Варнава Гефсиманский - Преподобный Варнава, старец Гефсиманского скита [Житие, письма, духовные поучения]

Старшие да послужат для младших примером кротости и любви, терпения и смирения и снисходительности ко всем, в особенности к немощным, хотя в то же время на их обязанности лежит внушить младшим благопристойность и благочестие и прекращать возникающие между ними поводы к распрям или соблазнам. Об ослушании же их и грубости немедленно объявить настоятельнице или благочинной, дабы возникающий такой корень гордости в молодой отрасли совершенно извлечь духом ли увещания или наказания, дабы не дать ему возрасти.

Младшие да повинуются старшим со всяким смирением и кротостию, почтением и уважением и при всякой встрече друг с другом, в особенности со старшими, предваряют благоприличным поклонением, прося их благословения и святых молитв. Если нужно о чем спросить, то да спрашивает с тихостию и, получивши ответ, поклонится, испросив благословения и молитв, отойдет, внимая себе, своему спасению и послушанию, не тратя времени на празднословие и пустые разговоры.

Особенно же не должно как старшим, так и младшим собираться друг к другу для собеседования и препровождения времени в пустых и праздных разговорах, а тем более по вечерам; после повечерия все должны быть по своим келлиям — за этим пусть наблюдает мать благочинная. Да и в другое время, когда укажет надобность прийти к какой-либо сестре, прежде да сотворит молитву и просит благословения, и если получит благословение, может войти, а нет — должна возвратиться назад, кроме случая, указанного послушанием или посланием от настоятельницы.

Настоятельницу же без крайней нужды и дела, не терпящего отлагательства, не беспокоить и не прежде входить, как получивши на то благословение, особенно когда она бывает или занята делами, или больна, а также и не беспокоить ее понапрасну во время отдыха и после девяти часов вечера, кроме самых важных случаев и крайностей. Вообще приходящие к ней и старшие, и младшие сестры должны прежде поклониться и испросить благословения, а потом уже и говорить о деле, за которым пришли, и если она пригласит сесть, то садитесь; если же нет, то это значит, что ей не так свободно, почему, передавши в коротких словах, что нужно, отойти, испросив благословения и прощения, и не роптать на это, потому что она одна, а сестер много — для всех же и Господь не угодит, а не только человек. А мать настоятельницу при этом прошу принимать сестер во всякое время, когда возможно, безотлагательно, выслушивая их просьбы со вниманием, кротостию и любовию, давая определения, советы и повеления с тихостию и снисходительностию; в случае же болезни или расстройства душевного, чтобы не огорчить приходящих каким-либо словом или видом, всего лучше или самой, или через келейную объявить приходящим сестрам, чтобы извинили и пришли в другой раз; дать себе возможность успокоиться и принять тех в другое время.

Во всех же сих да споспешествует вам благодать Божия, утверждающая и укрепляющая вас ко спасению и к общему союзу и единению духа, мира и любви, в них же есть Царствие Божие. Молю, возлюбленные о Господе матери и сестры, не оставить и моего недостоинства во святых молитвах ваших и простить мне вольные пред вами согрешения и невольные, да Господь простит и вас и помилует всех нас Своею благодатию и человеколюбием. Аминь».

Примирения так и не наступило. Сестры, приверженные отцу Варнаве, доведенные до крайности, скорбя о лишении духовного водительства, подали прошение на имя епархиального Преосвященного о разрешении им, ввиду болезненного состояния их начальницы, избрать другую начальницу, единомысленную с ними и со старцем в управлении общиной.

К сожалению, прошение это не имело успеха, так как епархиальное начальство еще ранее было извещено со стороны Марии Пивоваровой о происходивших в общине волнениях. Вскоре после этого и сама она отправилась лично к преосвященному Макарию, епископу Нижегородскому, желая показать владыке, что слухи относительно ее здоровья — чистейшая клевета. Испрашивая себе милостивой защиты от происходящей в обители смуты, она, конечно, не щадила в своих отзывах ни сестер, ни старца. Епархиальное начальство воспылало гневом на отца Варнаву и обещало водворить мир среди сестер, а непокорных изгнать из обители.

После такого приема у владыки Мария Пивоварова стала проявлять в обращении с сестрами еще больше гордой самоуверенности. Она употребляла все меры к тому, чтобы отменить порядки, установленные в обители отцом Варнавой как неполезные и даже совершенно ненужные.

Что переживали сестры, видно из заявления выксунского мирового судьи, поданного им на имя преосвященного Макария. «Некоторые сестры, — писал он владыке, — мне заявили, что начальница даже не позволяет им брать воду из монастырского колодца, а приказывает носить из болота… Кроме того, начальница заставляет сестер покупать у нее для отопления своих комнат дрова, прежде заготовленные для обители».

Сестры рассказывали, что трапеза у них стала скудная, даже хлеба не давали вдоволь. Вопреки завету старца, чтобы каждая сестра жила в отдельной келлии, их поместили по нескольку человек, а свободные корпуса заколотили. Дров в зимнюю стужу выдавали только по два полена. Письменное общение с кем бы то ни было не разрешалось. Тяжело было сестрам видеть запустение в святой обители, но тяжелее всего было для них слышать о том, что со стороны начальницы на их дорогого отца и наставника возведено много клеветы и послано много неподобающих доносов.

Не зная, как водворить нарушенный мир, сестры решились лично войти к владыке с ходатайством об избрании новой начальницы. Не осмелившись обратиться к Преосвященному напрямую, они сначала зашли к благочинному монастырей архимандриту Лаврентию, который встретил их следующими словами:

— Сестры, я только что от владыки. Ваша начальница телеграфировала, что вы без ее ведома и паспортов убежали из обители. Она просит отнестись к вам как к беглым. Я бы посоветовал вам примириться с ней, иначе вам же плохо будет, так как все епархиальное руководство на ее стороне.

После этих слов бедные неопытные сестры пришли в сильное смущение, и только необходимость как-то разрешить конфликт заставила их, невзирая ни на что, представиться Преосвященному и просить его снисходительно выслушать их. Владыка Макарий встретил их грозно. Сестры со слезами на коленях просили его дать им начальницу-мать, единомысленную с ними.

— Никогда этого не будет, потому что Мария вполне хорошая начальница. Вас возмущает против нее какой-то Варнава, и вы слушаетесь его. За это я лишу его места…

Сестрам пришлось защищать своего невинного старца. Они поняли, что им уже более нечего делать в Нижнем, так как епархиальные власти во главе с самим Преосвященным действительно были на стороне Марии Пивоваровой. Тогда они решились ехать к самому старцу.