Сергей Юрский - Игра в жизнь

Волков, держась за голову, с трудом следит за моей беготней и не говорит ни слова. Впрочем, я и не даю вставить хоть слово в мой быстрый монолог. Под конец я машу двумя бумажками по 10 форинтов перед его носом, открываю ящик прикроватной тумбочки, сую форинты туда и захлопываю ящик.

Выскакиваю из номера.

7:06 – такси.

7:16 – вокзал города Львова.

7:20 – отправление скорого поезда Москва – Будапешт.

Теперь (как и положено в фильме психологического ужаса) монтажно рассматриваем событие с другой точки зрения.

7:04. № 503. Волков сидит в трусах на своей кровати. Человек, похожий на Юрского, перестал орать и метаться по номеру. Куда-то убежал. Это хорошо. Голова болит, глаза не смотрят. Это плохо. На столе две бутылки пива. Это хорошо. Открывалки не видать. Это плохо. Миша сорвал крышку, зацепив ее за край стола, и выпил из горлышка теплого пенящегося пива. Стало противно. Посмотрел на часы.

7:11. Миша положил гудящую голову на подушку и уснул.

МОНТАЖНАЯ СКЛЕЙКА.

11:30 утра того же дня. Съемочная площадка на улице Львова. Снимается фильм «„Сатурн“ почти не виден». Гай и Волков в гитлеровской форме ожидают начала съемки. Ждать еще долго. Диалог.

Волков . Гриша, к тебе Сережа заходил?

Гай . Какой Сережа?

Волков . Юрский.

Гай . Куда заходил?

Волков . К тебе. Заходил?

Гай . Когда?

Волков . Ночью.

Гай . (Ничего не говорит. Смотрит на Волкова.)

Волков . Будем переснимать ловлю форели. В Венгрии. Филиппов уже на Железнодорожной улице. Номер дома забыл. Но он там.

Гай . Какой Филиппов?

Волков . Наш оператор.

(Пауза. Двое одетых в фашистскую форму прогуливаются.)

Волков . Он мне пива принес. Две бутылки. Очень теплое.

Гай . (Осторожно.) Кто принес пива?

Волков . Серега.

Гай . (Осторожно.) А где он сам?

Волков . Убежал. Торопился. Говорит, государственное задание. Надо Барышникова возвращать… из Америки.

Гай . (После короткого молчания.) Пойдем кофе выпьем.

Началась съемка. Постепенно разошлись и очень неплохо работали до самого вечера. По дороге в гостиницу Гай объяснил Мише, что история с визитом Сережи ему просто приснилась. Миша признал, что это возможно. Но настаивал, что пиво было. Оба смеялись. Зашли в номер к Мише. Горничная забыла сделать уборку. Две бутылки стояли на столе. Одна пустая, другая полная наполовину. «Видишь?» – сказал Миша. «Да ты сам купил и забыл», – сказал Гриша. «А вообще, конечно, здорово бы сделать „Фиесту“ по-настоящему, снять на натуре сцену с форелью». – «Конечно», – сказал Гриша.

«А знаешь, – сказал Миша, – такой был яркий сон. Он все бегал и говорил, говорил… Потом говорит – вот вам двадцать форинтов… открыл ящик…»

Миша показал, как был открыт ящик, и ВДРУГ…

КРУПНО – на дне ящика лежат ДВАДЦАТЬ ФОРИНТОВ.

УЖАС охватил двух известных артистов. Иностранные деньги САМИ ПО СЕБЕ в ящике не появляются.

Встретились мы на сборе труппы осенью. Розыгрыш мой уже раскрылся. И это они сами поведали мне о своей реакции и разговорах. Может, что и присочинили. На то и актеры. Ах какие хорошие актеры!

Вот вспоминаю – время было мрачное. Запрет «Фиесты», разброд в театре. А шутили. Не скучно было.

Если Молодые люди XXI века, любопытствующие узнать, как и что было до них, попросят меня – назовите какую-нибудь особенность ТОЙ вашей жизни, которая теперь исчезла и которая ярко ее характеризует, я задумчиво похмыкаю, пожую губами, подниму глаза к потолку, а потом задам вопрос: «Вы знаете, что такое праздничный заказ?» Молодые люди пожмут плечами и сделают невнятно-отрицательное движение головой. Тогда я важно откинусь на спинку кресла, потру одну ладонь об другую, сплету пальцы в замок и начну.

«Праздничный заказ» – это мешок с продуктами. «Праздничный» – потому что он выдавался к праздникам. Праздниками (основными и определяющими) были 7 ноября – праздник Великого Октября (почему в ноябре празднуется октябрь – это другой вопрос, и оставим его рассмотрение до другого случая), 1 января – Новый год и 1 мая – День солидарности трудящихся. Именно к этим дням государственным служащим (не всем, но многим) выдавался мешок с заказом. Это не было подарком. За продукты надо было платить. Но цена была вполне доступная. И не в цене даже была прелесть заказа. Прелесть в том, что в обычных магазинах в те времена вообще ничего не было, кроме банок с морской капустой, томатной пасты и очередей за круто замороженными пачками «Пельменей русских». За водкой и более деликатными алкоголями бились (в буквальном смысле слова) в специальных отделах, полуподвалах, лабазах, и все равно только БЛАТ давал вожделенную влагу в нужном для праздника количестве. Заказ же был похож на скатерть-самобранку. Там имелось… впрочем, содержимое было весьма дифференцировано в зависимости от заслуг получателя. Поэтому там имелось – для одних шоколадка для внучки и пачка чая для бабули, а для других – корзина с фруктами, коньяком, шампанским, икрой, крабами, колбасами и коробками конфет.

Академический театр Моссовета занимал в этой пирамиде серединное положение. А верхушка театра – руководство и самые народные, самые знаменитые артисты – имели заказы даже чуть выше среднего уровня. Может, и без коньяка, но с водкой, может, и без баночной ветчины, но с тушенкой, может, и без крабов, но с банкой растворимого кофе. Короче, шикарный заказ – жить можно припеваючи. Недолго, правда, припевать, потому что весь заказ на один зуб. Ну, да это уже детали!

Теперь вопрос – почему называлось это «заказ»? Кто заказывал? И почему в таком случае этот «кто-то» не заказал побольше? Но никто не заказывал. А что же было? Отвечу фразой того времени: «разнарядка спускалась сверху при наличии прямых контактов и личной договоренности». Понятно? Если непонятно, найдите себе переводчика с древнесоветского, а я двинусь дальше.

Мне благоволили выделять заказ одинаковый с Фаиной Георгиевной Раневской. Большая честь и большая моя благодарность распределителям. Теперь о технике снабжения. (Все, что я рассказываю, – это как документ с грифом «секретно», и прошу соответственно обращаться с этими сведениями.) Звонил Юра Проданов и говорил: «Для тебя есть талон на заказ. Удалось выбить очень приличный. Ты не представляешь, чего это стоило. Талон у меня. Зайди возьми. Слушай, ты же все равно к Фуфе поедешь. Можешь ее отоварить? Возьми ее заказ и отвези ей, ладно?» Комментарий: Юра Проданов – замдиректора нашего театра. Фуфа – прозвище Раневской. Отоварить – превратить талон в реальный мешок с продуктами.

На талоне был указан адрес (каждый раз новый) и час, когда нужно явиться по этому адресу. Возле неприметной двери в странной задумчивости перетаптывалась группа людей с пустыми сумками разных размеров. Я присоединялся к группе. Разговоры были на уровне шпионских паролей: