Франческо Пастура - Беллини

Моим дорогим родителям, которые научили меня любить Беллини, моему учителю Антонио Саваста, который научил меня понимать его, всем моим ученикам, чтобы они могли полюбить и понять его как человека и как художника

В ноябре 1767 года в Катанию приехал Винченцо Тобиа Никола Беллини. Ему шел двадцать восьмой год, он был родом из селения Торричелла, что в области Абруцци в Центральной Италии. Теперь уже трудно определить, что привело его сюда. Скорее всего он оказался здесь в качестве маэстро чембало [1] Маэстро чембало — так в Италии в XVII–XIX веках называли концертмейстера. (Здесь и далее прим. пер.). вместе с какой-нибудь небольшой труппой, которая давала оперные спектакли в крупнейших городах Бурбонского королевства. Винченцо Тобиа и в самом деле был хорошим музыкантом. Образование он получил в Неаполитанской консерватории, куда поступил в 1755 году. Его занятиями руководили Карло Котумаччи, Джузеппе Доль и, похоже, Николо Порпора [2] Порпора, Николо (1686–1768) — итальянский композитор, один из виднейших представителей неаполитанской оперной школы XVIII века, был известен и как прекрасный вокальный педагог, у него учились знаменитые певцы-кастраты Фаринелли и Каффарелли, у него брал уроки Йозеф Гайдн. Жорж Санд изобразила его в своем романе «Консуэло». . Спустя десять лет, окончив консерваторию, юноша показал приобретенные знания, сочинив ораторию на стихи Метастазио [3] Метастазио, Пьетро (1698–1782) — итальянский поэт и драматург. Прославился лирическими и героическими трагедиями для музыкального театра: «Покинутая Дидона», «Эдип», «Артаксеркс», «Титово милосердие» и другие. На его либретто писали музыку многие выдающиеся композиторы XVIII века — X. Глюк, Н. Йомелли, Н. Порпора, А. Хассе. Современники сравнивали его с Софоклом, Корнелем, Расином. Был избран членом академий разных стран. .

Неизвестно также, почему Винченцо Тобиа Никола Беллини решил обосноваться именно в Катании. Не исключено, однако, что оказавшись здесь в то время, когда завершалось восстановление города, целиком разрушенного при извержении Этны в 1669 году и землетрясении в 1693 году, он надеялся, что с возрождением Катании у него появится возможность получить работу.

Определенно известно только, что он сразу же нашел помощь и покровительство щедрого мецената дона Ипьяцио Патернó-Кастелло, князя Вискари, человека хорошо образованного, немало сделавшего для культурного и художественного воскрешения Катании. Князь взял Беллини к себе на службу в качестве капельмейстера и поручил ему музыкальное образование внука, наследника титула, а также подготовку спектаклей, которые из года в год шли в небольшом театре при княжеском дворце.

Через два года, когда положение Винченцо Тобиа в Катании упрочилось, он решил обзавестись семьей. Теперь он уже был в состоянии содержать ее должным образом, поскольку его работа — сочинение месс, ораторий, мотетов и другой духовной и светской музыки — оплачивалась неплохо. Кроме обязанностей композитора, у него были и другие — он играл на органе в разных церквах и преподавал музыку во многих колледжах. Церковные иерархи, аристократы и простые прихожане чтили его за библейскую строгость нравов.

28 ноября 1769 года Беллини женился на Микеле Бурци. С этого дня и берет начало история семьи Беллини в Катании. От этого брака родилось пятеро детей. Первенец, Розарио, появился на свет в 1778 году. За ним последовали Карло, Паскуале, Анна и Агата. Старшего сына — прежде всего, конечно, из-за его природной склонности к музыке — отец обучал своей профессии, и тот оказался единственным из детей, кто унаследовал его дело и впоследствии помогал ему в работе. А ее становилось все больше, так же, как все ощутимее росли с годами нужды обширной семьи.

В конце столетия — когда именно, неизвестно — Винченцо Тобиа остался вдовцом. Многочисленные служебные обязанности и пятеро детей, за которыми он не мог присматривать сам, вынудили его обвенчаться второй раз, что он и сделал в 1796 году, взяв в жены Маттеу Коньята. От второго брака детей у него не было.

Первым покинул родное гнездо, чтобы построить собственное, Розарио. Со временем и остальные дети Винченцо Тобиа обзавелись семьями. Старый Винченцо, чья жизнь теперь тихо шла к закату, перебрался с женой в скромный дом в переулке Святой Барбары.

Розарио выбрал себе в супруги Агату, дочь бухгалтера Кармело Ферлито и домашней хозяйки Джузеппы Гристальди. У Агаты было два брата, семья ее была довольно состоятельной.

Розарио старался следовать по пути отца. Он тоже играл на органе в главных церквах Катании, тоже давал уроки музыки, писал мессы, псалмы, мотеты и другие духовные сочинения. Видимо, отец всеми силами помогал сыну занять его место, а сам ограничивался лишь заработком на самые необходимые для себя и жены расходы. Для этого было достаточно преподавания в колледжах и частных уроков. Кроме того, он получал пожизненную пенсию, назначенную князем Вискари.

Розарио Беллини и Агата Ферлито обвенчались 17 января 1801 года и поселились в одной из квартир в прекрасном палаццо Гравина, балконы которого выходят на виа делла Корса. Однако вход для жильцов был с площади Сан-Франческо, напротив внушительной громады церкви деи Минори Конвентуали.

Квартира была довольно большой. Три просторные комнаты выходили окнами на юг, остальные — на противоположную сторону, отсюда видны были руины древнегреческого театра, а чуть подальше — одеон [4] Сначала место, а позднее здание, предназначенное для состязаний певцов и музыкантов. Крыша и сцена его были приспособлены для акустических целей. Первый, самый обширный и великолепный одеон был построен в Афинах Периклом в 445 году до нашей эры. Он вмещал восемь тысяч зрителей, потолок был из кедрового дерева, а все здание украшено живописью и скульптурами. Одеон — название известного парижского театра, основанного в 1782 году. , единственное сохранившееся в веках внушительное свидетельство музыкальности катанийцев. В ночь со 2 на 3 ноября 1801 года в этой квартире родился первенец Розарио и Агаты Беллини — белокурый, розовощекий мальчик, получивший имя деда — Винченцо.

Мне жаль, но приходится спорить со стариками, что сидя в тени пальм в городском парке, передают новым поколениям все те легенды, из которых катанийцы сложили о Беллини настоящий миф. И все-таки я должен утверждать, что рождение его не было отмечено каким-либо необыкновенным предзнаменованием — не появлялись в ту сырую ноябрьскую ночь на небе кометы, не доносились из подземелья древнегреческого театра нежнейшие хоры и даже не зазвонили сами собой все колокола и не зазвучали органы в десятках церквей Катании.