Владислав Третьяк - Хоккейная эпопея

Канадцы считают, что опыт приходит к вратарю примерно к тридцати годам. Я бы не стал утверждать столь категорично. Надо учитывать индивидуальные качества спортсмена. Но сейчас, когда я вспоминаю свои первые шаги на льду, удивляюсь, как много лишних движений я делал, не умел отдыхать, расслабляться, а для вратаря это очень важно.

Вратарь должен знать природу любого финта, повадки и особенности, наиболее характерные для многих нападающих. Все это воспитывается на тренировках. В психологическом поединке с соперником голкипер не должен реагировать на его ложные движения, важно сдерживать себя. Нельзя также проявлять и признаки нерешительности. Решение нужно принимать смело и выполнять его мгновенно. Хорош тот вратарь, который умеет сочетать в ходе игры расслабление с предельной собранностью, может аккумулировать в себе большой запас сил для взрывных действий в каждом игровом эпизоде. Ведь его ошибку исправить некому, сзади голкипера ворота, а за ними красный фонарь — бесстрастный сигнализатор неудачных действий команды и вратаря. Но даже на неприятную для него яркую вспышку фонаря он должен отвечать спокойствием, собранностью. Поэтому в тренировочной работе упражнения большой интенсивности следует сочетать с расслаблением, с паузами для отдыха.

С годами вы научитесь разумно управлять собой во время хоккейного боя. Очень важным является умение, когда можно, расслабиться и, когда нужно, мобилизовать себя. Скажем, если шайба находилась в углу площадки, откуда бросок сделать практически нельзя, я был "включен" процентов на шестьдесят. Когда шайба адресовалась тому игроку, кто может бросить по моим воротам, "включался" на девяносто пять процентов. И, наконец, только в момент броска были "включены" все сто процентов моих возможностей.

Пожалуй, самый типичный недостаток большинства вратарей — это их волевые "провалы", особенно в ходе ответственных встреч с сильным соперником. Одни допускают грубые ошибки из-за боязни поражения, уже до матча чувствуя себя не в своей тарелке. Другие, допустив оплошность в начале встречи, расстраиваются, не могут мобилизовать мастерство и волю. Третьим мешает чрезмерное желание как-то по-особенному себя показать. Поэтому очень важно настроиться на игру.

Сразу замечу, дело это настолько сугубо индивидуальное, что от советов я здесь воздержусь. Каждый вратарь психологически готовится к матчам по-своему. Виктор Коноваленко мог часами раскладывать пасьянс. Я слышал, что знаменитый канадский голкипер Глен Холл с целью привести себя в надлежащее состояние незадолго до матча начинал последними словами ругать хоккей, свою вратарскую долю, соперников, партнеров, зрителей — словом, всех на свете. Так он снимал излишнее напряжение и на льду появлялся уравновешенным. Я же обычно ухожу в себя. В день матча я думаю только об игре, ни о чем постороннем, только об игре. Я твержу себе: ты обязан не подвести команду. И напоминаю себе: с тебя спрос особый, ты — вратарь, ты — главный человек в команде. Днем я стараюсь уснуть. Нервы должны быть в полном порядке. Я становлюсь молчаливым: не расплескать бы в пустых разговорах весь свой настрой. Скоро матч. Вместе со всеми выпиваю черный кофе. Окружающее — то, что не относится к предстоящей игре, — окончательно перестает для меня существовать.

Когда иду из раздевалки на лед, я никого не замечаю и никогда ни с кем не здороваюсь. Многих это обижает: Третьяк знакомых не видит, друзей не узнает. Другие — люди как люди. Мальцев шагает — вроде бы замкнутый, даже угрюмый. Но услышит со стороны: "Здравствуй, Саша!" — и суровое лицо смягчается: "Приветик!" Якушев озабочен, но вежлив: "Здравствуй' здравствуйте!" Девушки машут Васильеву руками, и Валера улыбается им приветливо. А Третьяк шагает себе, молчит — бездушная машина, да и только… Да, бессмысленно обращаться ко мне в эти минуты. Не отвечу, пройду мимо. Может быть, только еще ни опущу голову и прибавлю шаг. Но не стоит обижаться на меня уже весь на льду в гуще хоккейной борьбы… А поздороваемся поговорим после матча.

То, о чем я рассказываю, не имеет ничего общего с суеверием или бездумной привычкой. Настраиваясь на игру, я отнюдь не даю отдых своему мозгу. Напротив, я усиленно думаю о том, как играть лучше, взвешиваю сильные и слабые стороны соперника, Составляю план своих действий.

Однажды на одном из занятий в институте педагог попросил меня ответить на ряд вопросов, касающихся психологических проблем спортивной подготовки. Ответы представляли для него научный интерес, поэтому наша беседа была записана на магнитофон. Лента сохранилась, и некоторые фрагменты из этого диалога я включил в книгу.

Психолог: Как вам удается в течение всех 60 минут матча удерживать определенную интенсивность внимания? За счет чего вы поддерживаете высокий уровень активности?

Третьяк: Кроме различных технических приемов я использую самовнушение, все время стимулирую свое внимание. В зависимости от ситуации я говорю себе: "внимательнее", "не отвлекайся", или "а вот сейчас отдохни, расслабь плечи", "обрати внимание на свое лицо — лоб не хмурится, гладкий", или "я чувствую легкость, свежесть, дышу глубоко".

Перед игрой я себе внушаю: "ты должен стоять хорошо", "нельзя пропускать шайбы". Я одинаково серьезно готовлюсь к любому матчу, с любым соперником. Жаль, не все наши игроки сознательно владеют методами психорегулирующей тренировки — это очень важно сегодня.

Психолог: На чемпионате мира 1974 года в игре с командой ЧССР вы пропустили шесть шайб…

Третьяк: Семь. А мог пропустить и семнадцать. Почему так произошло? Да потому, что психологически к этой встрече команда готовилась неправильно. Перед игрой и тренеры, и журналисты нам говорили: у вас только один матч на этом чемпионате — с ЧССР, и вы должны его выиграть. Только чехословацкая команда и только она! Нас просто запугали предстоящим матчем. Это называется "накачка". Мы проиграли встречу еще до выхода на лед. Боялись самих себя. Страх поборол нашу уверенность. Игроки с самого начала стали ошибаться, вот и посыпались голы.

Тактика у меня такая: когда шайба в нашей зоне у своего игрока, я спокоен, мышцы расслаблены, я отдыхаю — не могу же я все время быть на пределе! — а в том матче наши игроки в своей зоне беспрерывно теряли шайбу, "дарили" ее соперникам, и "включаться" я, конечно, не успевал. Из семи шайб четыре или пять мы им просто "подарили".

Психолог: Что вы понимаете под быстротой мобилизации, в чем она заключается? Направлено ли ваше сознание на себя, внутрь, или вы следите за тактикой нападающих?

Третьяк: Я стараюсь все время удерживать нить игры, даже успеваю оценивать действия своих партнеров: этот хорошо сыграл, этот плохо, тому следует дать пас туда… Все время как-то моделирую ход матча. Очень важно взять себя в руки, после того как соперник забил шайбу или две шайбы подряд, то есть нанес ощутимый психологический удар. Я себя заставляю не думать, почему это произошло (анализ потом, по видеозаписи), а сейчас необходимо быстро собраться, внушить себе: "Ничего не случилось, я стою хорошо…"