Иван Громов - В бой уходили десантники

Недолго совещался Ю. Н. Пикулев с подчиненными. После представления вновь прибывших он для настроения высказал очередную шутку в адрес неустроенного медпункта и его хозяйки, повел разговор о задачах медиков на ближайшее время.

— Здоровье и еще раз здоровье — вот главная забота медперсонала бригады. Всю работу нужно строить на подготовку десантников к ознакомительному прыжку, который планируется после двадцать второго июня, — закончил бригадный врач. — Расходитесь, товарищи, и за дело. Время — золото!

Командиром 7-й бригады назначили участника гражданской и советско-финляндской войн полковника Михаила Федоровича Тихонова.

Награждение его в 1920 году золотыми часами, а в 1928 — револьвером системы «маузер» украшали биографию комбрига. А если учесть, что в 1935 году он удостоен ордена Красного Знамени МНР, а в 1938 году ордена Полярной звезды этой же страны, то можно понять, каким высоким был его авторитет среди командиров и политработников. Его грудь украшали также орден Красной Звезды и медаль «XX лет РККА».

Богатый опыт армейской службы накопил и старший батальонный комиссар Николай Иванович Горохов.

Во внушительную силу разворачивался отдельный танковый батальон. На должность комбата прибыл капитан Николай Придании, а комиссара — старший политрук Алексей Рощинский.

Через несколько недель после начала формирования лязг гусениц быстроходных Т-37 и Т-38 доносился с танкодрома. Экипажи учились вождению и выполнению огневых задач из пулемета. Маленькие, легкие плавающие танки с лобовой броней 8 миллиметров являлись в то время грозой для кавалерии и пехоты. Конечно, танкетка не танк, но и она намного усиливала парашютный десант.

На должность командира корпуса получил назначение командир 21-й горно-кавалерийской дивизии из Среднеазиатского военного округа генерал-майор Алексей Семенович Жадов. В Марьиной Горке его уже ожидали. А пока обязанности комкора выполнял полковник А. Ф. Казанкин. Он настолько оказался загружен делами по формированию корпуса, что многие свои обязанности вынужден был передать начальнику оперативного отдела майору Владимиру Тимченко. И тот успешно справлялся со штабными делами.

Высокий, голубоглазый, в идеально подогнанной и отутюженной форме авиатора, в меру строгий, аккуратный не только во внешнем виде, но и службе, майор пользовался у командиров штаба корпуса большим авторитетом. Многие удивлялись, как он быстро распутывал, казалось бы, нерешаемые задачи, а их в дни формирования набиралось больше, чем нужно. В октябре 1940 года он с отличием окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе и прибыл в корпус из 10-й смешанной авиадивизии с повышением. Там не хотели отпускать способного оперативного работника, но отдел кадров округа решил по-своему.

Он был и отлично подготовленным парашютистом. Еще в звании младшего лейтенанта ему, летчику-наблюдателю, 2 сентября 1934 года приказом ВВС РККА присвоили звание «Инструктор парашютного дела ВВС РККА».

В должность начальника связи корпуса вступил майор Стахий Захарчук. Он никогда не конфликтовал с подчиненными, поддерживал их инициативу, а это многое значило. Его уважали и командиры штаба, и подчиненные.

Начальник разведки Вячеслав Колобков не выделялся ни внешним видом, ни твердостью характера, но отличался исполнительностью, вершил свою службу с завидной точностью.

Инструктор парашютной подготовки капитан Максим Коцарь среди командиров выделялся богатырскими плечами и мохнатыми бровями. С первого дня он занялся парашютной подготовкой десантников и созданием учебной базы.

Комиссаром корпуса стал один из опытных политработников, полковой комиссар Василий Максимович Оленин.

Говорил он убедительно, хотя и не очень громко. Речь его текла, как ручеек, который, словно бы раздвигая на пути берега, сам становился речушкой, а затем и полноводной рекой. Умел комиссар акцентировать внимание слушателей. Это чувствовалось по интонации, жестам и взгляду. Все знали, что он ничего не скажет опрометчиво, необдуманно. Любили его за умение слушать собеседника. Он не останавливал, давал возможность высказаться, но, вставляя нужные слова, поощрял собеседника на откровенность. Умел Василий Максимович работать с людьми. Его выступления на совещаниях о надвигавшейся грозе со стороны западной границы и о задачах корпуса в период формирования были четкими: нужно спешить, фашизм уже упирался в границу Западного Особого военного округа вооруженной силой, перед которой не устояли многие европейские страны, а буржуазная Польша развалилась в несколько дней. Полеты немецких самолетов с явно разведывательными целями над нашей территорией и распространяемые разговоры о надвигавшейся войне не случайны.

К началу формирования корпуса из военного городка убыло в Великий Устюг Пуховичское военное училище. Каждая бригада получила по две казармы. Остальные здания занимались подразделениями и штабами. Линия бывших конюшен кавалерийской дивизии, позади казарм, стала местом складов. А строительство парашютной вышки, начатое 214-й бригадой, все продолжалось.

Вновь сформированные бригады еще не были полностью укомплектованы техникой и вооружением, но боевая учеба шла строго по ротным расписаниям.

Инструкторы парашютной подготовки сформированных бригад с головой ушли в организацию занятий по наземной подготовке парашютистов, а инструкторы 214-й продолжали осваивать прыжки с малой высоты.

Они начались с 1-й роты, укомплектованной красноармейцами со средним и высшим образованием. Рота первой и отправилась на аэродром у Синчи. Впереди шел, как всегда, сосредоточенный Петр Поборцев. Худощавый, с глубоко посаженными глазами, он выглядел строгим, волевым человеком, пользовался у комбрига особым расположением.

Поборцев не обращал внимания на высыпавших на улицу мальчишек и взгляды жителей. Он ушел в себя и думал о предстоявшем показательном прыжке. Задача у него непростая. Ему предстояло прыгнуть с высоты 150 метров. Тогда его подчиненные — будущие командиры смело пойдут на прыжок с высоты 300 метров. Он сам уговорил комбрига на этот эксперимент и теперь еще раз мысленно репетировал каждое движение.

Незаметно отмерили 7 километров до аэродрома. Поборцев отдал команды, и подготовка к прыжкам началась.

На показательные прыжки прибыли все ротные и батальонные командиры.

Подошло время, и Поборцев на виду у всех надел с помощью укладчика парашют.

— Ребята, смотрите, у командира нет запасного, — нарушил тишину разведчик Павел Козлов.

— Вашему старшему лейтенанту запасной парашют не потребуется, — пояснил комбриг.

— Как это? — не понял разведчик.

— А так. Ваш командир прыгает с высоты сто пятьдесят метров, и запасной ему ни к чему. Все равно второй не успеет раскрыть.