Гунта Страутмане - XX век: прожитое и пережитое. История жизни историка, профессора Петра Крупникова, рассказанная им самим

Однажды у нас в классе появился новичок – Пауль Томас Базилиус Роденко, отец которого был, кажется, петлюровцем [31] Петлюровец – украинский националист, сторонник Симона Петлюры, военного и государственного деятеля Украины в 1918–1920 гг. , белоэмигрантом, а мать полуангличанкой, полуголландкой. Пауль потом стал в Нидерландах эссеистом и поэтом. В школе он с помощью обыкновенного пера и чернил рисовал отличные портреты и так же, как я, интересовался историей.

Еще был один на четверть русский, на четверть датчанин, на четверть голландец, на четверть немец – в таком вот духе. Был эстонец, был поляк. Один выглядел, как 150-процентный еврей, но вовсе таковым не являлся; он погиб под Ростовом, будучи офицером вермахта [32] Вермахт (нем. Wehrmacht) – наименование Вооруженных сил Германии в 1935–1946 гг. .

Из настоящих немцев в классе был представлен целый спектр – от аристократов до бедняков. И как раз трое из малообеспеченных семей считались национал-социалистами. Школьники, то есть мы, сами себя именовали одни коммунистами (среди них был и я), другие социал-демократами, третьи национал-социалистами. И у меня как коммуниста наилучшие отношения сложились как раз с тремя нашими нациками . Дружба продолжалась и после окончания школы. Это было не случайно – просто детская среда отражала то, что происходило во взрослом мире. В Германии тоже ведь какое- то время коммунисты и национал-социалисты вместе участвовали в забастовках.

В тринадцать лет мне вырезали аппендицит. В частной клинике я, отделенный тонким пологом, лежал в одной палате с двумя женщинами. Одна из моих соседок оказалась ярой сионисткой [33] Сионизм – еврейский национализм, главной целью которого поначалу было создание независимого государства Израиль в Палестине. В Латвии в 20-30-х годах XX века существовали самые разные направления сионизма. Консерваторы принадлежали к партии Mizrahi, социалисты – к партии Ciere Cion. В свою очередь крайние радикалы объединились вокруг Партии социалистов-ревизионистов, основанной лидером радикального сионизма Владимиром Жаботинским. В Риге действовала также радикальная молодежная организация Betar; здесь готовили будущих бойцов за независимость Израиля. самого радикального свойства; она не признавала Трансиорданию (теперешнюю Иорданию), утверждала, что это часть Палестины, а вся Палестина должна принадлежать евреям. Второй была девица из умеренных. Я тут же объединился с сионисткой против умеренной, поскольку умеренность считал позорной мягкотелостью. Так же вот и Сталин, опасавшийся Англии и Франции, считал, что лучше уж нацисты, чем вялая, слабая демократическая Германия.

Когда первые отряды гитлерюгенда [34] Гитлерюгенд (нем. Hitlerjugend) – молодежная организация Национал-социалистической партии Германии. в Германии впервые появились и на киноэкранах Латвии, почти сразу же там и сям в Риге были замечены немецкие подростки в белых чулках до колен. И другие школьники в Риге ходили в коротких штанах и в таких же чулках, только не белых. Между прочим, у нас были очень короткие прически – тогда это считалось профилактикой раннего облысения (многим оно, может быть, и помогло, но только не мне). Примерно к тому же времени относятся первые столкновения между немцами и латышами, правда, не слишком серьезные. Так, гимназисты сбросили в канал сына германского посла д-ра Мартиуса. Утонуть он не утонул, но уж промок точно.

И у нас, еврейских ребят, на улице Сколас вышла стычка с немцами. Они, идя навстречу, бросили несколько слов, которые нам пришлись не по вкусу. Неписаный закон требовал не спускать нахалам. К сожалению, тут же возник полицейский и доставил нас в участок. Интересно, что происшествие не стали заносить в протокол. Нам сказали только: «Еще раз попадетесь, пожалеете. А сейчас – исчезните!». Могу только предположить, что полицейский поосторожничал, не зная, как дальше повернутся события. О Холокосте [35] Холокост – уничтожение людей еврейской национальности в нацистской Германии и на оккупированных ею территориях во время Второй мировой войны. Жертвами Холокоста стали около 6 миллионов евреев. в это время, конечно, никто не слышал, да и не мог слышать. Но случай этот типичен и точно передает атмосферу тех дней.

Учителя 10-й немецкой начальной школы и сегодня стоят у меня перед глазами как живые. В первую очередь – директор Бём. Это был сухой, прямой старик, всегда ходивший в сюртуке с большой бабочкой под подбородком. Зимой его можно было видеть совершающим большие круги на катке Union’a [36] Немецкий спортивный клуб Union основан в конце XIX века. Спортивная площадка Unioni находилась в Стрелковом саду (ныне парк Кронвалда). , поднимаясь по лестнице, он перемахивал через две ступеньки. То был либерал, сторонник балтийско-немецкого политика, известного защитника меньшинственных прав Пауля Шимана (тогда говорили: «шиманист»). Директор Бём как-то умудрялся быть в школе и повсюду, и нигде. Каким-то образом сложилась иерархия: Господь Бог в небесах, затем президент Чаксте (позднее Земгалс) и третьим – директор Бём. Однажды мой сосед по парте заявил, что ему мешают штучки, которые я произвожу пальцами. Он пожаловался самому Бёму. Директор меня вызвал. «Покажи, как ты это делаешь!» Ну, я и продемонстрировал все свои штуки, все, что этими самыми пальцами умел. Бём наблюдал заинтересованно и затем сказал: «Знаешь, это и на самом деле увлекательно. Но во время урока этого делать не стоит». Больше ничего – отпустил меня. Бём был явлением выдающимся.

Наш классный руководитель и преподаватель немецкого Брусдейлинс открыто повторял: «В двух вещах я не согласен с фюрером: в еврейском вопросе и в том, что касается церкви». Позднее, читая дневники Геббельса [37] Й. Геббельс педантично вел дневник. Позднее он много раз издавался как исторический источник. , я убедился, что Гитлер и впрямь испытывал жуткую вражду к христианской церкви. Вспоминаю еще такой эпизод. В 1932 году отмечали 100-летие со дня смерти Гёте и в нашей школе проходил конкурс декламации. Победитель должен был выступить на общешкольном мероприятии. В нашем классе победили двое – я и еще один школьник. Брусдейлинс обратился ко мне: «Ты хоть понимаешь, что выступить должен немец, Гёте как никак – немецкий поэт?». Я понимал и воспринял это без всякой горечи. Нормально – это же была немецкая школа.

Но вот чего не понимал никто в классе – как Брусдейлинс может быть на «ты» и вообще в близких отношениях с Бёмом? Как они могут оживленно беседовать, смеяться, если один такой суховатый и на голову выше всех, а другой – другой идет с дамой в кино и, стоя в очереди у «Форума» (как уже сказано, кинотеатр «Форум» на улице Сколас, 2 был рядом с моим домом), может без малейшего смущения сказать, увидев меня: «Слушай, сбегай домой, попроси у своих десять латов». Брусдейлинс возлагал на нас, бывало, и другие задачи. Например, приносить ему обед из ближней домовой кухни. Однажды ему понадобились две порции. Ученик принес требуемое и спросил, для кого эта вторая порция. «Для святого духа», – ответил учитель; в это время дверь открылась и в помещение вплыла дородная дама. С этих пор мы его звали Святым Духом.