Константин Рокоссовский - Воспоминания без цензуры

Направляемся в 62-ю армию. Добираться туда пришлось сложным путем. Сначала нужно было переправиться на восточный берег Волги, а затем обратно, на западный, но уже в Сталинград. Волга в это время еще не совсем стала, виднелись большие участки, свободные ото льда.

Перейдя реку вброд у Дубовки, мы на ожидавших нас машинах добрались до пункта, где намечалась переправа. Отсюда был кратчайший путь через Волгу к расположению 62-й армии. Проводник провел с нашей группой короткий инструктаж. Следуя его указаниям, мы запаслись досками и веревками для преодоления пробитых минами и снарядами участков льда и отправились на тот берег. Со мной были Телегин, несколько офицеров, проводник и два сапера. Конечно, такую группу противник сразу заметил и на протяжении всего пути сопровождал нас артиллерийским и минометным огнем. Сообразуясь с обстановкой, мы, где ускоряя, а где замедляя движение и обходя преграды, благополучно добрались до берега. Нас уже поджидали командарм В. И. Чуйков, член Военного совета К. А. Гуров и начальник штаба армии Н. И. Крылов.

Побеседовав накоротке и познакомившись друг с другом, отправились на командный пункт в блиндаж Военного совета. Здесь все резко отличалось от обстановки, виденной нами в 64-й армии. Мы сразу почувствовали, что находимся на боевой позиции.

Командный пункт армии размещался у самой реки, его землянки были врыты в обрывистый песчаный берег. Стены и потолок блиндажа, в который мы зашли, были облицованы досками и фанерой, и все же песок просачивался отовсюду. Конечно, не было здесь ни ковров, ни дорожек. Обстановка в полном смысле спартанская. Не до ковров и мягкой мебели, когда КП находится от переднего края всего в нескольких сотнях метров. От разрывов бомб, снарядов и мин содрогалась земля, и песок, сыплясь сквозь щели, попадал нам за воротник.

Армия занимала узкую полосу берега и прилегающую к реке часть города, от которого осталась груда развалин с возвышавшимися местами остовами еще не совсем обрушившихся зданий. В этих развалинах и закрепились воины 62-й армии. Превратив их в неприступную крепость, они героически отражали яростные атаки врага. И несмотря на то что противнику удалось в трех местах выйти к Волге, разобщив соединения армии, овладеть городом он не смог и к моменту нашего прибытия сам перешел к обороне. Бои, правда, еще не прекратились, но они велись с обеих сторон только за отдельные объекты с целью улучшения позиций и разведки.

Вообще бои в городе носили особый характер и требовали от бойцов и командиров большого мужества, смелости, предприимчивости и инициативы. И прежде всего чувства товарищества, вплоть до самопожертвования. Суворовский завет «Сам погибай, а товарища выручай» стал здесь законом для каждого. Лучшие качества советского солдата проявили воины этой славной армии. Только благодаря этому им удалось удержать узкую кромку земли на берегу Волги до решительного момента, который уже наступал. Настроение в войсках, несмотря на все трудности, было превосходное. Все ждали начала разгрома врага и готовились к этому.

С Василием Ивановичем Чуйковым я встретился впервые и сразу проникся к нему глубоким уважением. Мне всегда нравились люди честные, смелые, решительные, прямые. Таким представлялся мне Чуйков. Был он грубоват, но на войне, тем более в условиях, в каких ему пришлось находиться, пожалуй, трудно быть другим. Только такой, как он, мог выстоять и удержать в руках эту кромку земли. Мужество и самоотверженность командарма были примером для подчиненных, и это во многом способствовало той стойкости, которую проявил весь личный состав армии, сражавшейся в городе за город.

На меня этот человек произвел сильное впечатление, и с первого же дня знакомства мы с ним сдружились.

Возвращались почти тем же путем, которым следовали в Сталинград. Оказавшись снова на правом берегу Волги, мы по дороге на свой КП заехали в 66-ю армию к А. С. Жадову. Непрерывные наступательные действия сильно отразились на войсках. Некомплект в частях и соединениях достигал 60–70 процентов, особенно это ощущалось в пехоте. А предстояли новые тяжелые бои, и требовались срочные меры, чтобы хоть немного пополнить соединения.

Мы осмотрели рубеж, который еще недавно занимал противник, отошедший к городу. Воочию убедились, сколь сильными были эти позиции. На огромном пространстве вдоль оборонительного рубежа стояли подбитые и сожженные танки – печальный результат поспешных, с ходу, контратак, в которые бросались по частям наши войска в период выхода немцев к Волге. Нет, так наступать мы не будем! Надо подготовиться как следует.

Письмо от 25 декабря 1942 года:

«Родные мои Lulu и Адуся!

Зная о том, что не так уж вы обеспечены самым необходимым, спешу снабдить вас кое-чем к новому году. Посылаю самое необходимое и то, что мог достать, это: мясо, масло, рыбу, картофель, сахар, сыр и т. п. Кушайте и поправляйтесь. За меня не беспокойтесь. Я сейчас здоров и, как всегда, бодр. Работы очень много и часто не досыпаю. Вот и сейчас пишу, а глаза так и слипаются. Только что вернулся с позиции и так хочется прилечь, но посетителей накопилось очень много с различными текущими делами, и приходится их принимать. Дела у нас идут успешно. Немцев бьем и еще бить их будем. Это только цветочки, а ягодки еще впереди. Если так дальше пойдет, то, пожалуй, следующий новый год будем встречать вместе.

Lulu, от тебя я получил два письма, второе всего несколько дней тому назад. На первое ответил. Почта работает очень плохо, письма идут с опозданием, потому что плохая погода и самолеты не летают. День рождения встречал на позиции, а новый год, по-видимому, тоже придется встречать также. Но это ничего, были бы успехи, а наступит время и будем встречать в своем семейном кругу. Как успехи Адуси и когда она заканчивает учебу? Отапливается ли квартира? Пиши о всех своих нуждах. В теплых вещах не нуждаюсь, все у меня есть. Горю желанием видеть вас, но пока удаляемся все дальше, и время такое, что о свиданиях думать не приходится, преследуем врага и все устремлено на то, чтобы скорее его добить.

До свидания, мои дорогие, целую вас крепко, ваш Костя».

Письмо от 12 января 1943 года:

«Дорогие мои Люлю и Адуся! Написал вам уже несколько писем, но почему-то вы их не получаете. От вас получил письмо и две открытки. За меня не беспокойтесь: здоров, по-прежнему бодр. Работы много, и временами сильно устаю от бессонных ночей и дней, все это пустяки, когда-нибудь отдохну. Ради того большого дела, которое проводим, можно и не поспать. Немцев бьем крепко. Роли переменились, и мы их сейчас бьем с одной стороны, перевернем и бьем с другой. Враг сопротивляется еще крепко, но это уже не тот враг, который держал себя заносчиво, спесь с него сбили, и он воровато оглядывается назад, ожидая расплаты за все пакости, им причиненные. Расплата с ним будет жестокой и беспощадной. Наступает и на нашей улице праздник, вот мы и разгулялись. За вас радуюсь, что вы здоровы и не особенно ощущаете тяготы войны. О вас иногда узнаю от камера по телефону. На днях передавал вам привет через Шеловского, он бывает у Сафроновых. Сегодня у нас идет сражение. Добиваем „фрицев“. Взяли много трофеев и техники, вид у них жалкий, все грязные и вшивые, вызывают отвращение. Вот, дорогие мои, на этом заканчиваю. Целую вас крепко, крепко. Любящий вас ваш Костя.