Владимир Владимиров - Призраки измены. Русские спецслужбы на Балтике в воспоминаниях подполковника В. В. Владимирова, 1910–1917 гг.

Широко применялся в Германскую войну шпионаж через лиц Высочайшего двора, высших военных и гражданских властей, стоявших на стороне «немецкой партии». Эти лица или прямо через своих служащих и подчиненных, родственников и других работали в пользу Германии, сообщая необходимые требования путем переписки или сигнализации (Прибалтийский край и острова), или своею болтливостью и неосторожностью выдавали вверенные им по службе тайны, критикуя распоряжения Ставки и Правительства, или сеяли тревожные слухи, возбуждавшие население. Сведения доходили до нужного назначения и регистрировались, а слухи подрывали доверие к власти. Сеятели слухов часто работали совершенно без сознания вреда, который они приносили.

Широко раскинутая по территории России сеть шпионов собирала сведения, сеяла волнующие население слухи, производила бунты в войсках, агитировала в пользу Германии, взрывала склады припасов, продовольствия и обмундирования и снаряжения, мосты и вообще всеми способами содействовала расшатыванию государственного организма в целях ослабления боевой мощи России.

Наш шпионаж, как я уже вспоминал, был поставлен очень плохо. В большинстве мы пользовались данными, в те времена империалистической войны, французской и английской разведкой. К насаждению резидентов приступили, кажется, лишь после взятия Варшавы. Вешали без разбора «жидов» и поляков, как германских шпионов, а сами довольствовались только случайными сведениями добровольных доносчиков, посылкой своих переодетых солдат и офицеров в расположение неприятеля, где их обыкновенно сейчас же ловили, расшифровывали и расстреливали. Пользы от такой разведки было мало.

Таким образом, из настоящего краткого обзора, постановка военной разведки (шпионажа) в России и Германии, видно, что если в Германии это дело было возведено на должную высоту, то у нас в России, наоборот, все сверху до низу нуждались в этой работе, но не знали ее и всеми мерами сами содействовали германскому шпионажу в России.

Наблюдение за революционными организациями и отдельными неблагонадежными в политическом отношении лицами осуществлялось двумя способами, а именно при посредстве наружного наблюдения и путем внутренней агентуры.

Для ведения наружного наблюдения существовала особая инструкция, составленная полковником Отдельного корпуса жандармов Александром Михайловичем Ереминым и изданная в виде оброшюрованной тетради Департаментом полиции в 1907 г., которая при особо секретном циркуляре была разослана начальникам жандармских управлений и хранилась с соблюдением всех правил предосторожности при личных делах начальников управлений. Офицеры, не ведавшие агентурой, доступа к ней не имели. Тетрадь эта, отпечатанная крупным шрифтом, приблизительно в 20–30 листов, с приложением форм отчетности по наружному наблюдению являлась основной схемой, которой должны были руководствоваться в обязательном порядке все охранные отделения и жандармские управления, при коих существовали отряды агентов наружного наблюдения. Данные наружного наблюдения проверялись агентурой и наоборот.

Для осуществления внутреннего освещения революционных организаций и отдельных неблагонадежных в политическом отношении лиц, никаких печатных, литографированных или писанных инструкций-руководств не существовало и во время лекций на курсах при Отдельном корпусе жандармов преподавателями «теории политического розыска», полковником Ереминым, слушатели таковых – офицеры предупреждались, что записи каких-либо преподанных указаний строго воспрещаются. А слушатели должны усваивать все на память и никому не сообщать преподанных им знаний по этой отрасли обучения.

Наружным наблюдением называлось установление при посредстве особых агентов-филеров (от французского слова [filer] – проходить) слежки за вошедшим в сферу наблюдения, наружного или внутреннего, – лицом, т. е. установления: где, когда и при каких обстоятельствах наблюдаемый вышел из своего или вошедшего в сферу наблюдения дома, куда направился, с кем, в какое время и где встретился, сколько времени разговаривал и куда проследовал дальше. Если при встрече передавались какие-либо вещи или свертки, то об этом непременно отмечалось особо.

Филером назывался агент наружного наблюдения, принятый на службу по вольному найму в данное охранное отделение или жандармское управление, где таковые были положены по штату, на определенный месячный оклад и считался правительственным агентом, для удостоверения чего ему выдавался билет-карточка за установленными подписями. Принимались в филеры удовлетворяющие следующим образом.

Филер должен быть вполне здоров в физическом и психическом отношении, без физических недостатков, как то: хромота, близорукость, изрытое оспой лицо, шрамы и рубцы, по возможности не бросающаяся в глаза наружность, как то: высокий рост, выдающаяся красота лица, или тип не подходящий к большинству населения данной местности, преимущественно из нижних чинов запаса, с хорошим зрением и слухом, хорошо грамотный, развитой, находчивый, ловкий, хороших нравственных качеств, трезвый и дисциплинированный. Одеваться должен был в не бросающийся в глаза костюм.

В особых случаях допускалось установление наблюдения при посредстве филеров, переодетых в уличные извозчики, которые при выходе наблюдаемого предлагали свои услуги, не гоняясь за ценой, и вступали в разговоры с наблюдаемым, стараясь осторожно узнать у него, к кому он едет и т. п. Также на некоторых пунктах были торговцы-филеры с лотками для наблюдения за известным пунктом или домом, которые вели наблюдение, не сходя с места или передвигаясь неподалеку с одной стороны на другую. С той же целью ставились нищие. В этих случаях допускался грим.

В состав филерских отрядов допускались и женщины, которые в общем должны были удовлетворять условиям, требуемым от филеров. На каждого филера велся послужной список, в который заносились анкетные сведения и аттестация. Для объединения филерской работы, инструктирования и назначения в наряды, а также регистрации передаваемых сведений назначался заведующий наружным наблюдением из старших наиболее опытных филеров, который и вел дневники наружного наблюдения, по коим составлялись в конце месяца или перед ликвидацией схемы и сводки.

Накануне выхода в наблюдение заведующий наружным наблюдением назначал наряд, причем за каждым наблюдением назначалось два филера. Эта пара приходила на следующий день к указанному пункту месту проживания наблюдаемого и при выходе его из данного дома брала его в наблюдение. Следуя к месту проживания наблюдаемого, пара следовала, по возможности и в зависимости от местных условий (по многолюдным улицам вместе), отдельно в некотором расстоянии друг от друга.