Макс Ронге - Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке
- Название:Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Центрполиграф
- Год:2020
- Город:Москва
- ISBN:978-5-9524-5406-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Макс Ронге - Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке краткое содержание
Карты, схемы и фотоматериалы дополняют и поясняют повествование.
Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Предоставленные нашей разведкой данные побудили командование союзными войсками разработать план большого контрнаступления, в котором с запада по северному флангу наступающей русской группировки главный удар должны были наносить немецкие войска. Как только сведения о том, что русские начнут атаку 29 июня, подтвердились, были отданы соответствующие приказы на подтягивание в исходное положение войск, предназначавшихся для контрнаступления.
В ходе этой операции русские впервые использовали бригаду из сформированной 22 апреля 1917 года чешской дивизии как самостоятельное воинское формирование и предусмотрительно определили ей полосу наступления там, где ей должны были противостоять тоже чехи. Делалось такое из расчета на то, что в таком случае бригада понесет наименьшие потери и стяжает себе славу, о которой затем пропаганда Антанты раструбит на весь мир, преподнеся это как торжество идеи создания независимой Чехословакии [303] О том, как в действительности разворачивалось сражение возле Зборова, в котором наши войска, в том числе и чешские солдаты, проявили настоящий героизм, можно прочитать в многочисленных изданиях, вышедших в свет после войны. (Примеч. авт.)
. В качестве же признания заслуг чехов 4 июля 1917 года русские одобрили создание второй чешской дивизии.
В тот же день в разгар боев мы смогли сообщить командованию, что через два дня начнется новое большое наступление 8-й русской армии под Станиславом. Первоначальные успехи этого наступления и данные разведки о выдвижении 7-й армии противника через Днестр для их развития потребовали передачи для поддержки сильно теснимой армии генерал-полковника фон Кевесса некоторой части войск, предназначавшихся для контрнаступления, что поставило, казалось, под вопрос всю задуманную операцию. Однако наша точная информация в период с 11 по 15 июля показала, что даже при ослаблении ударной группировки шансы на полный успех все же остаются.
Впрочем, в то время неплохо работала и русская разведка. Не успели 5 июля прибыть первые эшелоны переброшенных с Западного фронта германских войск, как уже 9 июля из Петербурга была отправлена незашифрованная радиограмма следующего содержания: «Для создания ударной группировки, нацеленной против русских наступающих войск, с запада на восток немцы перебросили двенадцать дивизий».
Несмотря на то что у русских имелось достаточно времени для принятия соответствующих мер, поскольку наше контрнаступление не могло начаться раньше 19 июля, они не выдержали натиска более сильного противника и потерпели решительное поражение. Их войска, где дисциплина была восстановлена с большим трудом, не смогли вынести подавляющего морального воздействия хорошо организованной артиллерийской подготовки большого наступления.
На неатакованных же участках фронта продолжила свою работу наша пропаганда. Правда, в отдельных местах она не находила должного понимания. Так, 1 июля был взят в плен наш переводчик фенрих Могетич, а 6 июля на нашу разведгруппу прямо во время переговоров с русскими солдатами напала другая группа русских, и в результате завязавшегося боя погиб лейтенант Хербст.
Тем не менее в большинстве случаев нашим разведгруппам удавалось вступать в переговоры с русскими делегатами, которые, в частности, сообщили, что Керенский безуспешно пытался сподвигнуть 9-ю армию принять участие в наступлении. Кроме того, мы узнали, что представители армейского комиссариата и других подобных комитетов стали создавать в полках и выше так называемые выборные летучие боевые комитеты, которые получили право вмешиваться в работу штабов и подчас даже отменять их приказы. А ведь это означало не что иное, как начало конца военного управления!
