Михаил Алексеев - «Верный Вам Рамзай». Книга 2. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1939-1941 годы

Убежденный противник коммунизма, опасавшийся его проникновения в Японию, Коноэ настороженно относился к сближению с СССР. Вместе с тем он понимал, что для успешной реализации геостратегических проектов в Восточной Азии необходим как минимум благожелательный нейтралитет СССР. В Тройственном пакте новый премьер видел своего рода противовес англо-американскому господству на Тихом океане, рассчитывая во что бы то ни стало избежать вступления США в войну [246]. В этом заключалась ошибка Коноэ — заявку на создание «великой восточноазиатской сферы сопроцветания», включавшей в себя Индокитай, Голландскую Ост-Индию, Малайю, Бирму и Филиппины, можно было подкрепить только вооруженной силой, непреодолимым препятствием чему являлись Североамериканские Соединенные Штаты и Великобритания, и в первую очередь Америка.

Выступая 1 августа на седьмой сессии Верховного Совета СССР 1-го созыва, Молотов был сдержан в части оценки отношений с Токио: «Относительно Японии можно сказать, что в последнее время наши отношения начали несколько нормализироваться. В частности, 9-го июня было достигнуто соглашение об уточнении границы в районе прошлогоднего конфликта на реке Халхин-Гол. Этот факт имеет тем большее значение, имевшаяся длительная задержка в решении этого вопроса отрицательно отражалась до последнего времени на урегулировали взаимоотношений между СССР и Японией, а также между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го для проведения границы на месте. В ближайшие дни приступает к работе смешанная комиссия Монгольской Народной Республики и Маньчжоу-Го для проведения границы на месте. Можно признать, что вообще есть известные признаки желания японской стороны к улучшению отношений с Советским Союзом. При взаимном признании интересов сторон, поскольку обе стороны поймут необходимость устранения некоторых потерявших значение препятствий на этом пути, такое улучшение советско-японских отношении осуществимо. Надо, впрочем, признать, что в программе нового японского правительства насчет установления “новой политической структуры” еще много неясного. Видно, что экспансия на юг, о которой шумят японские газеты, все больше привлекает внимание руководящих кругов Японии, особенно ввиду того, что происшедшие изменения в Европе не могут не найти своего отражения и в районах, интересующих эти круги Японии. Но еще во многом неясны действительные политические устремления этих кругов, что относится и к советско-японским отношениям» [247].

В начале августа 1940 г. от Зорге пришли две телеграммы с характеристикой основных направлений внешней политики нового правительства и выдвигавшихся Германией условий для развития отношений с Японией:

««Начальнику Разведуправления

Генштаба Красной Армии

Токио, 3 августа 1940 г.

Как узнал источник Отто, внешняя политика Коноэ сводится к следующему:

1. Изменение в сторону антибританской политики, что будет зависеть от успеха германского наступления против Англии, которое, как ожидалось, должно было начаться 18 июля.

2. Близкие отношения с Германией и Италией, но без заключения альянса.

3. Стараться избегать открытого столкновения с США, и именно поэтому Мацуока получил пост министра иностранных дел.

4. Улучшение взаимоотношений с СССР, при некоторых условиях и в случае необходимости даже заключения пакта о ненападении. Но этот последний шаг может быть только результатом последующих событий, так как сейчас Коноэ еще не находится в руках военщины, которая действует вместе с Хосино (председатель Планового совета и министр без портфеля. — М.А. ) и Мацуокой и которая в конечном счете подготовит военную диктатуру совместно или без Коноэ.

№№ 135 и 136. Рамзай».

[Резолюции]: «НО-5, НО-2. Голиков». «Зам. НО-5. К учету. Пугачев. 6.8». «т. Попову. К сведению. Кисленко. 8.8».

«Начальнику Разведуправления

Генштаба Красной Армии

Токио, 3 августа 1940 г.

Мацуока, новый министр иностранных дел (в дальнейшем — Мак), имел беседу с послом Оттом, в которой сказал, что:

1). Сейчас главная задача — уничтожение Чан Кайши, т. к. компромисс невозможен (здесь и далее подчеркивание в документе. — М.А. ).

2). Японцы намерены расширить сферу своего влияния в Восточной Азии, включая и районы в южной части Тихого океана, и надеются осуществить это без войны.

В этом мероприятии Япония хочет сотрудничать с Германией, но не знает, насколько далеко Германия заинтересована в японском господстве на Тихом океане.

Отт сказал Мацуоке, что Германия сейчас занята в Европе и она будет заинтересована, если Япония займет преимущественное положение во всей Восточной Азии.

Мацуока должен показать, какую пользу Германия могла бы получить. Но до такого соглашения Япония должна показать определенную деятельность против врагов Германии и максимально обеспечить перевозку через Маньчжурию по сибирской ж. д. купленных товаров и возместить убытки, понесенные немецкими коммерсантами от военных действий японцев в Китае.

На днях Мацуока позвонил и сказал, что выставленные три условия были приняты членами кабинета. Относительно Гонконга и других районов Мацуока не упоминал.

Рамзай».

5 августа японский посол Того посетил Молотова и, напомнив ему о сделанном месяц назад предложении, сообщил, что новый кабинет Коноэ желает скорейшего заключения соглашения. 14 августа нарком иностранных дел передал ему ответ: «Настоящим Советское правительство подтверждает свое положительное отношение к идее заключения предложенного японским правительством соглашения о нейтралитете между СССР и Японией… Советское правительство понимает настоящее предложение японского правительства в том смысле, что предложенное соглашение, как это видно из его содержания, будет не только договором о нейтралитете, но, по сути, это будет договор о ненападении и о невступлении во враждебные коалиции.

Советское правительство считает необходимым заявить, что интересы СССР и Японии, в том числе интересы соглашения о нейтралитете, прежде всего, требуют того, чтобы урегулировать некоторые существенные вопросы советско-японских отношений, наличие которых в неразрешенном состоянии является и будет являться серьезным препятствием на пути к желательному улучшению взаимоотношений между обеими странами» [248].

Соглашаясь с редакцией ст. 2 и 3, советское правительство выступило против того, чтобы соглашение основывалось на Пекинской конвенции 1925 г., оставлявшей в силе Портсмутский договор, по которому Россия, вследствие поражения в войне, вынуждена была уступить Японии Южный Сахалин. К тому же Портсмутский договор был нарушен Японией, которая оккупировала Корею в 1910 г. и Маньчжурию в 1931—1932-м. Наконец, советское правительство продолжало настаивать на ликвидации японских нефтяных и угольных концессий на Северном Сахалине, появившихся благодаря этой конвенции [249].