Ричард Пайпс - Я жил [Мемуары непримкнувшего]

Самая большая шумиха по поводу того, что я когда- либо написал, поднялась вокруг моей статьи «Почему Советский Союз полагает, что может вести и выиграть ядер- ную войну?», заказанной редактором журнала «Коммен- тари» Норманом Подгорецом и опубликованной в июле 1977 года. В этой статье, старательно избегая любых ссылок на секретные материалы и после «зачистки» текста в ЦРУ, я изложил основные аргументы команды «Б».

Доказательство правоты команды «Б» пришло через два года после ее роспуска. Придя к власти, администра ция Картера относилась с большим скептицизмом к выводам команды «Б». Несмотря на то что адмирал Тернер сразу же согласился с ними, высказавшись в том смысле, что Москва действительно стремилась к военному превосходству, новый министр обороны Гарольд Браун пренебрежительно относился к этому утверждению, как, впрочем, и новый госсекретарь Сайрус Вэнс. Однако, по настойчивому требованию Збигнева Бжезинского, советника Картера по национальной безопасности, было начато секретное исследование для выяснения обоснованности выводов команды «Б». Менее чем через год после окончания работы команды «Б» Гарольд Браун публично признал, что если «сегодняшние тенденции» в развертывании советских ядерных вооружений «будут продолжаться», то через пять лет положение станет «серьезным». Он также добавил, что существовала «потенциальная опасность» того, что Советы скорее «готовились вести ядерную войну, нежели стремились просто предотвратить ее» [13] Washington Post. 29 August 1977. — P. 5A. . Секретные выводы этого исследования были частично открыты для публикации в январе — феврале 1979 года. Согласно «Нью — Йорк тайме», «Исследование [Директива президента № 59] пришло к выводу, что Москва не признавала концепцию гарантированного уничтожения и строила вооруженные силы, способные вести ядерную войну. В частности, исследование утверждало, что к началу 1980‑х годов советские вооруженные силы теоретически будут в состоянии уничтожить значительное число американских ракет «Минит- мен», размещенных в подземных шахтах» [14] Richard Burt in New York Times , 10 February 1979. — P. 5. См. также: Zbigniew Brzezinski. Power and Principle. — New York, 1983. — P . 455–459. . Какое признание правоты команды «Б»! В результате этого исследования администрация президента Картера отказалась от традиционного подхода, что для сдерживания Москвы Соединенным Штатам необходимо только создать угрозу «неприемлемого уровня разрушения» промышленности и уничтожения населения. Вместо этого администрация взяла на вооружение стратегию «уравновешивания» в отношении советских ядерных сил. Поступая таким образом, администрация Картера принимала точку зрения команды «Б» и делала соответствующие практические выводы, хотя и не выразила ей признательности.

Поскольку меня обвиняли в том, что я придерживаюсь всяких сумасбродных идей по этому вопросу, начиная с пренебрежения опасностью ядерной войны и кончая предположением, что русские начнут ядерную атаку в любой день ни с того ни с сего, мне не остается ничего лучшего, как подытожить мои действительные взгляды в том виде, в котором я их выразил в письме в «Нью — Йорк ре- вью оф букс» пару лет спустя. Они основывались на четырех тезисах:

1. Советское руководство не желает войны и надеется достичь своих глобальных целей без военной конфронтации с Соединенными Штатами;.

2. Советское руководство благоразумно допускает, что война с Соединенными Штатами может тем не менее начаться;.

3. Они считают, что в такой всеобщей войне стратегическое ядерное оружие будет играть решающую роль;.

4. Исходя из этого предположения, они осуществляют приготовления как оборонительного, так и наступательного характера, чтобы выйти из войны с возможно наименьшими потерями и с сохраненной политической системой, иными словами, с победой 1Г>.

Эта оценка получила подтверждение девять лет спустя, уже в условиях гласности, когда Вадим Загладин, заместитель заведующего Международным отделом ЦК КПСС написал в «Известиях», что Советский Союз проводил двойную политику: «Отвергая ядерную войну и борясь за ее предотвращение, мы, тем не менее, исходили из возможности одержать в ней победу» [16] Известия. 27 июня 1988. — С. 3. . После распада Советского Союза этот подход получил подтверждение из информации, полученной от советских военных. Американский генерал — лейтенант Уильям Одом пишет: «Брежнев поручил военным разработать следующую формулу.

Хотя ядерная война была бы ужасна и ее необходимо по возможности избежать, никто не может быть уверенным в том, что империалисты ее не развяжут, и тогда растущий советский ядерный потенциал станет гарантом того, что социалистический лагерь одержит верх и что империализму придет конец… В 1992 году генерал — полковник Игорь Родионов, в то время начальник Академии Генштаба, ставший министром обороны в июле 1996 года, писал, что в 1950‑е и 1960‑е годы политическое руководство пришло к выводу, что “будущая война станет ядерной с массированным применением ядерного оружия… И военная наука для оправдания этого тезиса доказала, что боевые действия с использованием обыкновенных вооружений практически безнадежно устарели, что победу можно будет одержать в мировой ядерной войне”» [17] William E. Odom. The Collapse of the Soviet Military. — New Haven, 1998. — P . 67, 70. .

Недавно опубликованная информация о военных планах польской армии, страны — члена Варшавского Договора, показывает, что ее наступательным операциям на Данию и Бельгию должны были предшествовать ядерные удары по крупным западным городам (Гамбург, Бремен, Антверпен), а также по сосредоточению натовских войск (Эсберг, Роскильде) с целью посеять панику и произвести разрушения [18] Wprost. 23 June, № 25 2001. — C . 82–84. .

Удивительно, почему такие планы, которые были совершенно очевидны, как исходя из характера советских военных приготовлений, так и из специальной литературы, так долго не воспринимались американскими военными теоретиками и почему команда «Б», которая первой раскрыла их, стала объектом оскорблений.

В конце 1970‑х годов благодаря предшествующей деятельности я был вовлечен в большую политику, хотя у меня было мало связей в этой среде и большую часть времени я посвящал историческим исследованиям. В 1979 году я закончил второй, заключительный том биографии Струве под названием «Струве: либерал на правом фланге», содержание которого касалось проблем, далеких от современного положения.

Ричард Аллен, член Комитета по существующей угрозе, имел тесные связи с командой Рейгана и рассчитывал получить там высокий пост. При Никсоне он служил в Совете по национальной безопасности (СНБ), в должности заместителя Генри Киссинджера, который сильно невзлюбил его и после десяти месяцев службы вынудил уйти в отставку, заменив Александром Хейгом. С тех пор вражда между ними не прекращалась. После президентских выборов 1980 года Аллен, назначенный советником Рейгана по национальной безопасности, стал собирать команду экспертов, не связанных с бытовавшими представлениями о разрядке и контроле над вооружениями как основе американской внешней политики. В эту группу он включил и меня.