Макс Ронге - Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке

В этой связи могут сказать, что наша разведывательная служба привнесла в военное дело практиковавшиеся на Балканах нравы и действовала по принципу «цель оправдывает средства». Однако противник, который в мирное время использует покушения с применением бомб в качестве правомерного средства предъявления политических требований, проявления скромности не заслуживает.

К тому же в ходе своей разведывательной деятельности мы раньше, чем другие, глубоко заглянули в психологию народов и инстинктивно осознали, что в противоборстве больших народных масс всеобщая воинская повинность не останется в рамках традиционных способов ведения войны. Это противоборство должно привести к слиянию достижений высокоразвитого технического прогресса с первобытными боевыми инстинктами, зародившимися в доисторические времена человеческого бытия.

После частичной мобилизации против Сербии, начатой 25 июля, события стали быстро следовать одно за другим, и уже 31 июля возникла необходимость в проведении всеобщей мобилизации [105] Австро-Венгрия вступила в Первую мировую войну 28 июля 1914 г., ровно через месяц после убийства эрцгерцога Франца-Фердинанда и его супруги в Сараево боснийским сербом Гаврилой Принципом, 18-летним студентом, а также членом националистической организации «Черная рука». Вступлению в войну предшествовали предъявление ультиматума Сербии и начало всеобщей мобилизации. После втягивания в вооруженный конфликт последней Австро-Венгрия через пять дней после того, как это сделала Германия, 6 августа объявила войну Российской империи и Бельгии. В ответ Великобритания и Франция вступили в войну на стороне России. .

Вступили в силу директивы, предусмотренные для исключительных случаев, которые обуславливали проведение мероприятий по воспрепятствованию деятельности неприятельской разведки, недопущению различных нарушений и разглашения соответствующих военных мероприятий. Для обеспечения быстрого и простого взаимодействия всех центральных инстанций их полномочные представители вошли в состав «ведомства военного контроля» в Австрии и «комиссии военного надзора» в Венгрии.

Если говорить о них с точки зрения разведки, то важнейшим направлением деятельности вышеназванных учреждений являлось осуществление цензуры почты, телеграфа, телефона, газет, а также других печатных изданий с целью воспрепятствования оглашения сведений, могущих нанести вред ведению войны и послужить интересам противника. Особое значение в связи с этим приобретал контроль над всей почтовой перепиской военнопленных.

Все это позволяло существенно разгрузить органы военной разведки, перед которыми с началом войны встали другие очень важные задачи. В действующей армии их были призваны решать шесть разведывательных пунктов, развернутых при штабах армий.

В армиях второго эшелона разведывательные пункты выполняли исключительно контрразведывательные функции позади линии фронта в зоне ответственности этих объединений. Главные разведывательные пункты, находившиеся в тылу, были сохранены и приданы соответствующим штабам армейских командований и командованиям крепостей.

«Эвиденцбюро» потребовалось предоставить в распоряжение высшего армейского командования соответствующий разведывательный аппарат, необходимый для того, чтобы ориентировать его о противнике. Поэтому с введением всеобщей мобилизации при штабе Верховного командования было сформировано разведывательное управление, которое возглавил начальник бюро. Ему надлежало осуществлять общее руководство деятельностью всей разведывательной службой на фронтах.

Было сохранено и сильно поредевшее «Эвиденцбюро», на которое возлагалось продолжение ведения разведки в отношении стран, не проявивших себя как враждебные. В известной степени оно являлось также резервом и источником пополнения офицеров разведки разведотделов полевых армий.

В первой половине августа 1914 года Главное командование оставалось еще в Вене, что позволило осуществлять невероятно разросшийся объем работы в привычных и хорошо оборудованных помещениях. Снаружи улицы города заполнили толпы народа, охваченного непритворным воинственным энтузиазмом, что наблюдалось, впрочем, практически во всей империи, и «Эвиденцбюро» превратилось в настоящий проходной двор. К нам то и дело приходили люди, предлагавшие свои услуги для осуществления агентурной деятельности.

Были среди них и такие, которые просто хотели уклониться от призыва на военную службу, но в большинстве своем посетители не имели каких-либо задних мыслей, а желали испытать себя, охваченные жаждой приключений. Соискатели представляли собой все профессии. Даже находившиеся в заключении шпионы и те предлагали свои услуги. Поэтому предметом особой заботы стало обеспечение агентов паспортами. Причем лучшими для наших целей являлись бельгийские или датские, поскольку с ними было легче попасть на территорию России.

Одновременно находившиеся в странах, пока сохранявших нейтралитет, военные атташе были тоже подключены к проведению разведки в отношении России с фланга. В связи с этим стоит упомянуть полковника Штрауба в Стокгольме, куда германский Генеральный штаб также направил майора Фредерици с такими же задачами. Этот полковник не имел опыта в разведывательной деятельности и поэтому сталкивался с большими трудностями, зато у него очень хорошо получалось создавать проблемы русскому военному атташе и зачастую полностью расстраивать его планы.

Ставший из-за темных делишек нежелательной персоной в Стокгольме и переведенный в Берн с повышением в воинском звании помощник русского военного атташе в Швеции поручик Пребьяно, характеризуя деятельность полковника Штрауба, пожаловался, что никто не принес русским в Швеции столько вреда, сколько этот полковник. Такое его утверждение прозвучало для нас как лучшая похвала, тем более что Штраубу в качестве точки приложения разведывательных усилий был поручен Петербургский военный округ.

За Одесским же военным округом наблюдал наш военный атташе в Бухаресте. Для майора Ранда эта задача была не из легких. Причина этого заключалась в том, что русский полковник Семенов в своей работе в интересах России чувствовал себя там как дома, по сути подчинив себе румынскую полицию и таможню. Он организовал даже нечто вроде наблюдательного пункта напротив жилища нашего военного атташе, чтобы постоянно отслеживать его деятельность. А вот австро-венгерскому военному атташе в Константинополе [106] Константинополь – название Стамбула до 28 марта 1930 г. генерал-майору Помянковскому, наоборот, удалось использовать в своих интересах турецкую разведку в районе Черного моря и на Кавказе.