспокойно глянул на него. Олегов почтительно склонил голову, затем протянул руку и мягко, но уверено выдернул из рук старика документы, взял свой паспорт, вынул из него авиабилет с надписью ''Ариана'' и, выразительно глянув на старика, аккуратно порвал. Старик в бешенстве вытаращил глаза и ,крадучись, оглянулся по сторонам, не видел ли кто.

Олегов повернулся кругом и медленно, переступая тюки и уступая дорогу почтенным мужам, направился к выходу. Впереди метрах в пятидесяти на автостоянке он увидел серебристую ''Хонду'' Маскуда, выждал еще минуту и, когда толпа провожающих зашевелилась, услышав объявление о вылете рейса, неторопливо направился в сторону чахлого скверика...

Отрешенно он глядел в сторону летного поля. Невдалеке, виновато сгорбившись, стояла худенькая фигурка, закутанная в белую ткань...

Маскуд задумчиво глядел, сидя в машине, на взлетающий ''Боинг'' и выруливающий следом ''АН''. В руке Маскуд сжимал трубку радиотелефона...

На крыше президентского дворца озябший солдат равнодушно глянул на взлетевший самолет, поерзал на длинном зеленом ящике с ракетой ''Стрела'' и старательно стал выводить в журнале наблюдений: ''Боинг - 747'' полет горизонтальный, северо-восток, 11.40. АН-24, полет горизонтальный, северо-восток, 11.45.'' Отложив журнал, он снова принялся писать письмо маме...

С вершины одного из холмов за чертой города вдруг взмыла еле видная черточка зенитной ракеты и, чуть рыща по сторонам, устремилась к брюху ''Ана'', игнорируя яркие искры-ловушки, которые тот испуганно отбрасывал...

Толпа вокруг аэровокзала ахнула, кто-то зачастил молитву, а какая-то женщина пронзительно завизжала, когда самолет дрогнул и тяжело пошел вниз, оставляя длинный след...

Маскуд бросил трубку радиотелефона в нишу, задумчиво кивнул головой и, печально улыбаясь, дал знак водителю:'' Трогай!''

Олегов нервно хмыкнул, оглянулся по сторонам и неуверенно подошел к белой фигурке.

- Эй, Гулька, это ты, что ли?

- Я...- робко отозвалась девушка.

- Так ты что, знала, что самолет собьют?

- Что я могла сделать? - всхлипнула она.

Олегов озадаченно потер подбородок и коротенькие усы, которые Маскуд велел отпустить для маскировки и покрасить в черный цвет.

- Действительно, синица в руке...

- Что?

- Слушай, подружка, а что же ты мне сразу не сказала? Не предупредила?

Девушка еще раз всхлипнула, на мгновение примолкла, набираясь смелости, и рассудительно сказала:

- Должна же я была узнать, любишь ли ты меня? Если бы я сразу сказала, ты, конечно же, остался. Это как ромашка, помнишь, ты рассказывал, любит не любит... Ведь ты из-за меня остался, да, милый? Ведь да? Что же ты молчишь?

- Ну конечно же, - улыбнулся он невольно, вдруг подумав, что теперь ему никакие границы не помеха, и что он обязательно вернется домой, и Гаури вернет той стране, где она и должна жить...

К О Н Е Ц