Альвар Нуньес Кабеса де Вака - Кораблекрушения

Когда я был с агуенами, к ним незаметно подкрались враги и в полночь напали на них, трех человек убили и многих ранили, так что агуенам пришлось бежать из своих домов в лес; а после того как они узнали, что враги ушли, они вернулись к своим домам, собрали все брошенные там стрелы и, так скрытно, как только могли, двинулись вслед за врагами и той же ночью, оставаясь незамеченными, вышли к их домам и на ранней заре напали на них, пять человек убили, многих ранили, остальные враги бежали, бросив дома, луки и все хозяйство. А спустя небольшое время пришли женщины кевенов и помирили их, хотя нередко именно женщины бывают причиной войны. Среди всех индейцев заведено так, что когда враждуют какие-нибудь люди, которые не принадлежат к одной семье [97] Здесь Кабеса де Вака называет семьей род. то они убивают друг друга по ночам из засады и проявляют друг к другу большую жестокость.

Индейцы самые проворные в обращении с оружием люди, каких мне когда-нибудь приходилось видеть; если они опасаются врагов, то бодрствуют всю ночь, имея при себе лук с дюжиной стрел; а тот, кто спит, проверяет во сне свой лук, и если он не натянут, то натягивает его должным образом. Много раз за ночь они выходят из домов наружу, низко припадая к земле, так что их совсем не видно, осматривают и обследуют все вокруг, и если что-нибудь заметят, то в один миг все оказываются в поле со своими луками и стрелами и остаются там до утра, перебегая с места на место туда, где есть враги или где, как им кажется, враги могут оказаться. И только когда наступает день, они ослабляют луки и держат их так, пока не выходят на охоту. Тетивы луков делаются у них из оленьих жил.

Сражаются они низко пригнувшись к земле, и когда пускают друг в друга стрелы, не перестают говорить и прыгают с места на место, уклоняясь от вражеских стрел, так что даже аркебузы и арбалеты причиняют им мало ущерба; более того, индейцы смеются над аркебузами и арбалетами, потому что это оружие оказалось бесполезным против них на открытых местах, где они держатся врассыпную; это оружие хорошо только в теснинах, в местах, ограниченных водой. Из остального сильнее всего на индейцев действуют лошади, которых они все без исключения боятся. Тот, кто вынужден будет воевать с индейцами, должен быть очень осторожен, чтобы они не почувствовали в нем слабости или алчности к их имуществу; и пока будет продолжаться воина, с ними следует обращаться весьма жестоко, ибо если они догадаются о страхе или алчности противника, то сумеют выбрать удобный случай, чтобы воспользоваться этим страхом и отомстить. Если во время войны у индейцев иссякнет запас стрел, то они расходятся каждый в свою сторону, при этом одни не преследуют других, даже если значительно превосходят их числом; таков у них обычай. Довольно часто стрелы пронзают их насквозь, но они не умирают от ран, если только у них не задеты кишки или сердце, и выздоравливают очень быстро.

Видят и слышат они очень хорошо и вообще, я думаю, превосходят остротою чувств всех остальных людей на земле. Они сильно страдают от голода, жажды и холода, даже те из них, которые привыкли к этому больше, чем остальные. Я хотел рассказать обо всем этом не только потому, что люди желают знать об обычаях и занятиях других людей, но и для того, чтобы те, кто когда-нибудь сюда придут и встретятся с индейцами, знали бы заранее об их обычаях и уловках, что в подобных случаях бывает весьма полезным.

Я хочу рассказать также о всех языках и народах той земли, начиная от острова Злосчастья. На острове Злосчастья есть два языка: тех, кто говорят на одном из них, зовут коаками, других зовут анами. На материке против острова живут индейцы, которые зовутся чорруко, а имя это происходит от названия лесов, в которых они обитают. Дальше, вперед по морскому побережью, живут индейцы, по имени догены, а напротив них, в глубине материка, другие — мендика. Еще дальше по берегу обитают кевены, а напротив них — мариамы. На побережье за кевенами живут гуайконы, а напротив них, в глубине материка, игуасы. Дальше обитают другие индейцы, По имени атайи, а за ними — акубады, а за ними в этом же направлении еще многие и многие другие. Дальше по побережью живут китолы, напротив них, в глубине материка, ававары. Рядом с ававарами обитают малиоконы и кутальчичи, и еще другие, которых зовут сусолами, а также комы, а еще дальше по побережью живут индейцы, которых мы называли игами [98] Это не самоназвание, а имя, данное племени испанцами. Слово «иго» означает смокву. Несомненно, это племя питалось главным образом тунами. Вообще относительно приводимого перечня племен следует заметить, что он не вполне точно согласуется с данными, которые автор давал раньше. Очевидно, часть сведений была получена Кабесой де Вака от его спутников, и он допускает неточности в изложении. В совместном отчете, написанном в Мексике, вообще не приводятся названия племен. . Все эти индейцы имеют жилища, живут деревнями и говорят на различных языках. Когда они хотят, чтобы кто-нибудь посмотрел на них или подошел, то обращаются так: хо. И так же они подзывают собак.

По всей той земле индейцы одурманиваются дымом [99] Имеется в виду табак, который индейцы куриди как в чистом виде, так и в смеси с другими травами. и за это они отдают все, что у них есть. Опьяняют они себя и питьем, которое изготовляют из листьев деревьев, таких, как, например, дуб. Они кладут листья в сосуды и раскаливают их на огне, а затем, когда листья достаточно прокалятся, наполняют сосуды водой и опять ставят на огонь; когда вода закипит два раза, ее выливают в пустой кувшин, охлаждают в половинке калабасы [100] Калабаса — сосуд из высушенной тыквы. , и когда образуется много пены, то пьют этот напиток таким горячим, какой только можно вытерпеть; а после того как они выливают питье из сосудов и перед тем, как начнут его пить, они громко выкрикивают: кто хочет пить? И если какая-нибудь женщина слышит этот крик, она замирает на месте, несмел пошевелиться, даже если она несла что-нибудь тяжелое; если же кто-нибудь из женщин сделает в это время хоть одно движение, ее ругают, бьют палкой и с великой злобой выливают воду, приготовленную для питья, и даже ту, которая уже была выпита, вновь извергают из себя, что они делают с большой ловкостью и без всякого страдания.