Дмитрий Медведев - Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939

Признавал наш герой и то, что власть — это в первую очередь ответственность [739] См.: Медведев Д.Л. Эффективный Черчилль. С. 280. . По его мнению, «причина, почему английские аристократические фамилии произвели на свет столько выдающихся личностей, заключается в том, что вместо огромного богатства они возлагали на отпрысков огромную ответственность». «Их младшие сыновья должны были сами прокладывать свой путь в этом мире, сами вставать на ноги, сами надеяться на свои добродетели и собственные усилия», — отмечал Черчилль [740] См.: Churchill WS. Everybody’s Language // Finest Hour. № 142. P. 23. . Вспоминается обсуждаемый в предыдущей главе очерк о Ф. Э. Смите. В нем автор не просто отметил качества, которые отличали его друга. Он акцентировал внимание именно на тех чертах, которые считал достойной моделью поведения для себя лично. «Мало было вопросов и тем, которые не интересовали Ф. Э., а все, что его привлекало, он трактовал и развивал» [741] См.: Черчилль У.С. Первый граф Биркенхед / Мои великие современники. С. 144. .

«Трактовать и развивать» — вот чем должен заниматься человек. Как и Ницше, как и Ясперс, как и Ортега-и-Гассет, Черчилль верил, что именно в меритократии лежит ключ к спасению человечества. Поэтому, чтобы «не стать рабами собственной системы и не дать запущенному нами механизму подавить нас», необходимо «поощрять в себе и окружающих любые проявления оригинальности, всячески экспериментировать и учиться беспристрастно оценивать результаты непрерывной работы всемогущей человеческой мысли» [742] См.: выступление на торжественном обеде в Обществе любителей знания, Ливерпуль от 21 ноября 1901 года. Черчилль У.С. (ред.). Указ, соч. С. 38–39. .

В 1929 году во время поездки по США с посещением мест сражений времен Гражданской войны Черчилль признался, что Авраам Линкольн (1809–1865) и генерал Роберт Ли были двумя из пяти людей, которые оказали самое большое влияние на его жизнь [743] См.: Sebba A. American Jennie. P. 329. . Трудно подвергать сомнению искренность чужих признаний, особенно, когда они затрагивают личную сферу. Но еще труднее принимать их за чистую монету, зная жизнь этих людей, включая и другие высказывания на аналогичную тему. В предыдущей главе упоминалось эссе, которое содержало иной список уважаемых лиц. Не исключено, что и в нем, хотя и упомянуты персоны, сыгравшие значительную роль в становлении и развитии личности Черчилля, речь идет не о самых влиятельных. Исключение может быть сделано разве что для лорда Рандольфа, который уже в детстве занял почетное место в высшей лиге кумиров своего сына и оставался там до последних дней политика.

Примем вызов Черчилля и попытаемся (полностью отдавая себе отчет в том, что правильного ответа узнать все равно не удастся) продолжить составление списка пяти знаковых исторических персонажей, повлиявших на нашего героя. Второе место, с большой долей вероятности, по праву должна занимать мать будущего премьера, леди Рандольф, урожденная Дженни Джером. Среди претендентов на третье место точность попадания уже снижается, хотя наиболее предпочтительной кандидатурой представляется Наполеон Бонапарт. Среди иностранных государственных деятелей он занимал, пожалуй, первое место в ойкумене Черчилля. На четвертую (и тем более пятую) позицию количество потенциальных претендентов значительно возрастает. Среди них могут быть и Линкольн, и Ли, которых Черчилль упомянул во время путешествия по США. Среди них может быть еще один американец (правда, ирландского происхождения), Бурк Кокран, о своих впечатлениях от общения с которым политик рассказал в упоминаемой выше статье «Личные контакты». Это могут быть и современники — Дэвид Ллойд Джордж и Арчибальд Розбери. Или историки, с которых началось серьезное погружение в прошлое, — Томас Бабингтон Маколей и Эдвард Гиббон. Кандидатов настолько много, что выбирать среди них уже не имеет особого смысла. Все они занимали достойное место в мировоззрении Черчилля. Но одна фигура стояла особняком. И ее включение в великолепную пятерку гораздо более вероятно, чем любое из приведенных выше имен. Имя этого человека — генерал-капитан Джон Черчилль, князь Священной Римской империи, 1-й герцог Мальборо (1650–1722).

Ни об одной личности Черчилль не размышлял столько, как о своем далеком предке, — одном из самых выдающихся военачальников своей страны и своей эпохи. Зная неподдельный интерес Черчилля к истории, его всемерное уважение к личности Мальборо, а также его общепризнанные литературные способности, можно было бы ожидать, что все эти три элемента обязательно сойдутся воедино, породив на свет биографию знаменитого британца. Появление этой книги было более чем ожидаемо. И как многие великие произведения, это ожидание окажется гораздо более долгим, чем предполагала неискушенная публика.

Первое предложение о том, чтобы связать себя литературно с именем легендарного полководца, поступило Черчиллю еще в апреле 1898 года. К нему обратились из издательства James Nisbet & Со. Речь шла об относительно небольшой книге в сто тысяч слов, «эффектно» описывающей жизнь известного военачальника [744] См.: Письмо Чарльза Маллета от 14 апреля 1898 года. Documents. Vol. 2. P. 930. . К моменту поступления этого предложения Уинстон уже успел издать свою первую книгу «История Малакандской действующей армии», а также написать часть своего единственного романа «Саврола».

Идея взяться за «Мальборо» понравилась молодому субалтерну, которому на тот момент исполнилось всего двадцать три года. Правда, браться за ее исполнение он не спешил, попросив мать переговорить с действующим хозяином Бленхеймского дворца Чарльзом Ричардом Джоном Спенсером Черчиллем, 9-м герцогом Мальборо. Уинстон полагал, что Санни, как его все называли в семье, решит сам взяться за написание биографии их великого предка. В этом случае он не хотел ему мешать и создавать ненужную коллизию [745] См.: Письмо от 10 мая 1898 года. Ibid. Р. 927. . Но если же кузен пускаться в историческое путешествие не планирует, Черчилль попросил леди Рандольф уточнить еще несколько моментов: от солидного ли издательства поступило предложение и каковы условия контракта [746] См.: Письмо от 16 мая 1898 года. Ibid. Р. 933. .

Пока мать выясняла это, идея написать биографию стала постепенно завладевать умом Черчилля. «Она крепнет день ото дня», — признавался он, считая, что ему удастся написать «замечательную книгу» [747] См.: Письмо леди Рандольф Спенсер Черчилль от 22 мая 1898 года. Ibid. Р. 938. .

Позже Черчилль скажет, что, когда в 1896 году он начал нести службу в Индии, у него был «пустой, голодный ум и крепкие челюсти» [748] См.: Churchill WS. Му Early Life. P. 110. . Это выражение относится к его самообразованию, но в какой-то мере оно справедливо и для описания его творческого состояния в конце XIX века. Словно молодой и голодный хищник, рыскающий по лесу, он искал тему для книги, которая должна была упрочить его материальное положение и принести дополнительную популярность. Биография Мальборо подходила для этих целей как нельзя лучше. И тема — знаменитый полководец, и автор — потомок протагониста представляли прекрасное сочетание для создания проекта, выгодного коммерчески и достаточно громкого с точки зрения самопиара.