Макс Ронге - Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке

В общем, о действительном настроении части чешского населения нельзя было судить по эпизодическим демонстрациям лояльности по отношению к Австро-Венгрии.

В районах боевых действий в Моравии и Силезии, конечно, действовали законы военного времени. Тем не менее здесь с приближением русских особенно решительно проявлялись антигосударственные настроения, за что военнополевые суды вынесли 22 обвинительных приговора, в том числе пять человек были приговорены к смертной казни. Кроме того, до конца 1914 года к суду было привлечено еще 38 человек.

Потеря в условиях изоляции большей части Галиции не только лишила монархию важного источника продовольствия, но привела к тому, что страну наводнили беженцы. Необходимость их размещения, а также решения вопросов, связанных с интернированными лицами, да к тому же быстро растущее количество пленных, создали для органов военного надзора немало серьезных забот — потребовалось строительство целых барачных городов, чтобы навести порядок и ликвидировать возникший хаос.

При этом беженцев необходимо было держать под особо усиленным наблюдением, ведь среди них могли оказаться русские посланцы для осуществления шпионажа или для связи с военнопленными, а также агентами. Требовалось, как говорится, отделить зерна от плевел. Однако без ошибок не обошлось, и нам приходилось проверять, насколько на самом деле подозрения во враждебной деятельности соответствуют действительности. Невиновных и несправедливо интернированных, конечно, отпускали.

Точно так же поступали и со многими людьми, подозреваемыми в шпионаже. Таких на территории империи до конца года было выявлено от восьмисот до девятисот человек. Что же касается шпионов, арестованных на театре военных действий и там же подвергнутых наказаниям, то сейчас установить их число невозможно. Гражданскими же и военно-полевыми судами внутри страны было вынесено 97 приговоров, а поскольку обстановка требовала при доказанной вине строгих наказаний, то нет ничего удивительного в том, что три четверти из них закончились вынесением смертных приговоров.

Благодаря анонимному сообщению в конце ноября 1914 года была раскрыта злостная шпионская афера, в которой оказался замешан советник земельного правительства доктор Эдуард Рамбусек в Зальцбурге, живший, по всей вероятности, на российские деньги в неслыханной роскоши вместе со своей подругой, выдававшей себя сначала за русскую, затем за француженку, а в конечном счете за венгерку. Однако Рамбусек каким-то непостижимым образом не только уцелел, но и на протяжении всей войны оставался на своем посту, присвоив в общей сложности шесть миллионов крон, предназначавшихся для закупки продовольствия. Лишь его бесславный конец, когда он покончил жизнь самоубийством, и откровения доктора Эдуарда Бене, которого Рамбусек считал главным источником получаемой им информации, напомнили об этой печальной афере, которую в принципе можно было предотвратить.

Чем дольше тянулась война, тем шире должна была раскрывать свои глаза контрразведка. Однако открытая граница с Италией и Швейцарией была рассмотрена как удобные ворота для просачивания сведений во враждебные нам страны лишь в конце года. Тогда по согласованию с баварским военным министерством были введены паспорта и установлено патрулирование моторными лодками Боденского озера. Но стала процветать контрабандная циркуляция писем, и мы встали перед необходимостью проверять даже газетные объявления, так как внешне совершенно безобидное их содержание могло иметь секретное значение. Возможность передачи противнику сведений о группировке наших войск скрывалась также в ответах на многочисленные запросы о без вести пропавших.

Поэтому в целях сохранения военной тайны начальником телеграфной связи с началом войны было введено кодированное обозначение воинских частей, которое применялось во всей корреспонденции и телеграфных переговорах. Но сохранение тайны при тесном соприкосновении с противником было возможно только при частой смене этих странных для посторонних обозначений. В объявлениях же, публиковавшихся родственниками без вести пропавших лиц, указывалась не только войсковая часть, в которой служил разыскиваемый человек, но и номер ее полевой почты. Таким образом, даже из одного номера газеты по напечатанным в ней номерам полевой почты часто можно было выяснить состав нескольких дивизий, что невероятно облегчало работу шпионов.

Со вступлением 12 ноября в войну Турции страны Центральной Европы наконец-то заимели реального союзника, и наш военный атташе в Константинополе получил указание позаботиться о налаживании совместной работы с начальником разведывательного управления турецкого Генерального штаба майором Зейфибеем. Однако турки взяли за образец пример Германии во время Марнского сражения [166] Марнское сражение – крупное сражение между немецкими и англо-французскими войсками, состоявшееся 5 – 12 сентября 1914 г. на реке Марна в ходе Первой мировой войны, закончившееся поражением немецкой армии. В результате битвы был сорван стратегический план наступления немецкой армии, ориентированный на быструю победу на Западном фронте и вывод Франции из войны. , так что предоставление ими нам соответствующей информации оставляло желать лучшего.

Тогда наше разведуправление решило использовать прокламацию о «священной войне». С согласия турецкого посла в Вене наши летчики и агенты стали распространять соответствующие воззвания среди мусульман русской армии и пытаться воздействовать на их легко возбуждаемую фантазию ракетами и другими пиротехническими средствами. Мы справедливо считали, что мусульман в российской армии не могли не привлекать изображения в небе зеленых знамен с полумесяцем и звездой. И эта пропаганда, которой специально занимался ротмистр фон Вальцель, принесла некоторый успех.

Однако из-за постоянной нехватки у турок вооружения и боеприпасов для нас и немцев они вскоре превратились в предмет особой заботы. К тому же Румыния закрыла свою территорию для военных перевозок, а с оставлением Сербии рассыпались и надежды на возможность переброски Константинополю необходимых материалов через Болгарию.

В начале января 1915 года на русском направлении театра военных действий отмечалось заметное снижение интенсивности боев. Такое обстоятельство наше разведывательное управление не могло не использовать, и это время было наполнено оживленной деятельностью его сотрудников.