Иэн Нейтан - Питер Джексон и создание Средиземья. Все, что вы можете себе представить [litres]

Джексон сразу же спросил «New Line»: «Думаете, у нас действительно есть шансы?» Боб Шайе ответил, что они готовы сделать очень выгодное предложение. Но Джексон нервничал: до начала съемок оставалось всего ничего, а он планировал снимать сцены в Бэг-Энде, когда Гэндальф приходит на чай к Бильбо, на первом этапе работы. Две идентичные площадки были почти готовы, причем одна из них была на тридцать процентов меньше другой. Было ли у них время хотя бы начать переговоры с шотландцем, который славился своей неуступчивостью? Джексон все чаще представлял в роли Гэндальфа обаятельного английского актера Иэна Маккеллена.

Подбирать актеров было утомительно. Как и с хоббитами, найти исполнителей почти всех ролей оказалось ужасно непросто. Джексон считал, что они должны отдать дань уважения Толкину, который так ярко описал каждого персонажа. Более того, каждый актер должен был не только подходить на конкретную роль, но и соответствовать основным характеристикам своей вымышленной расы. Он должен был казаться типичным гномом, эльфом или волшебником, не вынуждая кинематографистов вводить в фильм неуклюжее описание каждой расы. Кроме того, было сложно найти человеческое воплощение героев, образы которых могли запечатлеться в голове миллионов читателей. В случае успеха фильмов велика была вероятность, что многие поколения представляли бы Фродо с лицом Элайджи Вуда.

В первые годы после публикации книг наследники Толкина не позволяли художникам изображать героев саги. «Толкин тоже не спешил снабжать свои книги иллюстрациями, – говорит Джон Хоув. – Помню, издатели советовали мне сосредоточиться на пейзажах».

Режиссеру и студии приходилось учитывать еще множество аспектов. Насколько продаваемы потенциальные Арвен и Арагорн? Хорошо ли будущие Леголас и Гимли сойдутся с другими актерами? Согласится ли вероятный Гэндальф или Саруман работать в Новой Зеландии, причем нередко в самых отдаленных ее районах, целых полтора года? По дороге на Руапеху отступать было бы поздно. Все это означало, что подбор актеров представлял большую проблему, даже когда речь шла о маленьких гномах.

Итак, не надеясь на успех этой авантюры, Джексон отправил копии сценария Коннери, который, как его заверили, в то время жил в своем пляжном доме на Багамах. Как и в случае с бандеролью, отправленной в коттедж Алана Ли в Девоне, режиссер неусыпно следил за перемещениями посылки из своей штаб-квартиры: вот сценарии прилетели на Багамы… Сценарии повезли к нему домой… Дорога не должна была занять больше полутора часов… Сценарии доставили получателю…

«Нам оставалось лишь гадать, сколько у него уйдет времени на чтение».

Предложение «New Line» было весьма заманчиво. По словам Джексона, аванс был небольшим (по крайней мере, около 6–10 миллионов долларов за фильм), но актеру обещали пятнадцать или двадцать процентов от сборов. Да, в тот момент это была торговля воздухом, но потенциально вознаграждение могло оказаться громадным. Они также предупредили элитные гольф-клубы Веллингтона, что в город может приехать Коннери.

Они все ждали, ждали и ждали… Дни сменялись неделями, но даже агент Коннери ничего не мог им сказать. Как Смауг, спящий на Одинокой горе, Коннери хранил молчание, скрываясь в своей роскошной цитадели на Багамах. В конце концов Джексон просто пожал плечами и обратился к Маккеллену. Мало кто сегодня возразит, что судьба опять сыграла ему на руку.

Лишь через несколько лет Коннери наконец нарушил молчание. На пресс-конференции в Каннах журналист спросил его, верны ли слухи о том, что ему предлагали роль Гэндальфа. Нахмурившись, Коннери признал, что слухи не врут: ему действительно присылали сценарии.

Его слова достигли Веллингтона. Он ничего не понял. Он прочитал книгу. Прочитал сценарии. Посмотрел первый фильм. «Я по-прежнему ничего не понимаю, – сказал он. – Но Иэн Маккеллен прекрасен в этой роли».

«Так мы обо всем и узнали», – смеется Джексон.

Не считая заработков от распространения на видеоносителях, трилогия собрала в прокате около 3 миллиардов долларов. Получив всего пятнадцать процентов от этой суммы, Коннери заработал бы 450 миллионов, если бы понял Гэндальфа.

В пабе «Грэйпс», который находится в районе Лаймхаус, в Доклендс, на востоке Лондона, за барной стойкой на видном месте висит посох Гэндальфа. В это прекрасное питейное заведение на берегу Темзы когда-то захаживал сам Чарльз Диккенс, который описал эту «таверну жалкого вида» в романе «Наш общий друг». Один из нынешних хозяев этого паба, сэр Иэн Маккеллен, решил украсить не столько жалкий, сколько теплый интерьер сувениром из Средиземья. Он живет неподалеку, на Собачьем острове, куда на чай к нему и заглянули Джексон и Уолш.

Рассмотреть Маккеллена на роль Гэндальфа предложила Бойенс. Она вспомнила, как смотрела в университете видеозаписи курса «Играя Шекспира», подготовленного Королевской шекспировской труппой и театральным режиссером сэром Питером Холлом. У нее была кассета с «Троилом и Крессидой». Знаменитые сцены играли многие прекрасные актеры. Алан Ховард, который озвучил Саурона и шепот Кольца, играл Ахилла. Бойенс вспоминает, как она гадала, не подойдет ли на роль Гэндальфа Патрик Стюарт. Но эта мысль вылетела у нее из головы, как только она увидела Маккеллена. Она принесла кассету, чтобы показать Джексон и Уолш сцену, «в которой Гектор встречается со старшими генералами». Одного из них играл потенциальный волшебник. Он произвел на них огромное впечатление.

По случайности Джексон недавно посмотрел великолепных «Богов и монстров», где ему весьма понравилась игра Маккеллена, который исполнял роль беспокойного маэстро ужасов Джеймса Уэйла.

Безусловно, Гэндальфа проще всего представить по книжному описанию: потрепанная серая мантия, синяя остроконечная шляпа, грубоватый посох и седая борода до пояса. Может, Толкин и позаимствовал некоторые черты у Мерлина, но именно Гэндальф стал образцом для всей иконографии волшебников. Сегодня он один из самых узнаваемых литературных героев. Невозможно было отказаться от толкиновского воплощения Гэндальфа.

Особенное впечатление на Джексона произвела картина Хоува, которую тот написал еще до начала проекта. Гэндальф на ней целеустремленно шагал по дождливому Ширу. Его лицо было чернее тучи, а полы знаменитой мантии развевались на ветру, обнажая меч Гламдринг. «Она помогла нам снарядить сэра Иэна Маккеллена», – замечает Хоув. За много лет до этого, приехав в отпуск в Швейцарию, Толкин был очарован открыткой с изображением картины немецкого художника Й. Мадленера «Горный дух». На ней был изображен старик с белой бородой, в широкополой шляпе и длинном плаще. Писатель аккуратно упаковал эту открытку в бумажный пакет, на котором написал: «Прототип Гэндальфа».