Леонид Сандалов - После перелома

— Когда же мы получим директиву на проведение операции? — спросил А. А. Гречко.

Я ответил, что директиву Ставки мы получили 3 апреля и в соответствии с ее требованиями разработали свою. Отправка ее в войска задержалась в связи с тем, что у командующего фронтом не было ясности, передадут ли нам 60-ю армию с 1-го Украинского фронта. Сказал, что сегодня Ставка известила нас о включении 60-й армии в состав нашего фронта с полуночи 6 апреля, что после этого мы подписали директиву и отправили ее в армии, она через час-два будет получена. Я ознакомил Андрея Антоновича с основными требованиями этого документа. В целях разгрома группировки противника, обороняющегося в горах юго-восточнее и южнее Моравской Остравы, Ставка приказала командующему 4-м Украинским фронтом нанести главный удар силами 60-й и 38-й армий с двумя артиллерийскими дивизиями прорыва и 31-м танковым корпусом. Удар должен быть нанесен по западному берегу реки Одер с ближайшей задачей не позднее 12–15 апреля овладеть Троппау (Опава) и Моравской Остравой. В дальнейшем приказано продвигаться в общем направлении на Оломоуц навстречу войскам 2-го Украинского фронта, развивающим наступление на север.

Гречко спросил, какая роль отводится его армии.

Я сообщил ему, что 1-я гвардейская включена в состав фронтовой ударной группы, что завтра ей передадут из 38-й армии 95-й стрелковый и 127-й легкий горнострелковый корпуса и после прорыва обороны противника на участке Одра, Гожице объединение наносит удар по восточному берегу реки Одер. Во взаимодействии с 38-й армией не позже третьего дня операции 1-я гвардейская должна овладеть Моравской Остравой и в дальнейшем наступать на Фридек, Нови Йичив.

— Задача не из легких, — заметил А. А. Гречко, выпрямляясь и выразительно переглянувшись с начальником артиллерии. Я, конечно, понимал значение этого взгляда.

— Командование фронта докладывало Ставке о нехватке боеприпасов, — ответил я на немой вопрос командарма. — Однако обстановка такова, что ожидать, пока нам подвезут все необходимое по вашим потребностям, нельзя. Наступать придется с тем, что есть, экономнее расходовать снаряды.

...По пути на фронтовой КП я заехал на командный пункт 38-й армии. Командующий армией генерал-полковник К. С. Москаленко и член Военного совета генерал-майор А. А. Епишев находились на армейском НП, руководили удержанием и расширением плацдарма за Одером. За столом, склонившись над картой, в одиночку трудился начальник штаба армии генерал-майор Василий Фролович Воробьев, в прошлом преподаватель Военной академии Генштаба, военный историк.

— Составляю по указанию командующего план наступательной операции, конечно, руководствуясь вашей директивой, — кивнул он на лежавшую на конце стола сколотую скрепкой бумагу.

Здесь директиву фронта уже успели получить. По ней и разрабатывался план наступления. Выслушав краткий доклад, я уточнил с начальником штаба основные задачи армии в операции. 38-я армия должна была прорвать оборону противника на участке Заудиц, Крановитц и, нанося главный удар на Долни Бенешев, Моравскую Остраву по западному берегу реки Одер, не позже третьего дня операции овладеть Моравской Остравой, далее наступать на Фулнек, Оломоуц по реке Опава.

— Наша задача нам ясна, — сказал Василий Фролович. — Понятна в основном и задача левого соседа, 1-й гвардейской армии, с которой нам придется освобождать Моравскую Остраву. Хотелось бы подробнее знать о задачах 60-й армии и 31-го танкового корпуса.

— Задача 60-й армии, — ответил я, развернув свою карту, — прорвать оборону противника на участке Реснитц, Заудиц, затем, нанося удар в южном направлении, не позже второго дня операции овладеть городом Опава и в дальнейшем наступать на Литовель. Таким образом, ваш правый фланг обеспечивается надежно. 31-й танковый корпус, действуя в полосе наступления 60-й армии на ее левом фланге, должен развивать удар в общем направлении на Штернберк. Его задача — расчленить группировку противника в Моравско-Остравском промышленном районе и отрезать ей пути отхода на запад. Действия вашей и 1-й гвардейской армий в овладении Моравской Остравой обеспечивает 8-я воздушная армия. Помимо согласованных с вами действий по объектам на поле боя она прикрывает ваше наступление с воздуха и не допускает подхода в район ваших действий резервов противника с запада.

— Оборона противника перед нами, по данным разведки, исключительно сильная, — глядя на карту, сказал генерал Воробьев. — А подавить ее с должной надежностью вряд ли удастся. У половины полков нашей артиллерии запас снарядов менее одного боекомплекта.

— И в других армиях с боеприпасами тоже трудно, — сообщил я. — Фронт в данном случае помочь вам не сможет. А наступать надо во что бы то ни стало. Обстановка требует, сами понимаете. Но я вижу, что вы в своем плане предусматриваете не только экономию боеприпасов, но и широкий маневр огнем. Это правильно.

— В этом мы видим выход из положения, — согласился Воробьев. — Продолжительность и интенсивность артиллерийской подготовки вынуждены сократить — сейчас разведчики и артиллеристы все внимание отдают уточнению и выявлению скрытых огневых позиций артиллерии и танков противника, чтобы бить по ним только наверняка. Затем, конечно, сыграет свою роль маневр огнем, его своевременность и точность. Этими вопросами постоянно занимается командарм. Вы ведь знаете, что Кирилл Семенович Москаленко в прошлом артиллерист.

Вскоре появился генерал К. С. Москаленко, которого я не встречал со времени Воронежско-Касторненской операции 1943 года. Он уже тогда командовал 38-й армией, а я был начальником штаба Брянского фронта.

Кирилл Семенович с тех пор мало изменился, несмотря на то, что испытать ему пришлось немало, командуя армией в серьезнейших сражениях на Днепре, под Корсунь-Шевченковским, Сандомиром, на Дуклинском перевале...

Вошел он, как всегда, быстро, порывисто, поздоровавшись, стал оживленно рассказывать о том, что наши войска отбили все атаки противника за рекой Одер и расширили плацдарм. Сказал и о том, что на армейском наблюдательном пункте был генерал Еременко.

Поскольку о задачах в предстоявшей операции с Кириллом Семеновичем разговаривал командующий фронтом, я поторопился возвратиться на командный пункт фронта. Генерал А. И. Еременко в это время заслушивал доклады моего заместителя генерала В. А. Коровикова и начальника разведки фронта генерала М. Я. Грязнова о продвижении войск за день, о начертании вражеских оборонительных рубежей и о силах, которыми они обороняются.

Василий Архипович Коровиков после доклада передал командующему новую карту с нанесенным на ней положением армий к концу дня. Андрей Иванович на основе личных наблюдений с НП Москаленко несколько расширил на карте плацдарм 38-й армии за Одером.