Кирилл Фролов - Святые и пророки Белой Руси

Профессор Ф. Ф. Аристов

Этот фундаментальный труд не оставляет камня на камне от украинской «самостийнической» мифологии, и поэтому он много лет замалчивался и не переиздается. Ленинские большевики, поддерживавшие украинских и «литвинских» сепаратистов, боялись правды об общерусском единстве и намеренно уничтожили как подготовленные к печати второй и третий том «Карпаторусских писателей», так и собранный проф. Аристовым Карпаторусский музей в Москве с тысячами уникальных документов загубленного «поляками, австрияками, большевиками и выпестованными ими «мазепинцами» великого карпаторусского возрождения.

Князь Гедимин

Кстати, о Гедиминовичах. Когда я пишу о том, что если бы не «Кревская уния», то православные этнические литовцы стали бы русскими, как чудь и меря, или как потомки Мамая, крестившись, стали боярами Глинскими, я совершенно не хочу обидеть нынешний литовский народ. Добровольное православное обрусение «жемайтов», «жмуди» — это исторический факт, как и веками служившие России русские литовские княжеские династии «Гедиминовичей», например, Лаппо или Хованские. «Кревская уния» означает «русская», «кревы» — это не только кривичи, а все русские. Следовательно, выделение из кривичей белорусов как отдельной нерусской нации — это и униатский, и неоязыческий проект «раскрещивания» Руси, нового распада на кривичей, древлян, полян и т. д., которые благодаря «Владимирову» крещению стали православным русским народом. А «Кревская уния», когда литовские князья Ягайло, Свидригайло, Кейстут, Витовт приняли католицизм, с одной стороны, породила феномен окатоличенной и отрекшейся от Православия Литвы как «Антируси», с другой — «Гедиминова» Православного Русского Сопротивления, когда православная Литва стала Русью.

Современная православная русская исследовательница Неонилла Пасичник констатирует: «А, как мы знаем, сам Гедимин происходит от Рюрика, о чем есть запись в «Бархатной книге»: “Род князей Хованских происходит от Гедимана Великого Князя Литовского. В родословной князей Полоцких и Литовских, находящейся в Бархатной и других родословных книгах, показано, что сей Гедиман, или Едиман, происшел от Российского Великого князя Владимира Святославича, который крести Русскую землю, и посади сына своего Изяслава на Полоцк…» «…Сие доказывается, сверх Истории Российской, бархатною книгою и родословною князей Хованских, хранящеюся в Герольдии”».

Это свидетельствует о том, что «Жмудь» становилась Русью.

Об этом подробно повествуется в великом памятнике русской литературы — поэме «Задонщина великого князя Дмитрия Ивановича и брата его князя Владимира Андреевича», главным героем которой является литовско — русский псковский князь Андрей Ольгердович, а автором, по сведениям исследователя Полоцкой Руси А.А. Черемина, — брянский боярин Софроний [1] А.А. Черемин, Полоцкое княжество 9-14 века, Минск, Белорусский дом печати, 2013 год, стр. 236. . В пользу версии А. Черемина о том, что Софроний был брянцем, а не рязанцем, свидетельствует сам сюжет «Задонщины» с его упором на литовско-русского князя Андрея Ольгердовича и роль Западной Руси в великой общерусской Куликовской победе. Брянск, как и вся Северская Русь (нынешняя Слобожанщина (Харьковщина), Сумщина, Новгород-Северский, Чернигов), находился в составе Великого княжества Литовского, Русского и Жемайтского и воссоединился с Московской Русью еще в 1503 г. Текст «Задонщины» свидетельствует о многовековой воле не только Северской, но и всей Южной, Западной и Северо-Западной Руси к воссоединению с Русью Московской.

А.А. Черемин

Демонстрация этой воли была особенно актуальной после походов литовского князя Ольгерда (в результате православного крещения ставшего русским по идентичности) на Москву, когда на его стороне были Смоленск и Тверь. Если верить фантазиям малороссийских и белорусских «самостийников», придумывающих в русских междоусобных и гражданских войнах напрочь отсутствующий в них национально-этнический характер, то Смоленск и Тверь — не русские города и живет в них испокон веков не русский, а какой-то другой народ. Но автор «Задонщины» напрочь опровергает эти болезненные фантазии и исторические фальсификации. Вот как он цитирует обращение ставшего русским сына Ольгерда (в крещении Александра) брянского и стародубского князя Дмитрия Ольгердовича к его родному брату князю псковскому Андрею, также выступившему на стороне Москвы: «И сказал ему Дмитрий: «Брат Андрей, не пощадим жизни своей за землю Русскую, и за веру христианскую, и за обиду великого князя Дмитрия Ивановича! Уже, брат, и стук стучит, и гром гремит в белокаменной Москве! То ведь, брат, не стук стучит, то стучит могучая рать великого князя Дмитрия Ивановича, гремят удальцы русские золочеными доспехами и червлеными щитами… Выведем, брат, в чистое поле и сделаем смотр своим храбрым полкам, сколько, брат с нами храбрых литовцев. А храбрых литовцев с нами семьдесят тысяч латников… О соловей, летняя птица, вот бы тебе, соловей, пением прославить великого князя Дмитрия Ивановича (Московского св. Дмитрия Донского. — КФ) и брата его князя Владимира Андреевича, и из земли Литовской двух братьев Ольгердовичей, Андрея и брата его Димитрия, да Дмитрия Волынского» [2] А.А. Черемин. Полоцкое княжество, 9-14 вв. Минск, Белорусский Дом Печати, 2013 г., стр. 236-7. .

Вся Южная, Западная и Северо-Западная Русь выступили на стороне Московской Руси в битве на поле Куликовом, вся православная Литовская Русь, которая была против изменника Православия и русского выбора великого князя литовского Ягайло Ольгердовича, поменявшего Истину Православия на заблуждения латинства и Святую Русь на польскую корону.

Пойдя с противниками Ягайлы Андрееем Псковским и Дмитрием Брянским Гедиминовичами на стороне Москвы, все остальные продемонстрировали свое принципиально негативное отношение к Ягайле и антиправославному антимосковскому выбору. Кто эти «все»? Дмитрий Михайлович (Кориатович) Волынский, внук Гедимина, Роман Михайлович Брянский (Дмитрий Ольгердович с брянского княжения перешел на прямое служение московскому князю), Иван Константинович Оболенский, Симеон Константинович Оболенский, Роман Семенович Новосильский с тридцатью пятью тысячами воинов, князь Лев Андреевич Друцкий с полком, участвовали полки из Полоцка, Стародуба, Трубчевска, участвовали полки из городов тогдашнего Великого княжества Литовского, Русского и Жемайтского — Друцк, Новосиль, Оболенск, Полоцк (Андрей Ольгердович, помимо Псковского полка, привел с собой более сотни псковских ратников), Смоленск, Стародуб, Таруса, Трубчевск. С этих русских земель было более пятидесяти пяти тысяч ратников. От Московской Руси — более 20 тысяч [3] А.А. Черемин, Полоцкое княжество, 9-14 вв. Минск, Белорусский Дом Печати, 2013 г., стр. 235-6. .