Благодаря радио- и воздушной разведке, а также показаниям пленных мы смогли точно отслеживать ход отступления 11-й русской армии, к которой вскоре присоединились 7-я и 8-я армии, — просматривалась явная деморализация всего русского корпуса. При этом наша радиоразведка 27 июля побила все рекорды, когда было дешифровано 333 радиограммы по большей части оперативного характера.
Тем временем противник для облегчения отхода своих войск 23 июля начал своевременно вскрытые нашей разведывательной службой наступательные действия на севере под Даугавпилсом и на юге с участием восстановленной 1-й румынской армии. Причем успехи, достигнутые румынами благодаря наличию большого числа французских офицеров, в общем масштабе сражения значения не имели, хотя начатое 6 августа контрнаступление генерал-фельдмаршала
Макензена оттеснить южный фланг неприятельского фронта так и не смогло.
Однако в целом эта кампания завершилась освобождением всей Восточной Галиции и Буковины, за исключением ее юго-восточной части. Одновременно она показала, что с того момента русские были больше не способны к проведению наступательных операций. Перегруппировку их войск наша радиоразведка вскрыла еще 11 августа, то есть с ее началом, а окончательную новую расстановку сил и средств установила в течение всего лишь одного дня.
Оценка разведкой общей обстановки к моменту обращения папы римского с мирным призывом
В связи с развалом русской армии большое значение приобретало опубликованное 1 августа 1917 года обращение папы римского с предложением посредничества в проведении мирных переговоров. Стремление закончить войну распространилось по всему миру. И если призыв нашего парламента, проведенная амнистия и даже военные успехи на фоне продолжающегося ухудшения условий жизни и тяжелых людских потерь на фронте среди широких масс населения Австро-Венгрии не нашли должного понимания, то шаг папы к миру пробудил живой отклик.
Наблюдения органов контрразведки не оставляли ни малейшего сомнения в том, что чаши весов общественного мнения у славянских национальностей из состава населения австро-венгерской монархии колебались между верностью государству и стремлением к отделению от него. Причем быстрое достижение мира могло склонить их в пользу первого. Между тем по сведениям, собранным армейским Верховным командованием из самых разных источников, продовольственное положение в стране, особенно в Далмации и Истрии, где уже были зарегистрированы случаи голодной смерти, было неудовлетворительным.
Между тем Италию сотрясали волнения. К тому же топливный кризис у итальянцев обострился, а импорт хлеба заметно снизился. Все это не могло не сказаться на моральном состоянии их войск, доказательством чему служили поступившие к нам донесения о том, что солдаты бригады, дислоцировавшейся в городе Кунео, отказывались отправляться на фронт, а в итальянских бригадах, стоявших в городах Удине и Ровиго, вообще прокатились бунты, прошедшие под лозунгом: «Чем зазря погибать, лучше отправиться в Маутхаузен!» [304] В районе города Маутхаузен располагался один из наших лагерей для итальянских военнопленных. (Примеч. авт.)
Отсутствие единства среди стран Антанты внушало надежду, что общее стремление к миру найдет у руководителей враждебных нам государств должное понимание. Между прочим, в лагере Четверного союза дела тоже обстояли не так, как хотелось бы. Еще в середине мая 1917 года до нас дошли сведения о том, что Турция ведет в Швейцарии сепаратные мирные переговоры, выражая готовность пойти на уступки в Малой Азии в обмен на финансовую помощь и отказ от капитуляции. При этом международные еврейские финансисты в Лондоне поддерживали контакты с турецким министром финансов Джавид-беем [305] Джавид-бей Мехмет (1875–1926) – османский экономист, редактор и политик, входивший в партию «Единение и прогресс». Участвовал в движении младотурок, но после создания республики был казнен по обвинению в покушении на Ататюрка.
и добивались заключения сепаратного мира, против которого английское правительство в целом не возражало. Об этом нам сообщили 22 мая 1917 года из Константинополя. Однако против такого выступали сионисты, считавшие, что это ставит под угрозу их надежды в отношении Палестины.
Интервал:
Закладка: