Октябрьская комиссия Сокольнического района - Октябрьские дни в Сокольническом районе

Политическая атмосфера накалялась. Уже в корниловские дни в рядах рабочих-коммунистов района раздавались голоса за немедленное выступление. Но с оружием дело было плохо. Была попытка использовать для получения оружия тройку, организованную в районе по общей директиве для отпора ожидавшемуся контр-революционному выступлению Корнилова. В районную тройку входили 2 большевика: т.т. Русаков и Сара и меньшевики-председатель районного Совета — Великовский . Однако известно, что вовлечение меньшевиков в эти тройки реальной помощи вооружению рабочих не оказало и помогло лишь разоблачению меньшевистского предательства. Ту же роль сыграла, организованная нами после корниловского выступления, делегация представителей фабрик и заводов района в Московский Совет с требованием о вооружении. Делегаты вернулись, возмущенные своей неудачей и даже заявляли, что в Совет больше не пойдут. Все попытки добыть оружие до Октябрьских дней успеха не имели. В октябрьские бои район вошел без оружия.

Дружная, единодушная забастовка в дни государственного совещания перед корниловщиной показала, что рабочая масса района целиком на нашей стороне. Массу волновала затяжная забастовка кожевников, она видела в ней явный саботаж фабрикантов, сборы в пользу рабочих-кожевников пользовались большим успехом. В сентябре стали поговаривать о забастовке городских рабочих и служащих. В начале октября по заданию М. К. была проведена кампания по выяснению настроения на фабриках и заводах под лозунгом — «буржуазия саботирует — пролетариату необходимо сдерживать себя, накапливать силы». Эта кампания выявила значительную силу революционного настроения в рабочих массах района. О том же свидетельствовали и другие весьма показательные признаки. До корниловских дней большинство массы слепо шло за меньшевиками и эс-эрами. Советы были в их руках. Выборы в городскую думу дали им большинство. После корниловского выступления рабочая масса круто повернула фронт. Вместе с массой изменил свое лицо и районный совет. В сентябре на одном из его пленумов произошло неожиданное событие — пленум принял резолюцию нашей фракции о вооружении рабочих, несмотря на отчаянное сопротивление меньшевистско-эсеровского исполкома. На следующих пленумах повторилась такая же история: неизменно принимались наши резолюции, что свидетельствовало о завоевании нами большинства, хотя зарегистрированное число членов фракции большевиков составляло меньшинство совета. На одном из пленумов перед Октябрьскими днями мы закрепили эту победу перевыборами районного исполкома, куда уже вошло приблизительно 9 большевиков, 4 меньшевика и 2 эсера. Выборы в районную думу показали, что за нами идут не только рабочие, но и значительные обывательские массы. Мы завоевали в думе 21 место из 40, наши враги вкупе — всего 19. Овладеть этими новыми позициями нам помог предвыборный инструкторский аппарат, целиком захваченный нами. Во главе его была тов. Эмма Черняк . Из 9 ответственных инструкторов мы имели 8 большевиков, все вместе с руководительницей — активные бойцы октября (т. т. Медведь — теперь Нач. МОГПУ, тов. Мессинг — Нач. ПОГПУ, т. т. Филиппов, Чистяков, Галято, Виндзберг, Митрофанов, Кунина ). Инструктора устанавливали связь с каждым кварталом, с каждым домом через жильцов наиболее нам сочувствующих. Этот же инструкторский аппарат проводил затем предвыборную кампанию в учредительное собрание.

Следует признать, что слабым местом района была связь с воинскими частями. Для работы в воинских частях, М. К. имел особую военную организацию, которая мало опиралась на райкомы. Были у нас и свои местные причины. Суворовские казармы расположены на границе района в двух шагах от Введенской площади, где находился тогда Лефортовский райком. Большевики-солдаты предпочитали держать связь с этим райкомом. Село Богородское — место расположения артиллерийских батарей — отстоит от центра района на 4 версты и потому вообще слабо обслуживалось.

К середине октября рабочие массы были достаточно подготовлены к тому, чтобы броситься в бой за власть Советов, обывательская масса подготовлена к тому, чтобы соблюдать в этой борьбе сочувственный к нам нейтралитет. Но технически мы были беспомощны. Мы не имели оружия. Мы не имели никакого плана боевых операций.

Неделя перед 25 октября была неделей политической и организационной подготовки выступления. На межрайонном партийном совещании под председательством т. Лихачева обсуждался вопрос о выступлении. Выступление было решено. Решение было сообщено ЦК в Питер, и оттуда ждали дальнейших указаний. 23 октября состоялось общее партийное собрание района в столовой завода Земгора на Старом Газу. Общее собрание единодушно высказалось за выступление в ближайшие дни. Раздавались отдельные голоса, призывавшие к осторожности, но они не поколебали общего настроения. Новый исполком районного совета, (с нашим большинством) назначил на 26 октября пленум совета с фабрично-заводскими комитетами. Пленум состоялся в назначенный день уже в обстановке восстания. Председательствовал на нем тов. Русаков . На пленуме была оглашена телеграмма о захвате власти в Петрограде и образовании Московского Военно-Революционного Комитета. Доклад о политическом моменте и наша резолюция, призывавшая рабочий класс к немедленному выступлению, была принята единогласно против голоса одного меньшевика. После принятия резолюции выступил представитель 1-й батареи тов. Часов , от имени батареи присоединился к резолюции и потребовал перевыборов совета солдатских депутатов. Пленум расходился под лозунгом: «к оружию».

Вечером 24 и 25 октября представители района участвовали на общегородском собрании районных дум, имевшем целью создать опору революционному выступлению в районных городских управлениях, против кадетско-эсеровской городской думы, организацией своего межрайонного центра — совета районных дум.

Новое помещение Сокольнического Районного совета на Маленковской ул. (бывш. Ивановский ул. бывш. «Золотой Якорь»), куда он перешел тотчас, после Октябрьских дней.