Александр Холин - Игемон

С самых первых времён становления Советской Власти в стране в чиновничьих кругах начала развиваться коррупция, чего почти не наблюдалось при Царском режиме. И даже в капиталистических странах кадры тяжелее купить, чем у нас.

Собственно, что-то или кого-то купить в любой стране просто, но там подловить тяжелее, они, как народ рациональный, на провокацию плохо поддаются. Правда, завидовать нечему, потому что у них жизнь грязная: там пьянка — норма даже в больших количествах, и женщины — тоже норма. А в сознании русского человека — мы должны жить скромно. И жизнь у нас на самом деле чище, чем у них. Там политиков, которые за идею пожертвуют собой, нет вообще. А у нас таких много. Но любой советский политик формируется в работе с массой, а если он не умеет работать с массой, то рано или поздно, но его песенка спета. То же самое касается и руководящих работников: любой председатель колхоза или директор завода обязан знать, кто у него работает. Для начальника уважение к подчинённым — это забота о них. А как же иначе?

Но к врагу тоже надо заботу проявить: может он в подполье, а, может, сидит в соседнем кабинете или тебе бумаги приносит в папке на подпись. Он для тебя закрыт. А если раскрыт, то обязательно надо посмотреть, какой он человек. Ведь учитывая подход к людям, удалось в Азербайджане разгромить Иттихат [4] Иттихат — правая мусульманская организация. и правых эсеров. А потом в Грузии положение позволило расправиться с меньшевиками. Это были крупные антисоветские партии в десятки тысяч членов и, не решив вопроса с ними, нельзя было начинать строить советское общество. С начала ХХ века люди очень заметно изменились. В первые пятилетки началось зарождение нового человека. А поэт Маяковский хоть и прожил только до тридцатого года, но очень верно сказал: «У советских собственная гордость, на буржуев смотрим свысока». И это правильно. Настоящую историю должны писать те, кто всё видел своими глазами и всё помнит. Мы написали историю большевистских организаций в Закавказье, и сразу стало понятно, что первым человеком в партии был товарищ Сталин. Он был главная сила, а сила у него была, потому что он бесхитростно опирался на народ и воспитывал актив.

Узник снова прислушался к ночной тишине: где-то далеко свистнул паровоз. Собственно, Алёшкинские казармы находились недалеко от Павелецкого вокзала и не удивительно, что сюда доносится незатихающая жизнь железнодорожников. Но кроме этих случайных звуков больше ничего не было слышно. Никакой зурны или запаха горного ветра. Узник с сожалением подумал, что зря покинул Грузию, ведь там у него слагался самый хороший период жизни, особенно с тридцать первого года, когда пришлось заниматься партийной работой. Тогда он превратил всю Грузию в новостройку, а молодёжь не навязчиво сумел увлечь образованием и физподготовкой. Так бы всю жизнь там работал, но пришлось ехать в Москву по приглашению товарища Сталина, чтобы помочь разгрести Наркомвнудел. С этого момента размеренная жизнь кончилась и превратилась в постоянную борьбу за истинную народную власть, потому что многие чиновники из правящего аппарата откровенно смеялись при упоминании о народной власти. А как можно быть народным избранником и управлять чем-то, если ты не уважаешь и не признаёшь этот самый народ? Необходимо было разобраться в пене чиновников, возникшей на волнах революции, начиная с самых низких должностей и кончая красными командирами. В этой ситуации не лишней была бы помощь Столыпина, виртуозно разбирающегося в структуре управления и при жизни прослывшего настоящим хозяйственником, но ублюдки всех времён и народов не оставляют таким ярким личностям право на жизнь. Убили Аркадия Петровича и многих других, истинных патриотов Родины просто принесли в жертву иудейскому богу Яхве или просто дьяволу.

С самых первых шагов всё оказалось гораздо сложней, чем думал Игемон и предполагал товарищ Сталин. Заговор в ЧК оказался многослойным пирогом, разобраться в начинке которого не могли даже довольно опытные оперативники. Этот многослойный пирог представлял винегрет из противоборствующих сил: одни друг друга поддерживали, другие друг друга топили. Но те и другие нещадно уничтожали честных хозяйственников, работающих на восстановление страны.

Первые полгода, даже немного дольше, пришлось потратить на чистку завалов и разбираться с необоснованными репрессиями. Именно в то время удалось прекратить сплошную волну арестов и реабилитировать незаконно осуждённых десятками тысяч. Кстати, факт реабилитации удивил многих, ибо простые люди стали привыкать к разгулявшейся ежовщине и жили, ожидая ночного ареста по доносу сердобольных соседей. Но всё хорошее быстро забывается и оголтелый разгул ежовщины лёг на плечи Игемона. И не только его — товарища Сталина тоже принялись беспричинно обвинять в разгуле сионистского бандитизма.

Из создавшегося положения у руководителя Наркомвнудел возникало три основные задачи:

первая — проверить работу разведки и организовать дело так, чтобы разведчики не играли в политиков, не выплывали наружу, как та самая пена. Дело разведчика — осторожное создание агентуры, сбор информации, поиски надёжных каналов связи и предельная осмотрительность. Риск допускался только в самых исключительных случаях;

вторая задача заключалась в постановке экономической работы на должную высоту. ГЭУ [5] ГЭУ — Главное Экономическое Управление НКВД СССР. должно было стать доверенной рабоче-крестьянской инспекцией, где скрупулёзно подобранные кадры играли очень большую роль, ибо страна нуждалась в настоящих специалистах;

третьей задачей была организация действенной погранохраны. Хотя все газеты трубили, что граница страны на замке, что враг не пройдёт, но шапкозакидательство в критических ситуациях могло только навредить. Необходимо было технически оснастить пограничников, а также на каждый день должна проводиться боевая и политическая подготовка. Поэтому пограничники не подвели, когда фашистские полчища ворвались на территорию СССР, нарушив мирное соглашение.

Нельзя утверждать, что это оказалось неожиданностью для страны и правительства. Сам Иосиф Виссарионович говорил как-то:

— Война, наверное, будет. И ты, Лаврентий, должен понимать, что на новых территориях концентрация контрреволюции особенно высокая, а это как раз приграничная зона. Если война начнётся, бои как раз там будут. Значит, надо заранее ликвидировать базу разведки и диверсии.

После Победы нам стали известны факты подтасовок и предательства со стороны националистического подполья Прибалтики, Закарпатья, Молдовы и других приграничных регионов, но тогда надо было именно там создать более жесткий режим и, возможно, атака противника захлебнулась бы после самых первых столкновений.