Константин Рокоссовский - Воспоминания без цензуры

Первыми подготовились к походу войска 49-й и 70-й армий. 4 и 5 апреля они тронулись в путь. Вслед за ними, 6 апреля, двинулась 65-я армия, только что ликвидировавшая вражеские части в районе Крокау. 2-я Ударная армия могла подняться не раньше 8 апреля – после того, как ее сменят войска 5-й танковой.

А 19-й армии еще надо было разгромить противника на косе Путцигер-Нерунг севернее Гданьска. Она там и останется: на нее и приданные ей 93-й и 153-й укрепленные районы возлагается оборона побережья Балтийского моря до устья реки Одер.

Штабы фронта, армий, родов войск, служб и тыла не знали покоя ни днем ни ночью. На них лежала ответственность за порядок и своевременность передвижения войск, за точное выполнение плана передислоцирования. Члены Военного совета, работники политорганов тоже все это время проводили в войсках, совершающих переходы. Политическая работа не прекращалась и на марше; каждый привал использовался для бесед с бойцами.

План был жесткий. Суточный переход для общевойсковых колонн был определен в 40–45 км. Мобилизовали весь транспорт. На машинах перевозили людей, полковую и батальонную артиллерию, минометы, боеприпасы, продовольствие и кухни. Автоколонны эшелонировались. Для регулирования движения намечались рубежи в 30–40 км один от другого. Автоколонны шли со скоростью 30–40 км/час днем, 20–30 км ночью. Гужевой транспорт двигался со скоростью 35–45 км в сутки. Войска, передвигавшиеся пешим порядком, проходили за сутки 30–35 км.

В первых числах апреля меня вызвали в Ставку. Здесь была уточнена и утверждена задача войскам 2-го Белорусского фронта.

Разрабатывая Берлинскую операцию, советское командование учитывало сложившуюся к тому времени политическую и стратегическую обстановку. Несмотря на явный проигрыш войны, немецко-фашистское руководство еще на что-то надеялось. Почти полностью прекратив действия против союзников, гитлеровцы создавали крупную группировку против советских войск. Гитлер и его окружение все еще рассчитывали на какие-то комбинации, которые могли бы их спасти. Надо было положить конец этим попыткам. Отсюда задача наших войск: как можно быстрее разгромить немецко-фашистскую группировку на берлинском направлении, овладеть германской столицей и выйти на реку Эльба.

Выполнение этой задачи возлагалось на три фронта: 1-й Белорусский, 1-й Украинский и 2-й Белорусский. В общих чертах операция должна была развиваться следующим образом. Удар в общем направлении на Берлин наносит 1-й Белорусский фронт, одновременно частью сил обходя город с севера; 1-й Украинский фронт наносит рассекающий удар южнее Берлина, обходя город с юга. Наш, 2-й Белорусский, наносит рассекающий удар севернее Берлина, обеспечивая правый фланг 1-го Белорусского фронта от возможных контрударов противника с севера, и ликвидирует все вражеские войска севернее Берлина, прижимая их к морю.

Начало операции устанавливалось Ставкой для войск 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов 16 апреля, для нас – 20 апреля. (Для нас срок определен с учетом перегруппировки войск с востока на запад.)

Надо сказать, что и эти четыре дня отсрочки мы получили только после того, как я раскрыл все трудности, которые стояли перед нами. Фронт нацеливался на новое направление, по существу не завершив предшествовавшую Восточно-Померанскую операцию. Нам отводился невероятно короткий срок на перегруппировку, хотя войска должны были преодолеть расстояние свыше 300 км. Я попросил помочь фронту в сложной передислокации. Но дополнительный автотранспорт нам не выделили. Все это до предела сокращало время на подготовку сложнейшей операции по форсированию такой большой водной преграды, как Одер в его нижнем течении. По сути дела, войскам фронта предстояло начать наступление с ходу. Как мы увидим, это значительно затруднит осуществление операции.

Когда я вернулся из Москвы, войска уже были на марше. Не дожидаясь их прибытия, вместе с командармами и начальниками их штабов произвели тщательную рекогносцировку местности, организовали разведку противника.

К сожалению, части 1-го Белорусского фронта, которые мы должны были сменить, не смогли нам дать необходимых сведений о противнике. Они просто не имели времени собрать эти данные. Командующий 61-й армией генерал П. А. Белов, который передавал свой участок войскам трех наших армий, в беседе со мной не смог сказать о противнике ничего нового по сравнению с тем, что мы уже знали.

Пришлось отойти от заведенного нами порядка и ставить задачи командармам еще до выяснения более или менее полных данных о противнике. Делали мы это, конечно, не от хорошей жизни. Сроки поджимали. Ведь надо было еще дать время командармам для отработки задач с командирами соединений.

Рекогносцировку мы провели 10 апреля. Начали ее с участка 65-й армии. Вместе со мной сюда прибыли генералы и офицеры управления и штаба фронта, командующие 4-й воздушной и 49-й армиями. Нас встретил П. И. Батов с группой своих офицеров. Место, где мы собрались, было выбрано очень удачно: окрестности просматривались отсюда на несколько километров.

То, что нам удалось увидеть, не радовало. Наши войска и позиции противника разделяла река, которая на этом участке образовала два широких русла – Ост-Одер и Вест-Одер. Между ними пойма, которая в это время была затоплена. Так что перед нами лежала сплошная полоса воды шириной 5 км. Западный, высокий берег еле просматривался. Если б это была река, было бы легче: ее можно одолеть на лодках или паромах. Но через пойму на них не переплыть: слишком мелко. Павел Иванович сказал задумчиво:

– Наши солдаты уже определение дали, по-моему, очень точное: «Два Днепра, а посередине Припять».

Да, препятствие серьезное. К тому же противоположный берег всюду господствует над нашим, усиливая позиции противника.

Приходим к выводу, что форсировать придется на широком фронте, одновременно на участках всех трех армий. Успех, достигнутый на одном участке, будем использовать немедленно, перебрасывая туда силы и средства с других участков. Поэтому уже сейчас надо предусмотреть возможность маневра вдоль фронта. К счастью, такая возможность имелась.

Залитая водой болотистая пойма практически была непроходима. Но в некоторых местах над ней возвышались полуразрушенные дамбы. Решено было использовать их. Такие дамбы имелись на участках 65-й (остатки автострады) и 49-й армий.

Рекогносцировка, произведенная совместно с командармами во всей полосе предстоящего наступления трех армий, оказалась весьма полезной. Здесь же, на месте, вносились коррективы к уже принятому решению, уточнялись задачи. Командармы горячо принялись за подготовку операции.

Начали подходить войска. Первой 13 апреля заняла исходное положение на рубеже Альтдам, Фердинандштайн 65-я армия П. И. Батова. Южнее ее 16 апреля подошла к Одеру 70-я армия В. С. Попова, днем раньше еще южнее, сменив, как и ее соседи, части 61-й армии 1-го Белорусского фронта, на участке Кранцфельде, Ниипервизе расположилась 49-я армия И. Т. Гришина.