Андрей Савельев - Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

Я показал людям паспорт, что я не из Львова, а из Харькова, что бригада у нас Днепропетровская. Люди посмотрели, что мы не проявляем к ним агрессии, и вступили с нами в нормальные переговоры. Когда в 8 утра собралось около пятисот человек, наш майор набрал по телефону командира бригады, разъяснил ситуацию, и в ответ на это командир бригады приказал давить бронёй всех сопротивляющихся и стрелять на поражение. Майор тогда встал и сказал, что не может отдать такой приказ, все его поддержали.

Мы отстегнули автоматные магазины, достали патроны из патронников и люди начали нам приносить еду. Многие наши были больны в этот момент, потому что пять суток ехать в середине весны на броне — это вам не цветочки.

Как только мы добровольно разрядили “калоши”, сразу появился Ромашка. И начались переговоры. Первых, кого я увидел — это были Моторола и Москаль. С ними я познакомился ещё в Харькове, когда мы вместе в Антимайдане участвовали. Москаль ко мне подходит и говорит:

— Клещ, а ты что там забыл?

— Да вот, броню подвёз вам с оружием, (смеётся)

Ну они меня с брони только дёрг, ленту [георгиевскую] мне на грудь — и всё: “Ты наш!” — говорят.

После этого я подхожу к бойцам бригады и говорю:

— Тут моих друзей половина. Зачем вам возвращаться в Украину? Вас там кроме тюрьмы ничего не ждёт.

В итоге мы поменяли флаги на российские и поехали в Славянск. Ополченцы удостоверились, что мы сами отстегнули магазины и оставили нам оружие. Уже в горисполкоме к нам вышел Стрелков, представился, тогда за меня сразу же поручились Моторола и Москаль. Таким образом я попал в группу к Мотороле».

Воспоминания Фрица:

«Мы набивали сейфы папками и баррикадировали окна в горисполкоме, сверху стелили мешки с песком и делали бойницы [57] Отверстие в бруствере, стене или проёме, которое служит для ведения огня из укрытия по заданному направлению. . Вдруг слышу лязги гусеничных траков [58] Звено гусеничной ленты машины с гусеничным ходом. . Думаю, наверное, штурм. А в здании почти никого нет, единицы людей в исполкоме. Я ещё укрепления не поставил, понимаю, что сейчас может быть какой-то «кукен-квакен». Очко у меня заиграло, но всё же стал возле мешков, соорудил бойницу — ну не сдаваться же я сюда приехал, подумал я. Страх был больше — не погибнуть, а растеряться, не сработать вовремя.

Стою на бойнице и вижу, как закатываются шесть БТРов [59] Подразумеваются в том числе БМД, БРДМ (бронированная разведывательно-дозорная машина), «Нона» (самоходное артиллерийское орудие). , на одном из них российских флаг реет. Сначала я подумал, что заходит “Красная армия”, но потом увидел флаги Народного ополчения Донбасса.

Разоружение роты 25-й бригады ВДВ в Славянске

Когда их пригнали на центральную площадь Славянска, я был в оцеплении этих БТРов. Над нами даже кружил самолёт, скорее всего “сушка” [60] Су-25 «Грач». , но не стрелял. На площади собралась огромная толпа народа.

Вдруг один из мехводов 25-й бригады, который впоследствии остался в ополчении, начал исполнять пируэты на БТРе. Показывал боевую силу. Я сначала удивился, и мне показалось, что он пытается вырваться из кольца, как-то уйти. Понятно, что автомат бессмысленно брать на изготовку, но я напрягся [61] Видео 17 — war16.ru/v17. .

Потом ВСУшники пошли сдавать оружие. Это происходило в актовом зале.

Подходит ко мне Медведь и говорит:

— Будет у кого-то из них пулемёт «Печенег», — описал его, — ты сразу меня позови.

Любил он очень пулемёты.

В актовом зале у солдатиков я проверял автоматный затвор, боевую личинку — всё ли на месте. Один вытащил, но ещё тогда, когда их брали в Краматорске. Вытащил, выкинул и сказал, что по своим стрелять не будет, поэтому ему ничего за это не было. Наши им ещё в самом начале сказали, что если вы будете приводить в негодность оружие — это будет считаться диверсией, за что будете отвечать по законам военного времени.

Очень запомнился случай, когда ко мне подошёл мужик, мобилизованный в эту бригаду, лет сорока. Видно, что работяга, колхозник — рабочие руки, я таких очень уважаю. Ему дома резать свинью, сын-двоечник, жёнка, которая бухтит на него — и тут ему дают в руки оружие и кидают на какую-то войну, войну с собственным народом. И он мне отдаёт автомат, четыре магазина в подсумке, триста патронов, обёрнутых в бумагу и скотч, две Ф-1 [62] Оборонительная граната. , потом снимает из-за спины РПГ-26 [63] Ручной противотанковый гранатомёт «Аглень». и говорит мне: “Забери в мене, бо я не знаю, як з його стрiлять” [64] Забери у меня, потому что я не знаю, как из него стрелять ( укр .). .

Потом был случай во время разоружения, когда один капитан стал возмущаться по поводу личного оружия. Типа, «отняли пистолет у офицера». Тогда ополченец, занимавшийся разоружением десантников, взял его пистолет, достал из магазина семь патронов и отдал ему обратно. А зачем офицеру нужен пистолет? В основном для того, чтобы пустить себе пулю в лоб. Я, например, свой пистолет носил только для этого, пока не дали гранату. Семь патронов, чтобы отстреляться — последним застрелиться.

В дальнейшем один из офицеров 25-й бригады Таран стал командиром всей бронетехники в Славянске. Я с ним разговорился и подружился как раз в тот день, когда их разоружали. А потом попросился к нему в подразделение, рассказал, что уже имел дело с броней, так как работал на танкостроительном. Он меня взял механиком-водителем и дальше войну я видел через триплексы БТР-Д [65] БТР десантный. ».

После вербовки ВСУшников, в ряды ополчения записались менее 10 человек, а остальным дали по $100 и они уехали на электричке по домам.

Буквально через несколько дней ополченцы Славянска разоружили ещё одно подразделение 25-й бригады ВДВ.

Крот очень ярко и подробно описал эту операцию:

«Всё, что я расскажу, мне известно из допроса пленных солдат и офицеров этой бригады.

Начну издалека. Когда в Крыму начались волнения, а на Донбассе было ещё всё спокойно, командование ВСУ, естественно, начало стягивать силы к Крымскому перешейку. Полную мобилизацию ещё не объявляли, но объявили частичную, это примерно в то время, когда и меня призывали. Тогда по тревоге подняли четыре части быстрого реагирования, которые есть на Украине, одна из частей, в которой я служил, — 95-я житомирская бригада ВДВ, 25-я днепропетровская бригада, львовская 80-я, и четвёртую я не помню. Подняли четыре воздушно-десантные части, плюс несколько частей спецназа, я уже точно не помню. Их начали стягивать тогда ещё к Крымскому перешейку, планировали входить в Крым и душить все эти протесты. Но когда узнали о том, что в Крыму российские войска находятся в боевой активности, никто из них не рискнул идти, прекрасно понимая, что не смогут противостоять российским войскам. И к этому времени наша группа взяла под контроль Славянск.