Коллектив авторов - Роза Люксембург: «…смело, уверенно и улыбаясь – несмотря ни на что…»

Политические отношения между Розой Люксембург и Лео Иогихесом были симбиотическими. Благодаря обучению в Цюрихском университете и в не меньшей степени участию в деятельности различных эмигрантских кружков в Швейцарии Роза Люксембург за несколько лет стала необычайно образованной марксисткой. Очень скоро она стала не только считаться теоретиком – в соответствии с тогдашним самоосознанием партии именно теоретиком, без указания на принадлежность к женскому полу – СДКПиЛ, но и действительно овладела теоретическими способностями учёного высокого класса, которые позже смогла доказать, создав самостоятельную теорию накопления капитала (1913 г.).

Несмотря на это, она лишь в малой степени интересовалась теорией самой по себе. Хотя уже под конец учёбы она писала и публиковала очень много, но в большинстве своём это было политической журналистикой, служившей действию, а не теории. Она хотела действовать, преобразовывать, будоражить.

При этом на протяжении многих лет политические акценты расставляла не она – это делал Лео Иогихес. Нередко именно он говорил устами Розы Люксембург; без неё он часто оставался бы безмолвным, ибо ему, чьим родным языком был русский, недоставало терпения и находчивости, чтобы выражать свои мысли письменно, да к тому же по-польски или по-немецки, хотя, конечно, он говорил на обоих этих языках.

В Цюрихе Роза Люксембург стала марксисткой, поначалу не вполне свободной от ортодоксальности. Тем не менее ей никогда не грозила опасность закончить свои дни в башне из слоновой кости. От этого её оберегали беспокойный дух и темперамент, и оба они питались неутолимой жаждой жизни. Уже в ранние годы она нашла для этого в своих письменных работах соответствующую форму выражения – полемику.

С расстояния в сто лет можно сказать: Роза Люксембург вошла в мировую литературу как одна из самых блестящих полемисток. Не только при её жизни мало кто мог потягаться с нею. Её труды, в большинстве своём написанные на злобу дня, благодаря своей полемической ориентации остались в высшей степени свежими. То, что Курт Тухольский сделал для политической сатиры XX столетия, Розе Люксембург удалось сделать в политической полемике благодаря лёгкой, но в конечном счёте очень дисциплинированной руке.

Не приходится удивляться, что её многочисленные противники воспринимали её как неуживчивую и соответствующим образом негативно характеризовали – прежде всего те, кому было не по себе от её острого пера и резкого языка, дававшего себя знать в особенности на съездах СДПГ. Некоторые мстили ей, не только шельмуя как склочную бабу, но и пытались публично унижать её.

Природа уж никак не баловала Розу Люксембург: рост полтора метра, непропорционально большая голова, длинный нос и повреждение бедра, с чем она, однако, научилась в большинстве случаев справляться, предоставляли простоватым умам, в которых никогда не было недостатка и у социал-демократии, возможность компенсировать собственную слабость с помощью дешёвой издёвки. Роза Люксембург, несомненно, страдавшая от всего этого, защищалась, насколько это ей удавалось, с помощью самоиронии. Отдавая предпочтение высоким и сильным служанкам, – а сто лет назад домашнее хозяйство ещё требовало рабочего времени, равного целому дню – она объясняла своего рода страхом, что в противном случае у посетителей могло сложиться впечатление, что они попали в жилище карликов.

Что касается отношений Розы Люксембург с мужчинами, то и здесь она предпочитала тех, кто представлял собой не только духовную, но и телесную величину. Правда, она была больше желаема, нежели желала сама. Во время одного из заседаний Бюро II Интернационала [11] II Интернационал: международная организация социалистических партий и профсоюзов (1889–1914), которая должна была координировать экономические и политические акции своих отдельных членов. Решения принимались на регулярно проводившихся конгрессах; между конгрессами организацией руководило Международное социалистическое бюро, в котором Роза Люксембург представляла Социал-демократию королевства Польского и Литвы (СДКПиЛ). С началом мировой войны лидеры всех партий предали заверения о приверженности миру, с которыми они выступали на протяжении десятилетий, и стали «защитниками отечества», натравливавшими друг на друга рабочих всех стран. (1907) возникла групповая фотография: в центре сияющая Роза Люксембург, вокруг которой несколько десятков мужчин, большей частью превосходивших её возрастом. Это снимок, источающий редкое обаяние. Не в меньшей степени были очарованы ею и мужчины, младшие по возрасту. Все её спутники жизни, кроме Лео Иогихеса, были моложе её: Костя Цеткин (1885–1980), сын Клары Цеткин, на 14 лет; Пауль Леви моложе двенадцатью годами, а врач Ханс Дифенбах (1884–1917), погибший во время мировой войны – моложе на 13 лет. На публике Роза Люксембург – а до своего фиктивного брака она никогда не была замужем и не имела детей – большей частью очень сдержанно обходилась со своей частной жизнью. Ведь в Германии времён кайзера Вильгельма II безнравственной считалась уже женщина, ездившая в одиночку, тем более, если она выступала, как Роза Люксембург.

Господствующая двойная мораль побуждала её не высказывать публично все свои соображения: «Кстати, по поводу г-жи фон Штейн, при всём уважении к её «Листам плюща»: Бог да покарает меня, но какой же коровой она была! Вот в чём дело: когда Гёте уволил ее, она вела себя как бранчливая сплетница, а я по-прежнему считаю, что характер женщины проявляется не там, где начинается любовь, а там, где она кончается» [12] Из письма Матильде Якоб. .

О том, в какой мере Роза Люксембург была принуждаема к «скромности», свидетельствует то обстоятельство, что её отношения с Паулем Леви стали известны только в 1983 г., многие годы спустя после смерти обоих, когда семья Леви отменила запрет на публикацию большой части его переписки с Розой Люксембург. Леви был незадолго до мировой войны её адвокатом на процессе во Франкфурте по обвинению в подстрекательстве к неповиновению властям. В 1919 г. он стал её преемником в руководстве КПГ. В 1914 г. обоих связывали краткие, но бурные отношения; дружба и доверие сохранялись до смерти Розы Люксембург. Пауль Леви спас её наследие и в 1922 г., несмотря на отчаянное сопротивление, издал «Русскую революцию», больше всего цитируемую и чаще всего ложно понимаемую работу

Розы Люксембург с известным и, как нечто само собой разумеющееся, отвергавшимся категорическим императивом, согласно которому «свобода всегда есть свобода для инакомыслящих».

«Изысканное», – таким словом, по мнению одного из её биографов Петера Неттля, можно самым сжатым образом характеризовать отношение Розы Люксембург к жизни. «Свои личные отношения она поддерживала в такой же чистоте и упорядоченности, как и своё имущество: каждый имел своё определённое место и мог приблизиться только в том случае, если его приглашали, да и то лишь на шаг. Но её отношение к людям не было, скажем, натянутым или формальным. В своём тесном кругу она пробуждала чувства верности и преданности, которые, допусти она это, сами собой превратились бы в своего рода любовь».