Коллектив авторов - Роза Люксембург: «…смело, уверенно и улыбаясь – несмотря ни на что…»

С начала 60-х годов некоторые молодые историки одобряли имевшуюся как во время Ноябрьской революции 1918 г., так и затем возможность коренной демократизации и смены старых элит империи с помощью представителей рабочих партий и прежде всего – Советов рабочих и солдатских депутатов, стихийно возникших в дни революции. Тот факт, что правые социал-демократы не только не воспользовались этой возможностью, но и боролись против нее, оценивается как существенный их промах, ставший причиной краха Веймарской республики. Это воззрение доминирует и по сей день. В качестве еще одной серьезной ошибки рассматривается блокирование инициативы собственных приверженцев по демократизации армии. Особенно негативно оценивается осуществлявшееся СДПГ восстановление реакционной армии, с помощью которой правительства, возглавлявшиеся СДПГ, приказывали подавлять все движения протеста рабочих в 1919–1920 гг. Разочарованию и радикализации рабочих в большой степени способствовало также затягивание обещанной социализации тяжелой промышленности, пока в парламенте вообще не было утрачено политическое большинство в пользу этой меры [35] Ebenda, S. 389 – 398; Reinhard Rurup: Die Revolution von 1918/19 in der deutschen Geschichte, in: Helga Grebing (Hrsg.): Die deutsche Revolution 1918/19. Eine Analyse, Berlin 2008, S. 308 – 314. .

На научных заседаниях, состоявшихся в последнее время в Германии, – в Берлине и Гамбурге – были сформулированы и положительные результаты Ноябрьской революции в Германии.

– Полуабсолютистская государственная система была сменена демократией, республиканской формой государства, хотя та стала не социальной, а буржуазной республикой.

– Избирательное право получили и женщины.

– Революция поначалу принесла существенное улучшение социального положения рабочих, например, 8-часовой рабочий день, признание профсоюзов в качестве стороны в коллективном договоре и возникновение производственных советов.

Все это было достигнуто благодаря стихийно возникшему революционному движению мужественных матросов и рабочих, а в Берлине – в результате планировавшегося месяцами массового вооруженного восстания левых фабрично-заводских доверенных лиц на военных предприятиях. Буржуазия, прежде в подавляющем большинстве поддерживавшая завоевательную войну, не участвовала в революции и большей частью отвергала демократизацию.

Ноябрьская революция была самым большим массовым движением рабочих в Германии за мир, демократию и социальный прогресс, даже если эта революция и достигла лишь небольшой части целей, которые ставили участвовавшие в ней работницы и рабочие.

В стереотипных работах времен старой Федеративной республики о Ноябрьской революции в Германии, – серьезных новых исследований еще нет [36] В более новых работах переняты старые способы изложения (Helmut Schmersal: Philipp Scheidemann. 1865.1939. Ein vergessener Sozialdemokrat, Frankfurt am Main etc. 1999, S. 158 f.; Walter Muhlhausen: Friedrich Ebert. 1871–1925. Reichsprasident der Weimarer Republik, Bonn 2006, S. 106–108). – известные исследователи, например, Эберхард Кольб, Сюзанна Миллер или Генрих Август Винклер проявили себя как явные сторонники использования потенциала базисной демократии в движении Советов. Удивительно, однако, что эти эксперты походя оценивают как нечто незначительное или даже отрицают роль левосоциалистических сил, которые подготовили массовую акцию, имевшую целью свержение правительства и установление социальной республики (революционные старосты, «Группа Спартак» и значительная часть левых в НСДПГ).

Хотя революционное движение, внесенное революционными матросами с берегов Балтийского и Северного морей в глубь страны, и было важным, правящие круги, о чем уже шла речь, надеялись еще до утра 9 ноября, что сумеют удержать от революции имперскую столицу, центр власти – Берлин. Как с полным основанием констатировала историк Сюзанна Миллер, «судьба революции была решена в Берлине» [37] Süsanne Miller: Die Bürde der Macht. Die deutsche Sozialdemokratie 1918–1920, Düsseldorf 1978, S. 79. .

В своем известном произведении о рабочем движении в первые годы Веймарской республики Генрих Август Винклер дает противоречивое изображение событий. Он рассказывает, с одной стороны, что газета социал-демократического большинства «Форвертс» утром 9 ноября еще призывала берлинских рабочих сохранять терпение. С другой стороны, Винклер внушает, что социал-демократическое большинство способствовало началу массовых забастовок. Именно Отто Вельс провозгласил в 8.00 9 ноября всеобщую забастовку, в то время как написанный Эмилем Бартом призыв к всеобщей забастовке смог «небольшим тиражом» попасть только «на несколько предприятий» [38] Heinrich-August Winkler: Von der Revolution zur Stabilisierung. Arbeiter und Arbeiterbewegung in der Weimarer Republik, 1918 bis 1924, 2., vollig durchgesehene und korr. Aufl., Bonn/Berlin [West] 1985, S. 42, S. 43 с прим. 62 (Там ко второму высказыванию дана неправильная отсылка: „R. Muller…"). . В ходе дальнейшего изложения Винклер вообще не упоминает шествия по улицам Берлина к центру города бастовавших работниц и рабочих, добившихся братания с солдатами, которые находились на казарменном положении, и занявших общественные здания – будто этих событий и вовсе не было. По мнению Винклера, переход наумбургских стрелков на сторону социал-демократического большинства и поддержка ими целей партии, чего ранним утром 9 ноября достиг Отто Вельс благодаря речи, с которой он обратился в казарме к солдатам и офицерам, имел решающее значение для утраты рейхсканцлером Максом Баденским своего положения и заявления императора об отречении. Все же остальные действия 9 ноября разыгрываются в изложении Винклера только на высшем политическом уровне [39] Ebenda, S. 45 ff., insbes.: S. 45 f. .

Невероятно, что Вельс уже ранним утром до вступления революционных отрядов был у казармы, о чем сообщает Винклер, основываясь на написанной Адольфом биографии Вельса. Первое сообщение о переходе на сторону восставших поступило в военное министерство только около 11 часов. А затем другие сообщения такого рода следовали с молниеносной быстротой.

Примерно тем же временем Макс Баденский датирует в своих мемуарах сообщение о наумбургских стрелках вскоре после поступившего примерно в 10 часов сообщения о шествии демонстрантов по пути в центр города, насчитывавшем многие тысячи участников [40] Ernst-Heinrich Schmidt: Heimatheer und Revolution 1918, S. 335 mit Anm. 212, S. 337; Max von Baden: Erinnerungen (Auszug), in: Gerhard A. Ritter, Susanne Miller (Hrsg.):Die deutsche Revolution 1918–1919, S. 75. .

Призыв СДПГ (большинства) к всеобщей забастовке в соответствии с формулировками в протоколе и заметками Гибеля – «Эберт: Прекращение работы продолжается; ведь [sic! – ошибка при чтении или на берлинском сленге «тогда»] выдвинуть лозунг всеобщего прекращения работы, но соблюдать покой и порядок» – с вероятностью на грани уверенности выдвигается только после начавшегося в 9 часов заседания фракции в рамках объявленного там и затем проведенного собрания руководства партии вместе с фабрично-заводскими старостами – приверженцами СДПГ. Призыв был распространен в виде листовки только в полдень, когда демонстранты уже достигли центра Берлина [41] Die Reichstagsfraktion der deutschen Sozialdemokratie 1898 bis 1918, zweiter Teil, S. 518 f., S. 520 (Zitat: Notizen Giebel); Richard Muller: Vom Kaiserreich zur Republik. Bd. II., S. 24, S. 230. .