Рихард Зорге - Тюремные записки Рихарда Зорге

Самым важным источником информации Одзаки была группа лиц, вращавшихся около принца Коноэ, своего рода «мозговой центр», в который входили Кадзами [47], Сайондзи [48], Инукаи [49], Гото [50]и сам Одзаки. Возможно, там были и другие люди, но я помню только те имена, которые иногда слышал. Когда Одзаки или я сам упоминали этих людей, мы обычно называли их «группа Коноэ». В сообщениях в Москву я называл их «круги, близкие к Коноэ». Я полагаю, что большая часть информации Одзаки по вопросам внутренней и внешней политики, если только ее источником не являлись личные обширные знания и глубокие выводы самого Одзаки, несомненно, поступала через эту группу. Информация, исходившая от группы Коноэ, касалась внутриполитического курса кабинета Коноэ, разнообразных сил, оказывающих влияние на формирование внутренней и внешней политики, а также различных планов, находящихся в стадии подготовки. Иногда Одзаки представлял экономическую информацию и, в очень редких случаях, общеполитическую и военную. Он продолжал получать сведения от этой группы и в то время, когда Коноэ уже не был премьер-министром, но не так часто, и их содержание не всегда было достоверным. Я не могу сказать, кто из членов этой группы давал больше всего информации. Определить это было очень сложно. Возможно, это был Кадзами, с которым Одзаки был в наиболее близких отношениях, а может быть, это был Инукаи. Я хочу подчеркнуть, что это только мои смутные предположения, так как с Одзаки не было специального разговора на эту тему. Так или иначе, с этими двумя людьми Одзаки был наиболее близок. Однако иногда казалось, что их близости наступал конец. Одзаки был очень независимый человек, и не всегда он был в гармонии с ними. По этой причине то различия во взглядах на что-либо, то испорченное настроение оказывали влияние на их отношения.

Одзаки иногда встречался непосредственно с принцем Коноэ, но наедине или нет, не знаю. Информация, получаемая им в результате этих встреч, не представляла собой конкретные политические доклады, а отражала лишь мнения и соображения по общеполитическим вопросам, а иногда даже настроение принца Коноэ. Такая информация, хотя и не отличалась конкретностью, была чрезвычайно важной, так как давала более глубокое понимание политики японского правительства, чем целые горы подробных фактов. У меня в памяти осталось, в частности, очень важное сообщение Одзаки о его встрече с принцем Коноэ в 1941 году. Она ясно показала, как стремился принц Коноэ разрешить японо-китайскую проблему и избежать столкновений на дипломатическом фронте. Эта встреча лучше вереницы политических документов отобразила политику третьего кабинета Коноэ по отношению к СССР, Великобритании и США. Однако такие личные встречи между Одзаки и принцем Коноэ происходили очень редко.

Южно - Маньчжурская железнодорожная компания

В связи с работой в этой компании Одзаки мог получать массу информации политического и экономического характера, часть которой можно было использовать для нашей деятельности. Иногда в руки попадали политические и экономические документы, а иногда – чисто военные материалы. Однако военной информации было мало и, по-моему, только очень небольшая ее часть поступала ко мне из этого источника.

Я особо подчеркиваю, что никогда не запрашивал о подобных источниках информации ничего, кроме самых общих обычных сведений. В большинстве случаев для меня было вполне достаточно иметь мнение Одзаки о том, что та или иная информация ценная или средняя, или не представляет интереса. Думаю, что Одзаки ежемесячно готовил доклады экономического и политического характера для этой компании. Кажется, его донесения для меня по экономике и политике готовились на основе информации, которую он получал через компанию, или были частью его докладов для компании.

Очень были кстати поездки, которые совершал Одзаки в интересах компании. Мне доставляло много неудобств его отсутствие, но и от его поездок мы получали очень многое. Он имел связи со многими необходимыми людьми и обладал замечательной наблюдательностью, поэтому всегда возвращался с очень ценной информацией для нашей работы. По поручению Южно-Маньчжурской железной дороги он ездил один раз в Маньчжурию и несколько раз в Китай, и в каждом случае я особо просил его обращать внимание на те или иные политические или военные проблемы, связанные с нашей деятельностью.

Источники военной информации Одзаки

Я думаю, что максимум одно или два сообщения Одзаки содержали общие военные и политические сведения, полученные от действующих офицеров японской армии. По-моему, офицеров интересовало мнение Одзаки как специалиста по Китаю. Конечно, Одзаки тоже пытался получить от них информацию, но как бы там ни было, постоянных источников военной информации у Одзаки не имелось.

Связи Одзаки с газетами

Как широко известный ранее газетчик, Одзаки имел много знакомых среди японских журналистов. Полагаю, что большинство из них были его коллегами, когда он работал в газете «Асахи симбун». От общения с ними он получал много информации, главным образом политического характера. Впрочем, в двух – четырех случаях прошла политическая информация, связанная с военными вопросами. Думается, что у него были связи и с Информационным бюро кабинета министров, а до этого – и с Информационным департаментом министерства иностранных дел. Полученные из этих источников сведения содержали, главным образом, данные о текущих политических событиях, информация же по вопросам фундаментальной политики была очень редкой.

О самом Одзаки

Одзаки получил прекрасное образование. Обширные знания и твердость взглядов сделали его одним из тех редких людей, которые сами были источником информации. Беседы и дискуссии с ним были очень содержательными. Я часто отправлял в Москву как весьма ценную информацию его многие суждения по тем или иным вопросам будущего развития ситуации. В тех случаях, когда я сталкивался со сложнейшими, специфическими, чисто японскими проблемами и у меня не было полной уверенности в их понимании, я полагался на его мнение. В двух или трех случаях я советовался с ним, окончательно принимая важные решения, касающиеся сути моей работы. Таким образом, Одзаки был исключительной личностью и сам по себе должен рассматриваться как прямой источник информации. Я очень многим обязан ему.

В интересах работы моей разведывательной группы Одзаки использовал двух или трех помощников. Один из них – Мидзуно, которого я знал раньше в Китае. С ним я встречался один раз в ресторане, и, насколько я помню, темой нашей беседы тогда было сельское хозяйство. Помощником Одзаки можно считать также и Каваи, хотя, как я уже говорил раньше, более правильно считать его иждивенцем Одзаки. Наконец, нужно упомянуть одного «специалиста» [51]. Он был старым другом Одзаки, и его вовлекли в нашу работу вскоре после моего прибытия в Японию. Он, однако, оказался далеко не тем человеком, на которого мы рассчитывали. Мы сначала рассматривали его как военного специалиста, но он, к удивлению, оказался экспертом по деньгам. Некоторые связи с подобными помощниками Одзаки имел и Мияги.