Викентий Вересаев - Пушкин в жизни. Спутники Пушкина

Для нашего поколения, воспитывавшегося в царствование Николая Павловича, выходки Пушкина уже казались дикими. Пушкин и его друзья, воспитанные во время наполеоновских войн, под влиянием героического разгула представителей этой эпохи, щеголяли воинским удальством и каким-то презрением к требованиям гражданского строя. Пушкин как будто дорожил последними отголосками беззаветного удальства, видя в них последние проявления заживо схороняемой самобытной жизни».

Впоследствии князь П. П. Вяземский был попечителем казанского учебного округа, начальником главного управления по делам печати (1881), сенатором; основал Общество любителей древней письменности, написал несколько исследований по древней русской литературе.

Была война с турками. Крепостной мужик тульского помещика Бунина собрался для заработка ехать на войну маркитантом. Барин Афанасий Иванович ему сказал:

– Привези мне, братец, хорошенькую турчанку: видишь, жена моя совсем состарилась.

Крестьянин понял слова барина всерьез и привез ему двух сестер-турчанок, попавших в плен после взятия Бендер. Одна вскоре умерла, а другую определили няней к барским детям. Звали ее Сальха. Барин вступил с ней в связь, оставил жену с семьей в большом доме, а сам с турчанкой поселился в малом, имел от нее двух девочек, вскоре умерших. Между тем семью Буниных посетило большое несчастье, в короткое время из одиннадцати детей умерло шестеро, в том числе единственный сын-студент. Жена Бунина Марья Григорьевна сильно горевала. Сальха в это время родила мальчика – будущего поэта. Марья Григорьевна приняла его в свою семью. Произошло примирение и соединение двух домов, большого и малого, обе семьи стали жить вместе. Сальха давно уже крестилась и называлась Елизавета Дементьевна, хорошо говорила по-русски, была главной экономкой дома, однако состояла на положении прислуги и приказания барыни должна была выслушивать стоя. Мальчик рос общим баловнем; общество, его окружавшее, было преимущественно женское. Отдали его учиться в Тулу сначала в частный пансион, потом в Главное народное училище, и из обоих он был исключен за малоспособность. Подросши, он поступил в московский университетский Благородный пансион. Там товарищами его были Дашков, Уваров, Воейков, братья Андрей и Александр Тургеневы. Кончил курс в 1802 г., поступил было на службу в московскую Соляную контору, но вскоре бросил службу и уехал в родительское имение, с. Мишенское, Белевского уезда, Тульской губернии.

В «Вестнике Европы» Карамзина за 1802 г. была напечатана его переделка стихотворения Грея «Сельское кладбище», сразу выдвинувшая Жуковского в первый ряд тогдашних поэтов. За этим последовал ряд других произведений – «Песнь барда над гробом славян-победителей», «Людмила», «Громобой», все больше упрочивавших положение Жуковского в литературе.

В Белеве Жуковский занимался с двумя дочерьми овдовевшей сестры своей по отцу, Екатерины Афанасьевны Протасовой, – Марией (род. в 1793 г.) и Александрой (род. в 1795 г.). Он полюбил старшую из них, и она полюбила его. Жуковский, когда она подросла, просил у матери ее руки. Но мать, – сухая, деспотическая и узкорелигиозная, – раз навсегда отказала Жуковскому ввиду того, что дочь ее приходилась родной племянницей Жуковскому. Эта неудавшаяся любовь на долгие годы заполнила душу Жуковского меланхолией и печальной покорностью судьбе. Отношения его с Машей Протасовой продолжались в форме платонической «любовной дружбы».

В 1812 г. Жуковский поступил в московское ополчение, состоял в канцелярии штаба Кутузова, в сражениях не участвовал. В лагере под Тарутиным он написал «Певца во стане русских воинов», где поименно прославлялись все живые и погибшие герои Отечественной войны. Стихотворение создало Жуковскому огромную популярность и обратило на него внимание царского двора. Благоволение двора поддерживалось и дальнейшими стихами Жуковского – к императрице Марии Федоровне, к императору Александру, патриотической «Песней к русскому царю», «Певцом в Кремле» и др. В 1817 г. Жуковский, за поднесенное царю собрание своих стихов, получил пожизненный пенсион в четыре тысячи рублей. В этом же году его возлюбленная, Маша Протасова, вышла замуж за дерптского профессора-хирурга И. Ф. Мойера, прекрасного человека, с которым она была вполне счастлива. Жуковский не раз приезжал к ней в Дерпт. В 1823 г. она умерла от родов.

С 1817 г. начинается придворная жизнь Жуковского. Он был приглашен преподавать русский язык сначала молодой жене великого князя Николая Павловича, прусской принцессе Александре Федоровне, потом невесте великого князя Михаила Павловича Елене Павловне. И обе его ученицы, и императрица-мать Мария Федоровна очень полюбили Жуковского и относились к нему с самой дружеской приязнью. После воцарения Николая Жуковский был назначен наставником наследника Александра Николаевича (будущего императора Александра II). Жуковский в то время пользовался огромной популярностью как первый поэт своего времени и был как бы знаменем борьбы с отжившими литературными формами. Он стоял во главе молодо-озорного общества «Арзамас», боровшегося с литературными староверами, все члены общества носили прозвища, обязательно взятые из произведений Жуковского. Литературная молодежь, с Пушкиным во главе, считала его признанным своим учителем. При такой популярности Жуковского и при общем тогда оппозиционном настроении русского общества, близость Жуковского ко двору и бесчисленные льстивые его послания к царским особам вызвали резко отрицательное к нему отношение. Ходила по рукам эпиграмма будущего декабриста А. А. Бестужева, долго приписывавшаяся Пушкину:

Однако нападки эти были неосновательны; Жуковский не променял лаврового венца на пудру, венец его с самого начала густо был осыпан пудрой.

До 1841 г. Жуковский жил при дворе в качестве наставника царского наследника. Круг его знакомств теперь состоял преимущественно из придворной знати; стихотворения свои он посвящает графине Самойловой, графине Шуваловой, князю Голицыну, княгине Оболенской, графине Гендриковой и т. п. Однако положение Жуковского среди этих новых его знакомых было довольно ложное: он не был ни богат, ни знатен, к тому же еще с клеймом «незаконнорожденного». А душа жаждала любви, мечтала о семейной жизни. Знатные фрейлины охотно смеялись и перекидывались шутками с остроумным учителем наследника, принимали от него поэтические послания и мадригалы, но никто из них не мог серьезно и подумать соединить с ним свою судьбу. В 1820 г. Карамзин писал Дмитриеву: «Увы! Жуковский влюблен, но не жених! Ему хотелось бы жениться, но при дворе не так легко найти невесту для стихотворца, хотя и любимого». Был у Жуковского странный роман с графиней С. А. Самойловой. Он увлекся ею, но ею же увлекся и друг Жуковского В. А. Перовский, – и Жуковский великодушно «уступил» свою возлюбленную другу и писал ему: