Константин Рокоссовский - Воспоминания без цензуры

В конце декабря началась так называемая Житомирско-Бердичевская наступательная операция нашего соседа слева – 1-го Украинского фронта, продолжавшаяся до половины января 1944 года. В результате ее советские войска овладели Новоград-Волынским, Житомиром, Бердичевом, Белой Церковью и нанесли противнику тяжелое поражение.

По всему чувствовалось, что центр тяжести Ставка перенесла на Украину и вообще на южное крыло советско-германского фронта. Туда направлялись соединения из резерва Ставки – общевойсковые и танковые армии, танковые корпуса, артиллерийские соединения, танки, пушки, самолеты.

Белорусский же фронт не получал в то время ничего, хотя задача наша оставалась прежней. Мы должны были наступать, а сил у нас оставалось все меньше, о чем Ставка прекрасно знала.

Но мы понимали, что иначе нельзя. Наша задача – активными действиями приковать к себе как можно больше вражеских сил и тем самым облегчить наступление на главном направлении. И мы прилагали все усилия, чтобы выполнить эту задачу. На крупные успехи не рассчитывали, но и на месте не стояли.

Во время развернувшегося большого наступления четырех Украинских фронтов наши части, взаимодействуя с правофланговыми войсками Ватутина, тоже кое-чего добились: 61-я армия овладела Мозырем, 65-я – Калинковичами, 48-я улучшила свои позиции на правом берегу Березины, 3-я армия в исключительно тяжелых условиях форсировала Днепр, овладела Рогачевом и плацдармом на западном берегу, вынудив противника очистить плацдарм на восточном берегу Днепра у Жлобина. Продвинулась немного на своем левом фланге и 50-я армия, но ей пришлось развернуться фронтом на север, так как сосед – 10-я армия Западного фронта – оставался на месте.

Эти операции проводились войсками фронта при скудной норме боеприпасов.

Лишь с 15 апреля директивой Ставки войскам Белорусского фронта было приказано перейти к обороне.

Письмо от 11 декабря 1943 года:

«Дорогая Люлю! Только что вернулся из Киева, посылали меня туда в качестве представителя Ставки для проведения работы, связанной с неудачами на том направлении. Пишу в четыре часа утра, а в восемь часов уезжает Котик. Живем с Адусей хорошо. Она еще не работает, и думаю ее пока не посылать, пусть отдохнет. Самочувствие у нее хорошее, и у меня тоже. Живем дружно и ожидаем твоего приезда. К этому времени подготовим елку, а ты привези украшений. Дела идут посредственно, пока стремительных продвижений нет, но будут. Мы уже на новой квартире, в Гомеле. Комнатки поменьше, чем на старой, но жить можно. Приедешь – увидишь. И пока до свидания. Целую тебя крепко, твой Костя».

Письмо от 19 декабря 1943 года:

«Дорогая Люлю! Привет тебе от меня и Адуси. Живем хорошо и ожидаем твоего приезда. У прибывших к тебе с этим письмом узнай о состоянии дороги к нам. Надо ехать по шоссе Москва, Рославль, Довск. Игрушек на елку не бери. Мы здесь достали их много. Адуся спит, и будить ее не хочу. Передаю от нее большой тебе привет и тысячу поцелуев. Вот пока и все.

Приезжай, до свидания, крепко тебя целую, твой Костя.

Будешь ехать, одевайся теплее и на дорогу захвати пищи. Дорога зимняя. Придерживайся сибирской пословицы „Едешь на день, бери пищи на неделю“. До свидания. Привет Ане, Ларе и тем, кому найдешь необходимым передать».

В Гомеле впервые с начала войны семья Рокоссовских полноценно отпраздновала наступление Нового года у настоящей украшенной новогодней елки. Константин Константинович познакомил Юлию Петровну со своими боевыми друзьями Малининым, Казаковым, Орлом, Галаджевым. Как вспоминала Светлана Павловна Казакова, познакомившаяся с Василием Ивановичем именно в тот новогодний вечер, в штабе фронта ждали концертную бригаду, которая выехала, но, очевидно, где-то застряла. Светлана Павловна – талантливая пианистка, и об этом каким-то образом узнали в штабе фронта. Она получила приказ прибыть на празднование. «Наступил Новый год, артисты так и не приехали, и меня попросили сыграть на пианино „Землянку“, „Синий платочек“ и другие любимые всеми песни. Были и пластинки. Все танцевали», – вспоминала Светлана Павловна.

К весне 1944 года наши войска на Украине продвинулись далеко вперед. Но тут противник перебросил с запада свежие силы и остановил наступление 1-го Украинского фронта. Бои приняли затяжной характер, и это заставило Генеральный штаб и Ставку перенести главные усилия на новое направление.

Зная обстановку, сложившуюся у соседа справа – Западного фронта, которым командовал генерал В. Д. Соколовский, и у соседа слева – 1-го Украинского фронта, которым теперь командовал маршал Г. К. Жуков, заменивший смертельно раненного Ватутина, мы приходили к выводу, что центр усилий будет перенесен на западное направление и предстоящая операция развернется в Белоруссии. Это позволило бы советским войскам кратчайшим путем выйти на очень важные рубежи и создало бы в последующем выгодные условия для нанесения ударов по противнику на других направлениях.

Словом, фронт жил в предвидении больших событий. Конечно, для проведения любой крупной операции необходимо время на подготовку. После разгрома неприятеля под Курском войска Центрального фронта, позже переименованного в Белорусский, прошли с боями огромное расстояние, остро нуждались в пополнении. Им нужно было дать дополнительно и технику, и боеприпасы, и горючее; требовалось подтянуть тылы и отставшие базы, организовать подвоз всего, в чем нуждались наши части и соединения, и, значит, в первую очередь восстановить разрушенные дороги и провести новые. Это и составляло предмет наших забот. Одновременно укреплялись достигнутые рубежи.

Ставка приняла решение о создании нового фронта между нашим и 1-м Украинским. Этот новый фронт огибал с юга Полесье до Владимир-Волынского и стал называться 2-м Белорусским, а наш фронт соответственно – 1-м Белорусским.

В марте Верховный Главнокомандующий пригласил меня к аппарату ВЧ, в общих чертах ориентировал относительно планируемой крупной операции и той роли, которую предстояло играть в ней 1-му Белорусскому фронту. Затем Сталин поинтересовался моим мнением. При разработке операций он и раньше прибегал к таким вот беседам с командующими фронтами. Для нас – сужу по себе – это имело большое значение.

1-му Белорусскому фронту предстояло действовать в общем направлении Бобруйск, Барановичи, Варшава, обходя Полесье с севера. Левым крылом фронт упирался в огромные полесские болота, что до крайности ограничивало возможность маневра. Для успеха операции требовалось теснейшее взаимодействие с войсками 2-го Белорусского фронта, а нас разделяла широкая полоса леса и болот. Вот такие соображения я и высказал Сталину, намекнув при этом, что было бы целесообразно передать нам и часть полосы, занимаемой нашим левым соседом.