Светлана Кузина - Эдуард Стрельцов. Честная биография [litres]

Шустиков, Стрельцов, другие торпедовские ребята в дороге расслабились. Жора Ярцев, к слову, регулярно общался с Анатольичем, сошлись они психологически, невзирая на разницу в возрасте.

Я, в свою очередь, травму получил, досрочно улетел в Москву. Обещал вернуться, поддержать команду. Нагрузки приличные, каждый человек на счету. Звонит мне Жора домой, взволнованно интересуется: не в курсе ли я, где и как Анатольич мог сумку с подарками потерять. Домой стесняется возвращаться, просто «убит» потерей.

Может, в такси Стрельцов оставил ценные вещи, не знаю. Жора мне еще раз звонил, перед вылетом на очередной матч ветеранов. Ситуацию, однако, прояснить не удалось. Видимо, Анатольич звонил Рае, поскандалили на этой почве. Я же говорю, он немножко побаивался супругу. Хотя очень ее любил.

Дальше вот что происходит. Спустя пять дней, как и обещал руководству команды ветеранов, прилетаю в расположение коллектива. Еду в мотель под Кишиневом, где ребята на тот момент проживали. Со всеми обнялся, расцеловался, а Стрельцов сказал: «Пойду, Рае позвоню».

Конечно, мы с пониманием отнеслись, напутствовали его как могли. Уточнил у ребят, что случилось. Оказалось, действительно, Райка на мужа «наехала». Подарки потерял, даже не решается ей звонить. Анатольич купил супруге модные по тем временам духи, розовые. И где-то их «посеял». Из-за чего разлад в семье случился.

Сажусь с футбольной компанией в карты играть. Минут через десять Стрельцов возвращается. Ребята, волнуясь, с придыханием спрашивают: «Ну, что, позвонил?» – «Позвонил». – «И что?» – «Дома ее нет». И довольный такой! Наверное, радовался, что не дозвонился. Опасался, что услышит нелицеприятное в свой адрес. Такие странности в поведении.

Форвард на редкость добродушным был. Помню известную историю. Колоритный советский тренер, которого любя называли «дед», Виктор Маслов советовал подопечным из киевского «Динамо» не трогать Эдика. В смысле не бить по ногам, не «заводить» на ровном месте, не провоцировать лишний раз и тому подобное.

Добрый-то он добрый, но на поле превращался в неудержимого, беспощадного голеадора. Мог буквально растоптать соперника, прорвать любую оборону. Тем более если его разозлить. Маслов, как никто другой, знал о нраве Эдика, работал в свое время с торпедовцами. Как правило, случалось то, от чего предостерегал питомцев наставник киевлян.

Играли ветеранами в Казахстане. По окончании матча болельщики задают вопрос Анатольичу: «Помните, торпедовцы сыграли вничью с тбилисским «Динамо» – 5:5?» – «Помню». – «Вы забили четыре мяча из пяти». – «Я – четыре? Наверное, они, динамовцы, хорошо запомнили».

В Братск поехали. Сыграли. Стрельцова после матча местные болельщики, как нередко случалось, забрали на свой банкет. Только под утро вернулся Анатольич. Спрашивает, окидывая мутным взглядом стены гостиничного номера: «Что здесь делаем и где мы вообще?» – «Город Братск, вчера в футбол играли с местной командой», – проясняет ситуацию кто-то из ребят. «А я играл?» – «Играл». – «Забил?» – «Забил». Провальчики в памяти случались. Это нормально.

Дома у него не гостил. Все-таки разница в возрасте зримо ощущалась. И говорил уже, кроме как по отчеству, великого нападающего не смел называть. Жора Ярцев, так сложилось, приближен к Эдуарду Анатольевичу. Друг семьи. Миша Гершкович тоже почитается близким человеком Стрельцовых.

Человек вышел из тюрьмы и дважды стал лучшим футболистом страны. Есть ли еще мастер аналогичного уровня, масштаба? Нет. Чемпионом страны становится конкретная команда.

А сильнейший игрок – личное достижение, признание высокого мастерства.

Во время тюремного заключения, оказалось, ничего из футбольных навыков не растерял. Разве что волос на голове меньше стало.

Стрельцов – народный футболист, великий игрок. Составлял нам компанию, не считал зазорным в картишки переброситься, выпить с ребятами. Безотказность в общении, наверное, сгубила отчасти.

Рассказал вам, как он гениально расписал всю комбинацию, от и до, для каждого из нас накануне матча ветеранов. «Жень, не туда побежал, я бы пас другому игроку отдал». Признаться, я тогда обалдел. Маленький шедевр футбольного искусства, причем где-то на тренерском уровне.

Полотна известных живописцев тоже не все в состоянии оценить. Квалификации, знаний недостает. Я, например, «Квадрат» Малевича не воспринимаю, ну, не понимаю здесь ничего. А тонкие знатоки живописи разбираются, чувствуют творение великого художника.

Примерно так же обстоит дело и с футбольным гением Эдуарда Стрельцова. Увы, не все даже партнеры Анатольича по «Торпедо» и сборной сразу понимали и предвосхищали гениальные ходы Мастера. Не всегда чувствовали путь, приводивший к успеху. Требовалось время понять, оценить. Оценили, особенно с течением времени. Когда не стало кудесника мяча.

Анатольич видел в движении маневры партнеров и соперников в том числе. Знал, какой частью пятки мяч адресовать. Чтобы «снаряд» летел в ту зону, где товарищ его располагался. Партнер хватал «пузырь», и – айда один на один с голкипером. Гол.

Почти все, без исключения, оппоненты знали, будет «Стрелец» пяткой играть. Готовились прервать, помешать. В большинстве случаев тщетно. Все равно мяч находил друга по клубу. Примерно, как пытаться нейтрализовать Месси. Вроде досконально изучили его маневры, а ничего, как правило, поделать с ним не могут. Гений.

То, что Анатольич полматча стоял, и тем не менее забивал, делает его еще более великим в глазах людей футбола. Не надо пустой беготней заниматься. Футбол, однако, не легкая атлетика.

В моей памяти остались знаменитые фразы Стрельцова. Как-то его попросили оценить достижения этакого бегуна советского чемпионата Игоря Беланова. Киевлянина тогда признали лучшим футболистом Европы. «Я ничего не понимаю в легкой атлетике», – ответ Эдуарда Анатольевича. Исчерпывающая характеристика, не правда ли?

…Есть категория людей, весьма критически оценивающих жизнь Стрельцова до и после тюремного заключения. Должен сказать, неимоверно злые они. Анатольич, в отличие от них, никогда злым не был.

Тот же Валентин Козьмич Иванов, на мой взгляд, растворился в лучах подлинной славы Эдуарда Анатольевича Стрельцова. Оцениваю с высоты лет, глобально. Да, Иванов – замечательный игрок. Зато Стрельцов – легенда. Здесь многое сказано.

Бытовало выражение, ставшее крылатым: Брежнев великий политический деятель во времена Пугачевой. Понятно, о чем речь, да? В футболе то же самое: Валентин Козьмич навсегда останется в «тени» великого партнера. Как приговор времени, эпохи – той и сегодняшней.