Иэн Нейтан - Питер Джексон и создание Средиземья. Все, что вы можете себе представить [litres]

Ордески прекрасно работал на два лагеря.

«В «New Line» мне сказали, что лучше быть на месте событий, и Питер, кажется, тоже радовался, что я всегда рядом, потому что чем больше я знал, тем больше от меня было толку. Однако я и представить себе не мог, что проведу там столько времени и буду мотаться туда так часто».

Официально вопрос о финальной версии решался на нейтральной территории между Джексоном и Шайе. На практике это означало, что упрямый режиссер сделал «финальную версию» с учетом или без учета замечаний, которые боссы «New Line» озвучивали в процессе работы. Впрочем, их вмешательство в творческий процесс осталось незаметным.

Шайе был неглуп. Имея верный глаз и быстрый ум, он видел качество работы, а также не мог не заметить восторга в Каннах. Уволить Джексона было смерти подобно. Они вложили в него миллионы – нечего было и думать, что кто-то еще сумеет разобраться с морем отснятого материала. Нет, три этих фильма были детищем Джексона, отрицать это было невозможно.

«За окончательный монтаж отвечали Питер и Боб, – говорит Ордески. – Но Боб не воспользовался своим правом. Питер поступал так, словно решение было за ним. Было много обсуждений, часто возникали споры. Но ни разу за все пять лет – или за три года монтажа – Боб не сказал: «Я этого не одобрю»».

В основном все споры касались длительности фильма. Сценарии были так огромны и менялись так быстро, что даже Ордески не уверен, читал ли он их целиком. «Если ты сидел в Лос-Анджелесе, прочитать все версии было просто невозможно. При монтаже отталкивались от отснятого материала».

Он помнит, как говорил с боссом об отснятом за день материале, который им прислали в первые недели съемок.

«Все очень серьезно, – заметил Шайе. – До ужаса».

Сообщив о реакции Шайе Джексону, Ордески удивился, поняв, что режиссер доволен произведенным впечатлением.

«Если мы откажемся от серьезности, все может стать смешным – смешным в плохом смысле. Эта история не лишена человечности и юмора, но снимать ее нужно со всей серьезностью».

Ордески, чемпион по такту, передал слова режиссера Шайе, которого удовлетворил такой ответ. Наблюдая, как Фродо борется с Кольцом на лесной дороге – без спецэффектов, цветокоррекции, звукового монтажа и музыки, – Ордески чувствовал, что не зря поверил в режиссера. Все должно было получиться отлично.

Джексон пытался монтировать некоторые фрагменты по ходу съемок, но на это постоянно не хватало времени. Иногда у него просто не получалось сосредоточиться на задаче. Фактически он начал монтировать картину, только завершив съемки.

Стараясь подчеркнуть, что все три фильма рассказывали одну историю, но надеясь при этом разнообразить их атмосферу и стиль (и быстрее передать материал в «Weta Digital»), Джексон решил монтировать картины параллельно. Каждой из них занимался свой монтажер. Все они уже сотрудничали с Джексоном в прошлом: Джон Гилберт, который монтировал «Братство Кольца», был помощником монтажера в «Страшилах»; Майкл Хортон, которому пришлось разбираться со множеством линий «Двух крепостей», монтировал также «Забытое серебро»; а Джейми Селкерк предпочел плотнее поработать над «Возвращением короля», руководя при этом монтажом всех трех картин.

Веселый, рассудительный, спокойный Селкерк был настоящим новозеландцем. Он работал с Джексоном еще со времен «В плохом вкусе». Имея опыт работы с новостями и документальными фильмами Новозеландской вещательной корпорации – а также опыт монтажа «Ворзеля Гаммиджа», которым он занимался в собственной компании «Mr Chopper», – Селкерк поначалу делился с Джексоном секретами мастерства, работая с режиссером над всеми его фильмами. Он также был одним из директоров «Weta Workshop».

«Мы просто хорошо поладили, – поясняет он. – Мы оба добродушные, свободные люди. Честно говоря, нам просто повезло: мы легко находили общий язык, имея сходное чувство юмора».

За беспечностью Селкерка скрывались редкостное упорство и целеустремленность. Сначала он хотел смонтировать все три части «Властелина колец», но это оказалось невозможным. У них было шесть «авидов» [25] «Avid» – это цифровая система монтажа, которая пришла на смену необходимости физически резать пленку. Хотя пуристы не хотят этого признавать, считается, что она дает гораздо больше возможностей. «Английский пациент» стал первым фильмом, который получил «Оскар» за монтаж с использованием системы «Avid». , в которые каждый день поступало до 40 000 футов пленки от множества съемочных групп. Селкерк также руководил процессом постпроизводства.

Джексон предусмотрительно снимал свои фильмы, представляя финальный монтаж и стараясь состыковать разные фрагменты еще в процессе съемок. Иэн Маккеллен чувствовал, что режиссер ждет, пока дубль совпадет с тем, что показывали на экране его внутреннего проектора. Джексон даже признавался, что иногда во время съемок у него в голове играл саундтрек. Порой он приступал к монтажу, сожалея, что не снял сцену быстрее или медленнее, а затем обнаруживал, что снял один из дублей ровно так, как хотел. «Пит из прошлого, – шутит он, – всегда знает, чего захочет Пит из будущего».

В монтажной Джексон предпочитал развалиться на диване, поставив рядом чашку чая.

«Чай был всегда, – смеется Селкерк. – И леденцы. Мы покупали их огромными пачками. Там были леденцы всех вкусов. В Новой Зеландии прекрасные сладости».

Они работали на износ и частенько засиживались допоздна. Но Джексон помнил все до последнего кадра и наблюдал, как медленно складывается эта грандиозная мозаика, пробуя разные ритмы и темпы для каждой сцены. Лишь изредка Селкерк, не прерывая работы, слышал сзади тихое посапывание, когда усталость все же побеждала.

Джексон также принял смелое решение посадить Ордески рядом с собой в монтажной. Другие режиссеры сочли бы это жутким, противоестественным вторжением в святая святых. Это было все равно что позволить кому-нибудь смотреть, как ты рисуешь. И все же это всем пошло на пользу, ведь таким образом Джексон наладил контакт с Лос-Анджелесом. По словам Ордески, «New Line» получала «ценную информацию о намерениях режиссера, прежде чем он приступал к их осуществлению».

Когда возникали разногласия, Ордески было легче отстаивать мнение Джексона, поскольку он полностью понимал его замыслы, но объяснял их на понятном «New Line» языке. Взять, например, вопрос с «пугающей Галадриэль».

История такова: восстанавливая силы в Лотлориэне – эльфийском лесном королевстве, которое будто пребывает в постоянном трансе, – Фродо предлагает Кольцо королеве-волшебнице Галадриэль (величественной, бледной как мел Кейт Бланшетт с каскадом золотистых локонов). Она взрывается вожделением, и спецэффекты заставляют Галадриэль пылать от ярости. Шайе решил, что это перебор: зачем брать актрису калибра Бланшетт и прятать ее за компьютерной графикой?