Егор Яковлев - Друг государства. Гении и бездарности, изменившие ход истории

Марта попалась на жизненном пути Фрейда почти случайно, как в романтическом романе: ее коляска чуть не сбила мечтательного врача. Так будущие супруги познакомились и начали встречаться. Марта быстро почувствовала, насколько тяжелый характер у ее избранника. Фрейд дико ревновал девушку, претендовал полностью на ее внимание, не желал отпускать ее в семью даже до брака, когда она еще не была его женой. «Отныне Вы в своей семье не более чем гость… Если же Вы не в состоянии отречься ради меня от семьи, то потеряете меня, погубите всю свою жизнь и никогда не будете иметь счастья в семейной жизни…» — писал он возлюбленной. Свадьба состоялась только через четыре года — когда удалось скопить деньги. Однако оказалось, что теперь сам супруг не может уделять жене время — он много работал, и ее потребность во внимании и ласке раздражала его. «Было более чем очевидно, что отношения между Фрейдом и его женой носят весьма поверхностный характер», — полагал Карл-Густав Юнг. Позже даже возникнут домыслы о связи Фрейда с сестрой жены Минни, которая переживет мнимую беременность и воображаемые роды.

Тем не менее Зигмунд прожил с Мартой почти полвека и воспитал шестерых детей. Такой он был, Фрейд влюбленный.

Следующим после кокаина научным увлечением Фрейда стал гипноз. Сначала он с увлечением последовал за своими учителями в этой области, Брейером и Шарко, однако позже разочаровался в успешности их метода. Наступило время уже собственных открытий и теорий.

Научное портфолио Фрейда можно разложить по полочкам. Первое — «метод свободных ассоциаций» как средство лечения нервных расстройств. Пациент лежит на кушетке и говорит психоаналитику все, что приходит ему в голову. По мнению Фрейда, таким образом на «поверхность» из бессознательного выходит причина невроза. Появление этой формы общения врача с пациентом отчасти было подсказано желанием максимально расслабить больного, отчасти — курьезом: «Я не могу, когда меня рассматривают по восемь часов в день», — ворчливо жаловался Фрейд жене по вечерам.

Второе — идея о сексуальной природе нервных расстройств как основа для всей его теории. Фрейд утверждал, что дети рождаются с сексуальными побуждениями, а в роли первых объектов сексуального влечения выступают их родители. Высокомерная Вена спорила с ним, клеймила позором, обвиняла в извращенности и безнравственности, отношение к его теориям было отрицательным, проникнутым чувством презрения, сострадания или превосходства. При этом сам Фрейд к сексу относился весьма странно: «Сексуальное возбуждение совершенно безразлично для такого человека, как я», — писал он в возрасте 41 года.

Кстати, самым известным пациентом доктора считается русский «человек-волк» — Сергей Панкеев, которого привез на прием к Фрейду молодой одесский психиатр Леонид Дрознес. Свое необычное прозвище Сергей получил благодаря детскому сну, в котором он видел, как окно его дома распахивается, а за ним сидят шесть или семь белых волков. Фрейд придал этому большое значение, так как считал, что именно в снах находится ключ к пониманию причин многих болезней. Сны, по его мнению, не просто безосновательные фантазии, а прекрасный источник информации об эмоциональной жизни пациента. Доктор разработал целую теорию и выпустил книгу «Толкование сновидений», которая и сейчас считается одной из его главных работ.

Многочисленные беседы психоаналитика с Панкеевым позволили предположить, что источник его невроза — подсознательная боязнь кастрации, вызванная массой детских сексуальных переживаний. Лечение длилось четыре года. Наконец, «человек-волк» возвратился на родину, и его мать в честь излечения сына заказала в православной церкви молебен с упоминанием знаменитого венского врача. Правда, в 1918 году у Панкеева случился рецидив, и он вновь вынужден был прибегнуть к услугам Фрейда. В то время семья Сергея эмигрировала из России в Австрию, где влачила жалкое существование. Психоаналитик не только помог Панкееву как врач, но и оказал поддержку как друг. «Нам просто нечем было платить за жилье, — вспоминал Сергей, — если бы не профессор Фрейд, которому время от времени удавалось доставать для нас с помощью пациентов-англичан английские книги для перевода».

Ну и конечно, к знаменитейшим открытиям венского доктора принадлежит «оговорка (описка, очитка) по Фрейду». Ученый утверждал, что в нашей обычной жизни бессознательные идеи очень сильно влияют на наши мысли, поступки и слова. Отрывки из его работ по психоанализу, посвященных этой проблеме, можно читать как юморески: «Самой обычной и в то же время самой поразительной оговоркой является та, когда произносится как раз противоположное тому, что собирался сказать, — писал Фрейд. — Можно привести исторические примеры такого рода: президент нашей палаты депутатов открыл как-то заседание следующими словами: “Господа, я признаю число присутствующих достаточным и объявляю заседание закрытым”».

Долгие годы упорства и роковые ошибки не сломили Фрейда. Наконец он открыл нечто такое, чего не было раньше. Он добился своего, невзирая на общественный остракизм. И его теория надолго пережила его самого. Такой вот он был, Фрейд-ученый.

В первом десятилетии XX века Фрейд был уже весьма известным человеком. Он получил докторскую степень по психологии — то, о чем мечтал в годы не очень сытой молодости. В 1909 году его пригласили на цикл публичных лекций в Америку. А это была уже мировая известность. Американцы безоговорочно приняли концепции Фрейда, его лекции, книги и статьи были очень там популярны. К слову сказать, сам психолог хоть и рад был такому признанию, но не пришел в восторг от Америки и американского общества. Его, чопорного европейца, возмутила американская простота манер. Современники писали, что он долго не мог успокоиться, когда гид назвал его «старина». Больше Фрейд в Америку не приезжал.

В 20-х годах у Фрейда обнаружили неизлечимую болезнь — рак полости рта. Привычка выкуривать по 20 сигар в день сделала свое дело. Фрейда лечили, оперировали, однако все это не вело к выздоровлению. Общение с коллегами стало в основном письменным — он так искажал слова, что невозможно было понять.

С приходом Гитлера к власти жизнь Фрейда еще более осложнилась. Во-первых, он был евреем, а во-вторых, сам фашистский лидер и его окружение отрицательно отнеслись к психоанализу и к «копанию в разлагающих душу вопросах секса». В 1933 году книги Фрейда были сожжены в Берлине публично, о чем сам он не преминул сказать: «Прогресс налицо. В Средние века они сожгли бы меня, а сейчас они жгут книги». В конце концов ученый вынужден был эмигрировать в Англию. Выпустили его с трудом. На подвластных Германии территориях его работы были с тех пор строжайше запрещены. Некоторые из родственников, оставшихся в Австрии, погибли в концлагерях. Пути назад у Фрейда не было.