Леонид Млечин - Главный разведчик мог стать президентом. Карьера Евгения Примакова

Умение быть аккуратным с бумагами вырабатывается раз и навсегда. Равно как и привычка в разговоре даже со своими коллегами агента называть его кодовым именем, кличкой. Подлинное имя агента называть не принято даже в защищенных от прослушивания помещениях.

Еще одно правило — когда выходишь из комнаты, куда бы ни шел, надо все документы убрать в сейф. Такова производственная этика.

Правда, Евгений Максимович в силу занимаемого положения был избавлен от необходимости, уходя, не только запирать комнату, но и опечатывать ее личной печатью. В его приемной всегда кто-то дежурил. И уничтожением секретных бумаг Примаков тоже мог не заниматься.

Все остальные офицеры разведки знают, что старые газеты еще можно выбросить в мусорное ведро, а исписанные листы бумаги, чтобы на них ни было написано, складываются в коробку, которая стоит в сейфе. Раз в неделю офицеров обходит дежурный по отделу и спрашивает: можно забрать коробку? Весь бумажный мусор сжигается под бдительным взором сотрудников службы внутренней безопасности.

А вообще-то в разведке ненужных бумаг не бывает. Каждая бумага учтена и является частью какого-то дела, в которое и должна быть возвращена…

Служебные кабинеты убираются только в присутствии офицера. Уборщицу, хотя это тоже проверенные люди, никогда в комнате одну не оставят. В шесть вечера рабочий день заканчивается, и сразу же начинают запускать уборщиц. В каждом подразделении остается дежурный — кто-то из молодых офицеров, который открывает ей один кабинет за другим, стоит рядом с ней и наблюдает за уборкой. Она выходит, он закрывает дверь, опечатывает своей печатью и только тогда открывает следующую комнату.

Если кто-то из офицеров задержался на рабочем месте, дежурному легче. Уборщица сама заглянет:

— Можно?

Если ей упаковку импортного чая, из командировки привезенного, подарить, она лучше уберет, пепельницу сама вынесет.

Но эти меры безопасности не спасают от провалов. Разведка несла в себе все пороки КГБ, начиная с анкетного подхода к подбору кадров. Многие молодые люди, стремившиеся на работу в КГБ, рассматривали Первое Главное управление как вожделенное выездное место. Основным стимулом была возможность поехать за рубеж. Этот органический порок, от которого были свободны только советские разведчики первого поколения, добившиеся громких успехов, в значительной степени породил провалы последних десятилетий.

Кто изо всех сил пробивался в закрытое учебное заведение, которое готовило кадры для Первого Главного управления КГБ СССР?

Во-первых, сотрудники территориальных органов КГБ, сумевшие доказать начальству, что они заслужили право работать за границей.

Во-вторых, молодые партийно-комсомольские работники, которых по решению ЦК переводили в КГБ «на укрепление органов».

В-третьих, выпускники институтов и университетов, обладавшие бесспорным, с точки зрения кадровиков, достоинством — хорошей анкетой. Преимуществом пользовались отпрыски знатных партийно-государственных родов, а также «дети рабочих и крестьян», отличившиеся на комсомольской работе.

Соответственно, перспектива лишиться выездной работы, вернуться на родину навсегда из-за чьего-то провала, или по причине недовольства начальства, или в результате того, что кому-то надо уступить завидное место больше всего пугала анкетных офицеров первого главка. И те, для кого потеря заграничных командировок была вовсе невыносимой, бежали один за другим… В последние десятилетия разведчиков покупали не идеями, а деньгами.

— Вы думаете, разведка — это на пузе ползать? Или тайниковые операции проводить? Или проверяться, чтобы за тобой не было наружки? — весело говорил мне Примаков, когда я спросил его, что же ему нравилось в разведке. — Это все тоже есть в работе разведчика. Но руководители разведки главным образом занимаются аналитической работой. Ведь добыча информации — это же не самоцель.

Материалы разведки нужны для того, чтобы правильно представлять, что твой визави намерен предпринять в отношении твоего государства и как ему что-то противопоставить. Это очень интересная работа.

Евгений Максимович не лукавил. Разведка — это то самое место, где ему больше всего нравилось работать.

Виталий Игнатенко, который хорошо его знал, говорил:

— Я думаю, что Примаков воспринимал разведку как ту работу, где он может проявить себя как очень сильный аналитик. Он внес туда дух поиска. Эта служба нуждается в оплодотворении наукой, знаниями. Примаков пришел туда из науки и сделал ее очень значимой.

Журналист Томас Колесниченко, который дружил с Примаковым сорок лет, заметил:

— Он себя нашел в разведке. Он купался в этом… Он поднял разведку на такой уровень, какой они себе даже не представляли. Они стали мыслить иначе. Аналитика пошла настоящая.

Начальник политической разведки в отличие от своих коллег, силовых министров, практически незаметен. Каждый понедельник директор Службы внешней разведки Евгений Примаков входил в кабинет президента Бориса Ельцина для подробного доклада. Текущую разведывательную сводку, срочные сообщения президент получает каждый день в запечатанных пакетах. Но раз в неделю Примаков приезжал в Кремль, чтобы ознакомить президента с обзором важнейших проблем. Задача Примакова состояла в том, чтобы рассказать Борису Ельцину, что происходит, как это оценивает разведка и как, с ее точки зрения, следует поступать в мировых делах.

Разведка работает круглосуточно, эта работа не терпит перерывов. Двадцать четыре часа в сутки в Ясенево нескончаемым потоком поступает информация со всего мира. Вообще-то всю информацию, поступающую в разведку, один человек прочитать не в состоянии. Есть информационно-аналитическая служба, туда приходят все телеграммы, в том числе из министерства иностранных дел и главного разведывательного управления генштаба — военной разведки. Эффективность этой гигантской машины производит впечатление.

Офицеры-аналитики обрабатывают все поступающие сведения, пытаются разобраться в происходящем и постоянно обновляют свои оценки ситуации в том или ином регионе. Аналитики все просматривают и самое интересное, важное, нужное отбирают начальнику разведки. Потом это смотрят помощники и кладут ему на стол. Есть, конечно, оперативные телеграммы, адресованные только ему. Или информация, которая, минуя всех, поступает в адрес директора.

Дальше уже Примаков решал: это показать президенту, это разослать главе правительства, министрам обороны и иностранных дел, на основании этого сообщения собрать дополнительный материал и подготовить специальную записку.