Михаил Алексеев - «Верный Вам Рамзай». Книга 2. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1939-1941 годы

При одновременной войне СССР на Западе и Востоке, для действий на Востоке предназначаются:

24 стрел. дивизии;

2 танковых дивизии;

4 мотострелковых дивизии;

8 танковых бригад;

4 кавалерийских дивизии;

44 полков авиации, а всего 5741 танков и танкеток и 3347 самолетов;

Амурская флотилия, Тихоокеанский флот и гарнизоны укрепленных районов.

Для удобства управления необходимо сохранить Дальневосточный фронт и развернуть из состава штаба и управлений ЗабВО — Забайкальский фронт».

Перед военно-воздушных силами, в случае нападения Японии на Советский Союз, ставились следующие задачи:

1. Уничтожение живой силы и укреплений противника во взаимодействии с войсками;

2. Уничтожение авиации противника;

3. Разрушение железнодорожных узлов Сыпинчай, Чанчунь, Цицикар, Харбин, Гирин, Мукден, Дзйо-Сампо, Лафачжан, Эхо и тоннелей для воспрещения воинских перевозок.

4. Совместно с Тихоокеанским флотом:

а) нанесение ударов по морским сообщениям японцев с островов в Северную Маньчжурию;

б) атака японского военно-морского флота, транспортов и десантов;

в) оказать содействие наземным войскам и флоту по обороне Камчатки и Сахалина;

5. истребительной авиацией прикрыть сосредоточение, развертывание и действие наших войск;

6. по особому указанию Главного Командования производить налеты на Японские острова. …».

В последующем и последнем предвоенном документе уже цитируемом «Уточненном плане стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на западе и на востоке» [617] от 11 марта 1941 года, разработанном, в том числе и на основе разведывательных данных в Генеральном штабе отсутствует упоминание о составе японской армии в целом.

В разделе «I. Наши вероятные противники» «Уточненного плана» документа утверждается: «Таким образом, Советскому Союзу необходимо быть готовым к борьбе на два фронта: на западе — против Германии, поддержанной Италией, Венгрией. Румынией и Финляндией, и на востоке — против Японии, как открытого противника или противника, занимающего позицию вооруженного нейтралитета, всегда могущего перейти в открытое столкновение».

Как следует из раздела «II. Вооруженные силы вероятных противников»: «На Востоке — Япония для войны может выставить против СССР до 60 пехотных дивизий, 1200 танков и танкеток, 850 тяжелых орудий и 3000 самолетов, из них до 30 пех. дивизий, и большая часть танков и артиллерии может быть сосредоточена к границам СССР в течение 25–30 дней.

Кроме японских войск, необходимо учитывать возможность использования против СССР войск Манчжоу-Го в составе 27 смешанных бригад, 1 кав. дивизии, 6 кав. бригад».

Странно, что второй документ по сравнению с первым по прошествии полугода увеличивает количество дивизий, которые Япония может выставить против Советского Союза с 50 до 60 дивизий, не меняя общего чрезвычайно завышенного количества боевой техники, якобы, стоящей на вооружении этих дивизий: 1200 танков и танкеток, 850 тяжелых орудий. Однако в обоих случаях сосредоточение 30 дивизий к границам СССР в течение 25–30 дней после сосредоточения.

В разделе «III. Вероятные оперативные планы противников» Уточненного плана 1941 г. констатируется следующее: «Документальными данными об оперативных планах вероятных противников как по западу, так и по востоку Генеральный штаб Красной Армии не располагает». И далее:

«Наиболее вероятными предположениями стратегического развертывания возможных противников могут быть:

…

На Востоке.

Вероятнее всего, японское командование ближайшей целью своих действий сухопутных и морских сил поставит овладение нашим Приморьем, в связи с чем предполагается следующая группировка японских сил в первый месяц войны:

— на Приморском направлении — 14–15 пехотных дивизий:

— на Сунгарийском направлении — до 3 пехотных дивизий;

— на Сахалинском направлении — до 3 пехотных дивизий;

— против Сахалина и в устье реки Амур — до 2 пехотных дивизий;

— против Забайкалья и МНР — 8–9 пехотных дивизий, главная группировка которых будет на Хайларском плато.

Остальные 30 японских дивизий и небольшие средства усиления могут быть подвезены в Северную Маньчжурию к концу второго месяца от начала сосредоточения. Необходимо также учитывать действия против наших восточных берегов и портов сильного морского флота противника».

Удивительным образом, при отсутствии «документальных данных» Разведывательное управление Генерального штаба Красной Армии дает картину достаточно близкую к планам нападения на Советский Союз, существовавшим на картах генерального штаба армии Японии (только на картах).

34 дивизиями японцы собирались воевать против Советского Союза (до июльских корректировок). Совершенно верно было вскрыто направления главного удара — советское Приморье. Близок к планируемому был вскрыт и выделяемых для этого состав сил — 14–15 дивизий (при 19 планируемых японцами дивизиях). Конечно, ни о каких 60 дивизиях, которые «могла» Япония «выставить» против СССР, речи не шло.

Для действий на Востоке против Японии, согласно «Уточненному плану» предусматривалось назначить:

«29 стрелковых дивизий (из них 6 моторизованных) с учетом трех из Сибири;

7 танковых дивизий;

1 кавалерийскую дивизию;

1 мотобронебригаду;

4 кавалерийские дивизии МНР;

1 бронебригаду МНР;

2-3 бригад авиадесант;

54 полка авиации».

Какие-либо уточнения по поводу «Основ нашего стратегического развертывания на Востоке» в «Уточненном плане» отсутствуют.

Напрашивается парадоксальный вывод. Существенное завышение Разведывательным управлением Генерального штаба Красной армии группировки японских войск в Маньчжурии, особенно в части вооружения, привело к тому, что советское командование было вынуждено держать на Дальнем Востоке мощную группировку и не спешить ее ослаблять перебросками. И этот факт умерил агрессивный пыл японского командования, даже, невзирая на то, что оно опиралось в своих выводах на данные разведки, дававшей преуменьшенную цифру числа советских соединений на Дальнем Востоке.

Военной разведке и в том числе Рихарду Зорге приходилось действовать в обстановке жонглирования цифрами числа дивизий на разных уровнях, когда не было окончательной ясности о действительном положении вещей. Причем речь не шла о целенаправленной дезинформации, в части воинских формирований, их численности, перебросок и т. д. У каждого источника была своя информация, отличавшаяся от других, и установить реальное положение вещей, о котором может быть знали единицы, но умалчивали по своим мотивам даже перед вышестоящими инстанциями, было крайне сложно. Отсюда и разброс в цифрах в поступавшей из Токио информации.