Алексей Жадов - Четыре года войны

Можно очень много рассказать о И. С. Коневе как о большом мастере организации взаимодействия. Вершиной его творчества в этом вопросе, по моему мнению, является Львовско-Сандомирская операция, в ходе которой блестяще было организовано взаимодействие двух ударных группировок, удаленных друг от друга на 70 км. Как известно, план нанесения двух ударов в полосе фронта — одного для разгрома львовской, а другого для уничтожения рава-русской группировок противника — вызывал сомнение у Ставки. Однако маршал Конев сумел доказать целесообразность такого замысла. При его осуществлении удалось растянуть силы гитлеровских войск и не позволить немецкому командованию маневрировать ими в ходе операции.

Ко всем этим блестящим качествам полководческого дарования И. С. Конева следует отнести еще одно — его стремление всегда и везде быть там, где решается судьба операции, видеть события своими глазами, добрым советом помочь командующим армиями, командирам корпусов, дивизий, а порой и полков правильно решить поставленные задачи, на месте разобраться в обстановке, с тем чтобы принять новое решение, применить самый неожиданный для врага маневр своими силами. Так, при прорыве обороны противника на львовском направлении в июле 1944 года Иван Степанович продолжительное время находился на наблюдательном пункте 60-й армии генерала П. А. Курочкина в так называемом колтувском коридоре. Находясь там, в гуще боевых событий, он сумел правильно решить проблему наращивания усилий — вводом двух танковых армий и двух танковых корпусов. Только будучи в этом районе, командующий фронтом мог пойти на такой, казалось бы, рискованный шаг — в узком, шестикилометровом коридоре использовать такую крупную массу танковых войск.

Во время берлинской операции маршал Конев успевал бывать всюду: на Шпрее, чтобы поторопить переправу танковых армий, у нас, чтобы посоветовать, как лучше уничтожить шпрембергскую группировку врага, на наблюдательном пункте командира артиллерийского корпуса генерала Королькова… Это был его метод руководства войсками.

Рассказ о полководческом таланте И. С. Конева будет неполным, если не отметить, что он был первоклассным организатором подготовки войск. Перед любой операцией Иван Степанович находил все новые и новые формы обучения, максимально приближенные к предстоящим боевым действиям.

Я счастлив, что начиная с середины 1943 года и до конца Великой Отечественной войны почти непрерывно находился под руководством этого замечательного полководца. Все мы, командующие армиями, учились у него умению решать самые сложные вопросы организации и ведения боевых действий, умению побеждать врага малой кровью. Навсегда в нашей памяти остался Иван Степанович Конев — верный сын партии, большой души человек, бесстрашный полководец.

Здесь же хочу коротко поведать своим читателям еще об одном глубоко уважаемом мною военачальнике — генерале армии Иване Ефимовиче Петрове. Он прибыл на 1-й Украинский фронт перед самым началом Берлинской операции. Я был рад встрече со своим другом и земляком, с которым расстался еще накануне войны на вышеупомянутом мною командно-штабном учении в Среднеазиатском военном округе.

Иван Ефимович был человеком с интересной биографией. Я познакомился с ним в 1920 году во время службы в 11-й кавалерийской дивизии. Вся его предвоенная жизнь была связана со Средней Азией. Здесь он дрался с белыми и во времена гражданской войны. Поэтому хорошо знал местные обычаи и нравы, владел узбекским и туркменским языками, пользовался глубоким уважением у местного населения. Петров обладал огромным опытом работы на различных командных должностях, был разносторонне развитым человеком, страстно любил живопись и сам на досуге проводил время за мольбертом. С первых дней Великой Отечественной войны Иван Ефимович находился на самых горячих участках советско-германского фронта, был одним из руководителей обороны Одессы и Севастополя, защитники которых покрыли себя неувядаемой славой.

Большие организаторские и волевые качества Петрова выдвигают его на крупнейшие военные посты: в 1943 году он командовал войсками Северо-Кавказского фронта, а год спустя становится во главе 4-го Украинского фронта. Трудно сказать, что явилось причиной его освобождения от этой должности, но знаю, что, когда И. С. Коневу предложили взять Петрова начальником штаба фронта, он с удовольствием согласился.

Иван Ефимович, как нам было известно, не проявлял ни малейшего оттенка обиды по поводу освобождения от должности командующего фронтом. Со свойственной ему принципиальностью и деловитостью быстро вошел в новую роль и пользовался заслуженным уважением у И. С. Конева и всех командующих армиями. Он оказывал нам большую помощь в подготовке и проведении Берлинской и Пражской операций.

После окончания Великой Отечественной войны моя дружба с И. Е. Петровым еще более окрепла. Он в течение ряда лет командовал войсками Туркестанского военного округа, а с 1952 года мы вместе служили в Москве — я был начальником Военной академии имени М. В. Фрунзе, а Иван Ефимович первым заместителем Главного инспектора Советской Армии. Затем он возглавлял Главное управление боевой и физической подготовки, будучи заместителем главнокомандующего Сухопутными войсками. Это был ответственный период организационного и технического переустройства наших Сухопутных войск, связанный с начавшейся революцией в военном деле: соединения оснащались новыми образцами стрелкового автоматического оружия, танками с более высокой скоростью и маневренностью, новыми артиллерийскими системами среднего и крупного калибров, минометами, многоствольной артиллерией, безоткатными орудиями, новыми противотанковыми средствами и средствами войсковой ПВО.

Все это усложняло процесс обучения, предъявляло более высокие требования к офицерским кадрам, вызывало необходимость постоянного улучшения методов учебной и воспитательной работы, полевой выучки войск. Этими вопросами мы занимались в тесном контакте с И. Е. Петровым. Его кипучая энергия, разносторонние военные знания и богатый войсковой опыт помогли в кратчайший срок разработать необходимые программные документы по боевой подготовке Сухопутных войск…

Но возвращаюсь к повествованию о Берлинской операции.

16 апреля в 6 часов 15 минут наша артиллерия и авиация начали и в течение сорока минут вели мощную обработку вражеской обороны. Под прикрытием артиллерийского огня инженерные части спустили на воду десантные переправочные средства и приступили к наводке штурмовых мостиков. Ответный огонь гитлеровцев был слабый и не являлся серьезной помехой для наших гвардейцев. В 6 часов 55 минут наши войска зажгли дымовые шашки, и пелена густого дыма плотно затянула русло реки, прикрывая наши действия от наблюдения противника. Инженерные части под прикрытием огня пехоты и артиллерии, проявляя мужество и самоотверженность, спустили на воду 140 лодок, 3 парома и навели 14 штурмовых мостиков.