Дэвис Хантер - The Beatles

«Битлз» всегда существовали тем, что творили новое. Они входили в студию, предав забвению все, что было раньше, почти лишенные интереса к собственному творчеству, отказываясь повторяться. Каждый альбом 60-х годов становился событием - с новыми влияниями, новыми инструментами, новой одержимостью. Альбом «Sergeant Pepper» стал, пожалуй, самым важным художественным событием того десятилетия.

Новым явлением в жизни Джона стало Йоко. Роман с Полом и «Битлз» кончился. Развод был тяжелым, Джон уехал в Америку, чтобы обрести новую жизнь и трагическую смерть.

Его общественное воздействие в Великобритании и политическая роль в США вскоре сотрутся из памяти. Пожелтеют от старости цели и одежды; о них вспомнят в Америке и Великобритании только при обсуждении 60-х годов. Когда-то Ринго сострил, что хотел бы попасть в учебники по истории, чтобы о нем прочитали школьники. Его пожелание сбылось при их жизни.

Но музыка «Битлз» будет жить до тех пор, пока существует поп-культура. Джон Леннон и «Битлз»: мы получаем два билета по цене одного. Среди исполнителей встречались и более крупные фигуры - например, Элвис Пресли или Фрэнк Синатра, которые, каждый по-своему, повлияли на целое поколение. Но они не были творцами. Леннон и Маккартни оставили в наследство по крайней мере сто песен, которыми всегда будут восторгаться, - даже когда их смешные прически, смешное произношение и жестокая смерть Леннона давно забудутся.

Вот и закрылась книга. Кончилась сказка с названием «Битлз». В 1980 году вместе с выстрелами Чепмена рухнула моя детская надежда на то, что эта волшебная команда соберется вновь. Все, к сожалению, имеет свой конец.

То, что делали «Битлз», я не могу назвать иначе, чем «волшебство». Философы спорят до хрипоты, в состоянии ли музыка изменить мир, а эти четверо ребят своими песенками свели с ума целое поколение, заставив молодых людей всей планеты забыть про технику, спорт, науку и взять в руки электрогитары. Мы жили и продолжаем жить в это время, и нам это кажется нормальным, но такого крена интереса молодежи в сторону музыки за всю историю человечества не было еще никогда. И, видимо, никогда больше не будет.

У американцев есть выражение: «Нужный человек в нужное время на нужном месте», - но здесь оно ничего не объясняет. Как-то принято было у нас считать, что эпоха биг-бита началась с «Битлз». Они, дескать, явились первооткрывателями и так далее… Чепуха все это. И до них существовало огромное количество групп. Имена их сейчас забыты. Послушайте эти группы конца 50-х, и окажется, что «Битлз» ничего не открыли и ничего нового не придумали. Просто взяли уже созданную стилистику и перевели все это в категорию волшебства. Их записи - даже самые ранние - не стареют. Я не могу объяснить этот феномен. Сегодня, когда мода на звук меняется чуть не каждый день, даже записи групп 70-х звучат как архаика. А песни «Битлз» не потеряли свежести, и я не могу отделаться от ощущения, что это записано только что. Я читал массу музыкальных исследований на тему того, как им это удавалось, и меня не удовлетворяет ни одно. Все можно объяснить, кроме того, что объяснить нельзя. Как нельзя объяснить искусство. Или гениальность. Или волшебство.

Я очень хорошо помню силу магии, исходившей от всего, что было связано со словом «Битлз» в конце 60-х. В газетах ругали «пресловутых жучков», а в классе по рукам ходила, наверное, в десятый раз переснятая фотка с четырьмя лицами. Фотка была захватана, изломана, подклеена и состоянием своим напоминала старую икону. Где на ней Леннон, где Маккартни, понять было уже невозможно. Но это не имело значения. Как от старой иконы, от нее шла сила, заставлявшая нас часами вглядываться в еле проступающие лица «Битлов». Расскажи нам кто-нибудь тогда, что пройдет пятнадцать лет - и в магазинах будут свободно лежать их пластинки, мы бы рассмеялись. Песни их переписывались с пленки на пленку на первобытных отечественных магнитофонах до полной потери разборчивости звука. Мне в те времена неслыханно повезло. Отец привез из загранкомандировки «Hard Day’s Night» и «Oldies But Goldies». Я вернулся из школы, открыл дверь и услышал этот звук. Было ощущение, что всю жизнь до этого момента я ходил с ватой в ушах, а тут ее вдруг вынули. Было также ощущение, что вдруг открылась Истина. За какие-то секунды стало до смешного ясно, как фальшиво, несовершенно и далеко от этой Истины все, что звучало с нашей эстрады. У песен «Битлз» хотелось греться, как у очага, настолько они были искренние, светлые и теплые. Мы заряжались от них энергией, как аккумуляторы. И еще одно важное их свойство - казалось, что это очень просто: не надо ни поставленных утробных голосов, ни консерваторского образования, надо просто собраться вчетвером (но только чтоб были друзья - ведь абсолютно ясно, что «Битлз» - друзья!), выучить несколько аккордов на гитаре и - вперед! Потом-то, конечно, становилось понятно, что не все так просто, но это было уже потом, когда ты начинал что-то уметь и хотелось двигаться дальше. До того, как я услышал их песни, я был весьма далекий от музыки молодой человек, и, не случись этого, я бы, честное слово, стал архитектором или художником, как и масса моих друзей-музыкантов, - сколько профессий принесено в жертву электрогитаре!

Мы крутили эти песни по двадцать часов в сутки, знали их наизусть (я думаю, у ребят моего поколения это осталось до сих пор). Мы могли проиграть в голове любую их пластинку - вплоть до царапинок. Это помогало нам высиживать уроки. Каждый новый альбом «Битлз» открывал новую страницу в нашей жизни. Какие-то их песни выполняли для нас функции самых настоящих молитв. Все наши портфели, тетради, а также детали одежды и открытые участки тела были исписаны цитатами из песен «Битлз». У каждого из нас дома в красном углу располагался алтарь, на котором стояли вылепленные из пластилина «Битлы» (особую радость и трепет доставляло изготовление крошечных барабанов, гитар и усилителей). В тот угол обращались заветные мечты, просьбы и чаяния.

Я уверен, что, читая про эти смешные проявления фанатизма, многие мои ровесники (а может быть, и не только ровесники) вспомнят себя. Поверьте, я - далекий от всякого поклонения чему-либо человек, относящийся к фанатизму с некоторым страхом и недоверием. И я не стесняясь рассказываю все это сейчас, только чтобы попытаться передать силу воздействия магии «Битлз» на нас, а заодно на всех наших сверстников по всему земному шару. Мне трудно представить, как воспринимают песни «Битлз» сегодняшние пятнадцати- и двадцатилетние. Они росли в иное время, и другая музыка играет у них в голове. Но то, что песни «Битлз» и сегодня на Олимпе, хотя музыкальный рынок что ни день выбрасывает новых кумиров, говорит о том, что магия их музыки не боится времени.