Светлана Кузина - Эдуард Стрельцов. Честная биография [litres]

До сих пор, считаю, детали «темной» истории с Эдиком не раскрыты полностью. Никогда не задавал ему вопросов на данную тему, полагал, неэтично спрашивать. Ворошить подробности Стрельцову тоже не хотелось. Малоприятные вещи, надо относиться с пониманием.

Увы, в те годы ответственные сотрудники Федерации футбола на защиту Эдика не встали. Конечно, многие из нас подписали бы петицию в защиту Стрельцова на имя высокопоставленных чиновников Кремля. Но коллеги по футболу инициативы не проявили, а личный вклад… Не дал бы ничего. Не изменил. Должна проявиться коллективная воля, ее не было.

Другое дело, торпедовцы не навещали своего партнера и товарища. Кроме Виктора Шустикова да мамы, Софьи Фроловны. На мой взгляд, одноклубники могли и должны в подобных случаях поддержать друга по футболу. Знаю одно: Эдик и маме сообщал в письмах, что не виноват, никого не насиловал.

Да, Хрущев мало того что Крым подарил непонятно кому. Еще торпедировал, просто «убил» национальную сборную. Накануне важнейшего для нас турнира – чемпионата мира. Отправил в тюрьму лучшего форварда. Уж не взыщите, что я повторился. Зато это правда. Горечь до сих пор не прошла.

Во время игровой карьеры Эдик чаще общался с неразлучным товарищем, Валентином Ивановым. На мой взгляд, врагов у Стрельцова не было. Могу поручиться за торпедовцев и партнеров по сборной СССР. А мы с ним при встрече говорили в основном на тему футбола.

Вот проводится традиционный турнир с характерным названием «Негаснущие звезды». Команды ветеранов играют, общаются в неформальной обстановке. Тепло вспоминают феерическую, неповторимую, умную игру Эдуарда Анатольевича Стрельцова. Для меня просто Эдика. Посещает футбольные встречи и сын Эдика, Игорь. По окончании соревнований вручает ветеранам награды. Там с ним и видимся…

– Понимание игры Стрельцовым потрясающее. Он помог мне, молодому тогда человеку, раскрыться на поле, – вспоминает форвард «Торпедо» Вадим НИКОНОВ. – Наверное, примерно так сказали бы все, кто играл вместе с Эдуардом Анатольевичем.

Что я получил от него? Бесценный опыт: куда и как открыться, своевременно и по возможности точно пас отдать. Думаю, тот же Михаил Данилович Гершкович не отказался бы дополнить рассказ о старшем товарище. Он вообще считал Стрельцова своим учителем

Случались, например, не совсем рядовые эпизоды по ходу матчей. Казалось, невозможно адресовать мяч партнеру. Во всяком случае, точно сыграть. Пример? Играли «Торпедо» и киевское «Динамо» в Лужниках. Стрельцова опекали сразу два защитника, причем один из них опытнейший, умелый Соснихин.

Эдика сдержать всегда непросто, стерегли его на славу. В эту кутерьму мяч я катнул. А Стрельцов непостижимым образом, с двумя висевшими на нем соперниками, выдал пас Мише Гершковичу. Тот забил победный мяч самому Жене Рудакову, одному из сильнейших вратарей Союза. 1:0.

Почему вспомнилась та комбинация? Учился я в стенах Высшей школы тренеров. И преподаватель разбирал с группой студентов именно ту комбинацию. От самого ее начала до результативного завершения. Перед нами развернули экземпляр популярного в советское время журнала «Спортивные игры». Там графически представили перемещение мяча после передачи Стрельцова.

Преподаватель справедливо заметил, что подобный пас, по сути, бесполезен, бесперспективен. Наверное, он прав почти на все «сто». Между прочим, сам Эдуард Анатольевич по окончании матча с киевлянами заметил, что такие передачи впредь делать не стоит. По тем причинам, о которых упомянули во время тактического занятия в школе тренеров.

Знаете, чем завершилось обсуждение на первый взгляд нелогичной передачи? Я уже говорил, она нашла адресата в лице Миши Гершковича. «Ну, что вы хотите, это Стрельцов!» То есть вряд ли кто иной исполнил бы столь филигранный пас.

А как тонко поняли друг друга Юра Савченко и Эдик Стрельцов! Редкая по красоте комбинация. Наш старший, искусный партнер двум соперникам между ног ухитрился мячик катнуть. Пяткой.

Юра завершил, это был мяч ташкентскому «Пахтакору». С левого фланга атака пришла, результативный пас – с линии штрафной. Чисто игроцкий момент. Рискуй, и многое получится. Не прошло – не надо.

Следующий момент удачу принесет. Это показала практика со Стрельцовым. Мы в команде шутили, что у него, кроме прочего, глаза на затылке и спине. Уникальный по своим возможностям человек.

Он мало бегал по полю. Плохо помню его манеру игры до тюрьмы. Вот прическа была шикарная, красавец. Чаще рывки совершал, нежели методично перемещался. На нем могли «висеть» соперники – буквально. Удержать, как правило, не могли, вот и висели. Впрочем, эти маленькие хитрости не спасали соперников от футбольного возмездия. Как-то Эдик провез на себе полполя одного из «прилипал», забил. «Давай, слезай», – иронично бросил Анатольич. Упомянутый эпизод относится к матчу с «Черноморцем». В этом весь Стрельцов – мощный, неудержимый, результативный.

Главное, никогда не кричал на партнеров во время игр. На молодых в том числе. Был в «Торпедо» товарищ, от истошного крика которого я мяч терял, если ему пас не отдать. Эдик не позволял нервам разгуляться.

Лишь один момент недовольства на памяти. Опять же ни истерик, ни мимики. Относится эпизод к 1965 году, когда Стрельцов возобновил выступления в «Торпедо» после возвращения «оттуда». Игра с Киевом. Дебютировал у нас Володя Щербаков, подававший, как говорят, определенные надежды.

В связке с Эдиком вышел. Обыграл на правом краю соперников и ударом в ближний угол забил. Стрельцов во время атаки располагался лучше, на линии вратарской. Катни ему мячик и – пустые ворота, гол неминуем.

Анатольич отозвал Володю в сторону, сказал ему, – сам я слышал: «Щербак, если бы ты сейчас не забил…» Спокойно, без нервов. Как бы с прицелом на будущее. Ругался он, повторюсь, очень редко. Чаще шутил, без налета злости. Юмор несколько дворовый, сугубо футбольный.

Самые яркие матчи Стрельцова пришлись, пожалуй, на извечных соперников, киевское «Динамо», «Спартак». Да все его действия яркие. На поле возникали ситуации, когда именно высочайшее мастерство нашего форварда приносило успех, спасало от, казалось, неминуемых провалов. Дар предвидения, тонкое, филигранное чувство позиции украшали игру команды и поединок в целом.

Научил меня чувству аритмии в игре. Рассказывал и показывал, как правильно это делать. Говорил: «Отдышусь, давай пас вперед. Стартую первым. Бегу в противоход сопернику». Туда-сюда, туда-сюда, этакие челночные, изматывающие оппонентов движения.

Рывки – как правило, неуловимые, непрогнозируемые никем. Только мы, его партнеры, знали о подобных футбольных хитростях. Старались реализовать задумки лидера нападения. Часто нам удавалось насладиться таким футболом.