Владимир Губарев - А-бомба. От Сталина до Путина

В. Д. Кукушкин стал свидетелем того, как Негин знакомил Королева с «изделием».

– Сергей Павлович моментально схватывал основное, – рассказывал мне много позже генерал Е. А. Негин. – Я еще тогда подумал, что ракетчикам очень повезло, что у них такой Главный…

«Они стояли возле расстыкованной ГЧ,– вспоминает Кукушкин, – непосредственно возле шарового заряда, и Евгений Аркадьевич объяснял Сергею Павловичу, что для равномерного обжатия центральной части на шаровом заряде из взрывчатого вещества (смеси тротила и гексогена) в 32 специальных розетках установлены капсюли-детонаторы, на которые для их подрыва подается импульс высокого напряжения 15–20 тысяч вольт. Негин подчеркнул, что на разновременность их срабатывания установлен очень жесткий допуск в несколько миллионных долей секунды и что от этого зависит сферичность взрывной волны…»

Королев очень внимательно слушал Негина. Он прекрасно понял, что у атомщиков проблем, пожалуй, побольше, чем у ракетчиков. И с того дня Сергей Павлович требовал от своих подчиненных, чтобы они неукоснительно выполняли пожелания своих атомных коллег. «Они имеют дело с температурами в миллионы градусов, – говорил он, – а у нас только тысячи…» И трудно было понять, шутит главный конструктор или нет.

И тут случилось то, чего Главный боялся больше всего.

Ракета 8К51 с заводским номером 001 находилась уже на технической позиции. Буква «К» обозначала, что ракета «ядерная». И вдруг один из офицеров, проверяя заглушки в районе турбонасосного агрегата, обнаруживает, что нет одной контргайки. О происшедшем немедленно докладывают Королеву. Вместе со своими сотрудниками и испытателями он пытается разобраться, куда же делась эта контргайка. А вдруг она попала внутрь турбины?!

Поиски «беглянки» результата не дают.

Королев отдает распоряжение поставить ракету в вертикальное положение – вдруг контргайка упадет вниз?!

Но и тогда пропажа не обнаруживается…

Кто-то предполагает, что этой гайки вообще не было, и… Королев принимает решение: ракету № 001 отправить на завод, где разобрать двигательную установку, а готовить к старту носитель № 002.

И хотя «лошадей на переправе не меняют», это решение главного конструктора было абсолютно правильным. Ту контргайку так и не нашли, ракета стартовала – она стала седьмой по счету, и все прошло благополучно, но при первом «ядерном пуске» С. П. Королев не имел права рисковать: слишком велика была его ответственность. Малейшее отклонение от района испытаний, авария на пути к нему, – все это могло закончиться трагически…

Председателем государственной комиссии по пуску был назначен П. М. Зернов. Именно он выбирал вместе с академиком Ю. Б. Харитоном место для Федерального ядерного центра, а затем и руководил им. Теперь же он был заместителем министра среднего машиностроения. В госкомиссию входили не только атомщики и ракетчики, но и военные. Среди них выделялся маршал М. И. Неделин.

П. М. Зернов пригласил всех членов госкомиссии на «площадку 4Н». Они впервые оказались на объекте. Зернов распахнул одну из дверей, и все увидели «изделие» – оно лежало на специальной подставке в центре комнаты.

«Входить не надо», – распорядился председатель госкомиссии. Даже высшему руководству не положено было приближаться к «изделию», и даже то, что Зернов показал его членам госкомиссии издалека, было нарушением инструкций по секретности.

Из воспоминаний В. Д. Кукушкина:

«Я был ответственным за доставку ядерного заряда с площадки, где производилась его сборка, на стартовую площадку. Я находился в кабине стыковочной машины рядом с водителем. Впереди нас и позади двигались машины прикрытия с охраной, а вдоль всей бетонки на расстоянии около 3 км стояли с интервалом 25–30 метров солдаты оцепления с карабинами с примкнутыми штыками. Охрану на КПП и на вышках стартовой позиции осуществляли офицеры КГБ. А во время непосредственной стыковки ГЧ с ракетой, которой я руководил, внизу у стыковочной машины можно было насчитать с десяток генералов из разных ведомств. Правда, все они были предупредительны и старались не мешать действиям расчета».

Но старт в назначенное время не состоялся из-за плохой погоды в точке «приземления» головной части ракеты.

Погоду ждали два дня.

Но затем она испортилась уже на полигоне. Однако П. М. Зернов приказал пускать ракету.

«Это будет еще одно испытание нашей техники, – сказал он. – Мы ведь как на войне…»

Те минуты, которые требовались ракете 8К51, чтобы преодолеть расстояние в 1200 километров, всем показались вечностью.

Телефонный звонок прервал гнетущее молчание.

Офицер кротко сообщил:

– Наблюдали «Байкал»!

Это шифрованное сообщение означало, что ядерный заряд сработал в точно определенное время и в нужном месте.

Для С. П. Королева и теперь уже его коллег-атомщиков наступила новая эпоха: ракетно-ядерное оружие стало реальностью.

Звезды Героев украсили грудь будущих академиков Королева, Мишина, Негина, а у рядовых исполнителей появились совсем иные заботы.

«Непосредственно после проведения 2 февраля 1956 года ядерных испытаний на полигоне в срочном порядке снимались фрагменты секретного документального фильма о первом пуске ядерного заряда ракетой для показа делегатам ХХ съезда КПСС,– вспоминает В. Д. Кукушкин. – Мне была поставлена задача технического обеспечения съемки фрагментов, связанных с подготовкой головной части. К этому времени специалисты из Арзамаса-16 уже уехали, поэтому приходилось импровизировать. У нас оставалось несколько пустых бракованных корпусов ГЧ. Выбрали лучший из них. Заново покрасили, нанесли соответствующую маркировку, покрасили стыковочную машину, одели номера расчета в новые отутюженные комбинезоны и проимитировали несколько заключительных операций. Режиссер просил, чтоб как можно больше всего крутилось и вертелось. По его требованию номера расчета очень долго отмывали свои руки, не очень фотогеничные от постоянного общения со смазками и железками на морозе. Подрезали и шлифовали ногти, так как иначе все это не очень хорошо смотрелось на крупном плане…»

…Сейчас довольно часто показывают фрагменты съемок тех или иных событий из истории создания ракетной и атомной техники. Жаль только, что большинство из них – это не реальность, а фантазия режиссеров, которые хоть и назывались «документалистами», но на самом деле ими не были…

История проекта № 705 драматична, таинственна, необычайно интересна.

Появление лодки «Альфа» в океане сразу же привело в шок американцев и их союзников по НАТО. 22 часа «Альфа» следила за самой мощной лодкой США, «села ей на хвост» так, что могучая субмарина, оснащенная 24 ядерными ракетами, не могла от нее оторваться. И только после получения приказа с базы о прекращении преследования лодки противника «Альфа» снизила скорость и… исчезла.