Александр Бенкендорф - Воспоминания: 1826-1837

Дав войскам на отдых только сутки, главнокомандующий во главе своего авангарда направился к Гасан Кале, важной крепости по дороге в Эрзерум. После форсированного марша он появился там около 9 часов вечера. Устрашенный комендант сбежал, и ворота крепости вскоре были открыты. На защитных укреплениях стояло 29 пушек крупного калибра, а на складах лежало большое количество боеприпасов и провианта. Но особую ценность захвату Гасан Кале придавало то, что его можно было рассматривать как ключ к Эрзеруму, этому главному центру всей богатой и густонаселенной Малой Азии.

25 июня вся армия собралась в лагере перед этой крепостью. Этот день, годовщина рождения императора Николая, был отмечен благодарственным молебном в честь недавно одержанных побед и во славу этого, столь дорогого для России праздника. Граф Паскевич устроил парад своей небольшой славной армии и собрал за торжественным обедом всех войсковых командиров. Как раз во время застолья из Эрзерума пришла весть о том, что мусульманские священнослужители и жители города готовы покориться, несмотря на угрозы турецкого командующего и сопротивление войск. В ту же минуту весь лагерь был поднят и Паскевич, не желая терять время, и с целью устрашить турецкого военачальника немедленно направился в путь и на утро следующего дня оказался перед Эрзерумом. К нашим войскам из города подошли двое: представитель горожан и парламентер командующего войсками с просьбой о перемирии с целью окончательного выяснения судьбы города между теми, кто был готов сдаться, и теми, кто требовал сражения. Паскевич направил их обратно в сопровождении генерала князя Бековича, а тем временем приказал занять позицию на расстоянии пушечного выстрела от городских стен. Турки открыли артиллерийский огонь, их кавалерия вышла из города с тем, чтобы отбросить наши пикеты. Ряд небольших пристенных укреплений, прикрывавших подходы к воротам, были взяты штурмом несколькими ротами егерей.

Тем временем, турецкий военачальник знал, что к нему ускоренным маршем идет подкрепление, он ободрил свои войска и сдерживал горожан. Сражение разгорелось, наша артиллерия своим яростным огнем сеяла в городе ужас и, тем самым, укрепила позиции тех, кто призывал сдаться. Наконец, они одержали верх, и к нам с депутацией прибыл гражданский градоначальник, который попросил прекратить сражение и принес ключи от городских ворот. Тогда с нашей стороны огонь был прекращен, и войска вошли в город, не обращая внимания на несколько пушечных и ружейных выстрелов, которые были сделаны в беспорядке убегавшими войсками. Прибыв в центр города, мы увидели, что крепость отказывается сдаваться. Но как только гарнизон заметил, что мы готовимся силой принудить его к этому, сложил оружие. Таким образом, 27 наших знамен уже развивались над Эрзерумом. Трофеями этого дня стали: главнокомандующий турецкими войсками в Азии, два паши, 150 артиллерийских орудий, разнообразное снаряжение и припасы, собранные в этом опорном пункте страны. Возмещением усталости и отваги, которые проявил граф Паскевич, стали также и все те удобства и запасы, которые смог предоставить армии 100 тысячный город с богатой торговлей. Занятие города сделало Паскевича хозяином положения, не было больше ни войск, ни командиров, которые могли сопротивляться его власти. Крепости и города Ризе и Байбурт сдались при приближении отрядов, направленных для их оккупации.

В то время, когда граф Паскевич сражался и разбил армии под командованием турецкого главнокомандующего, у него в тылу один паша по собственной инициативе собрал солдат. 19 июня во главе 9 тыс. пехотинцев и 5 тыс. кавалеристов он неожиданно появился перед Баязетом, который наши войска заняли еще в ходе кампании 1828 года. Турки бросились на штурм с необычайной отвагой, находившиеся за пределами города укрепления были ими захвачены. Наши солдаты отбивали их четыре раза. В пригородах дрались за каждую улицу и за каждый дом. Правоверные жители были воодушевлены появлением их единоверцев, они взялись за оружие и с крыш своих домов обстреливали наших солдат. Наконец, после целого дня борьбы с яростным и столь превосходящим в числе противником, наш слабый гарнизон был вынужден оставить город и собраться в крепости. В течение десяти последующих дней турки пытались штурмовать стены этого последнего убежища наших храбрецов. День и ночь с обеих сторон продолжалась артиллерийская канонада, часто приходилось в штыковую отражать бесконечные атаки жителей города и турецких войск. Горстка наших людей под командованием генерала Попова изнемогала от усталости и нехватки продовольствия, которое они были вынуждены оставить в городе вместе с другими припасами и частью их военного снаряжения. Большая часть людей была убита или ранена, но никто не помышлял о сдаче. Все были полны решимости умереть до последнего. Паша узнал о поражении армии главнокомандующего и о занятии Эрзерума. Он видел непреодолимое упорство русских, которое уже стоило ему более 2 тыс. человек. Наконец, он решил оставить развалины Баязета, которые окружали крепость.

Тем временем противник запланировал реорганизовать часть своих войск и с их помощью помешать быстрому продвижению графа Паскевича. Неприятельские силы были собраны на дороге от Трапезунда к Байбурту. Занимавший этот город во главе 7 пехотных рот полковник Бурцов, следуя только своей невероятной отваге, взял 5 рот и единственный кавалерийский татарский полк и направился навстречу врагу. Без колебания он бросился в атаку, несмотря на развернувшуюся перед его слабым отрядом массу противника в 10 тыс. человек. После первого же залпа он был повержен, а его люди были вынуждены отойти. Прекрасная выучка наших солдат внушила туркам уважение, и они даже не осмелились их преследовать.

Графа Паскевича уведомили о появлении этого нового врага, и он лично направился его разбить. Он нашел врага в сильно укрепленной позиции, находившейся в лесистой местности, которая всегда в сражении давала преимущество азиатам. Две тысячи лазийцев из самых воинственных азиатских племен защищали укрепленную лощину, их поддерживали четыре тысячи других воинов под защитой завалов и рвов. Сражение продолжалось двое суток и стало одним из самых кровопролитных. Солдаты бились в рукопашную, без конца нападали и отбивали атаки. Лазийцы от безысходности защищались до конца с кинжалами в руках. Их перебили почти всех, но, только, перешагнув через их трупы, наши уставшие солдаты завладели полем боя. Это сражение стоило нам многих людей, в особенности хороших офицеров, которых везде убивали первыми.

Другая часть неприятеля была сформирована в окрестностях небольшой крепости Гуми Гане. Против них был послан полковник Симонич. Противник оказал лишь слабое сопротивление, и крепость открыла свои ворота. С другой стороны генерал Гессе атаковал и опрокинул восьмитысячный корпус, который был образован на нашем левом фланге в лесах Муга Эстад.