Рон Черноу - Титан. Жизнь Джона Рокфеллера

Железнодорожные скидки – сегодня предмет малопонятный и забытый – вызывал жаркие споры в послевоенной Америке, так как от них напрямую зависело формирование экономики и распределение богатства. Во власти железнодорожных компаний было либо создать экономику с концентрацией производства и пропорционально растущими компаниями, либо увековечить экономику мелких предприятий, существовавшую до Гражданской войны. Широкое распространение скидок ускорило переход к интегрированной национальной экономике, в которой многочисленные гигантские компании пользовались льготными тарифами на грузы.

Рокфеллер справедливо утверждал, что не он придумал скидки и что Пенсильванская железная дорога выдала их тысячи за шесть лет, предшествовавших его судьбоносной сделке с «Лейк Шор». «Нефть не была исключением, это было обычным делом во всех видах грузов; в товарах, зерне, во всем» 60. Скидки неизбежно сопутствовали росту железных дорог. Общая протяженность железнодорожного полотна удвоилась за восемь лет после Гражданской войны и составила семьдесят тысяч миль (ок. 112 600 км) дороги были обременены высокими фиксированными расходами и крупными долгами по облигационным займам. Это вынуждало их, чтобы выжить, поддерживать большой стабильный объем грузовых перевозок и не вылезать из жестоких тарифных войн. Отправители выпрашивали скидки, но скидки не менее упорно навязывали и агенты железнодорожных компаний, страстно желающих привлечь новые предприятия. Железные дороги поддерживали фикцию официальных тарифов, одновременно втайне давая льготы избранным. Со временем отношения между железнодорожными компаниями и крупными отправителями становились все более близкими и закрытыми. Десятилетиями Рокфеллер и его коллеги пользовались бесплатными проездными билетами на всех крупных железнодорожных линиях, и рассматривали это не как откат, а как естественную прерогативу их бизнеса.

Рокфеллер никогда не считал скидки преступными или незаконными или благами, доступными только властным монополиям. Он совершенно верно подметил, что официальные тарифы всегда были фарсом, точкой отсчета для начала торга. Многие нефтепереработчики получали скидки, не только ведущие фирмы, и некоторые крошечные конкуренты на деле пользовались более выгодными условиями, особенно от Пенсильванской железной дороги. Деловые бумаги Рокфеллера отражают значительное недовольство внутри фирмы этим неравенством, за которые он и его коллеги регулярно устраивали разнос представителям железных дорог в важные моменты переговоров. Но, несмотря на множество примеров сопоставимых скидок у конкурирующих заводов, ни одна другая фирма не пользовалась таким количеством скидок столь регулярно, столько лет и в таком колоссальном масштабе, как фирма Рокфеллера. Поэтому его предположение, что скидки играли лишь второстепенную роль в его успехе, несколько неискренно.

Так было ли оправданным со стороны Иды Тарбелл и других обличителей очернить всю карьеру Рокфеллера на основании железнодорожных скидок? К сожалению, определенный ответ дать невозможно, так как эта спорная ситуация относится к размытым границам этики и закона. Со строго экономической точки зрения, Рокфеллер прочно стоял на ногах, настаивая, что отправители крупных партий заслуживают скидку. «Кто купит говядину дешевле всего – домохозяйка для своей семьи, буфетчик для клуба или отеля или начальник службы снабжения для армии? Кто имеет право на большую скидку от железнодорожной компании – те кто дает ей 5000 баррелей в день или те, кто дает 500 баррелей – или 50 баррелей?» 61Кроме того, что фирма Рокфеллера обеспечивала стабильные отгрузки нефти, она постоянно инвестировала в склады, терминалы, погрузочные платформы и другие объекты, поэтому железные дороги скорее всего получили больше дохода от ее грузов, чем от грузов конкурентов, плативших по более высоким тарифам. Мелкие нерегулярные отправители являлись бичом железных дорог по простой технической причине – поезда были вынуждены неоднократно останавливаться и забирать всего по одной партии нефти. Чтобы выполнить условия сделки с «Лейк Шор», Рокфеллеру пришлось запустить свои заводы на полную мощность, даже падении спроса на керосин. Таким образом, он уплатил за скидки и чувствовал, что равные тарифы для всех отправителей нечестным образом ставят его фирму в невыгодное положение.

Возможно из-за того, что Ида Тарбелл высветила вопрос о скидках ярким прожектором, в своих более поздних интервью Рокфеллер страстно настаивал, что настоящие доходы его фирмы зависели не от этого. Он даже намекал, произнося как бы реплики в сторону, что шумиха со скидками удобно отвлекла внимание общественности от других, гораздо более доходных сторон его деятельности: «Таким же образом много всего было сказано о многолетних скидках и льготах, а в «Стандард Ойл Компани» хорошо знали, что общество идет не по тому следу. Там знали, откуда шли доходы, но сочли неразумным сообщать публике, и особенно своим конкурентам, о настоящих причинах их силы» 62. Действительно, не исключено, что зацикленность на скидках ослепила сторонников реформ и отвлекла их внимание от других грехов.

Скидки стали противозаконными и уголовно наказуемыми только после Закона о торговых отношениях между штатами 1887 года, а полностью эта практика прекратилась после Закона Элкинса 1903 года. Тем не менее к концу Гражданской войны постепенно крепло мнение, что железные дороги это общественный транспорт и им следует воздерживаться от фаворитизма. Ида Тарбелл упоминала положения конституции штата Пенсильвания, которые, по ее интерпретации, обязывали железнодорожные компании служить общественным транспортом и избегать дискриминации. Но в своем последнем анализе она критиковала Рокфеллера, основываясь не столько на конкретных законах, сколько на своем убеждении, что он нарушил правила честной игры. «То есть», – написала она в «Мак-Клюрз эгэзин» в июле 1905 года, – скидки тогда, как и теперь, считались той низкой практикой, которые характерны для коммерции во все времена и против которых люди чести сражаются, а люди жадные пользуются их выгодами» 63. В 1917 году, в уединении своего кабинета, далекий от раскаяния Рокфеллер не согласился с ее взглядами на распространенную деловую этику. «Я отрицаю, что для торгового человека или фабриканта считалось бесчестным получить лучшие тарифы, какие только возможно для его товара» 64. А заявление Иды Тарбелл о том, что секретность скидок – свидетельство их аморальности, Рокфеллер парировал тем, что железные дороги не хотели разглашать тарифы, которые затем могли потребовать другие отправители. «Такие договоренности и не предполагалось разглашать, это все равно, что разгласить план генерала армии и позволить врагу победить» 65.