Владимир Владимиров - Призраки измены. Русские спецслужбы на Балтике в воспоминаниях подполковника В. В. Владимирова, 1910–1917 гг.

Фактическая сторона дела, на которой обосновывается это брожение, т. е. те причины, которые послужили поводом к таковому, обрисовывается в следующем. Нижние чины флота под давлением всех вышеуказанных обстоятельств, прежде всего, весьма подозрительно относятся ко всем действиям нашего военного флота и весьма склонны видеть среди чинов командного состава, носящих немецкие фамилии, измену там, где она может быть вовсе не имеет места. Например, вице-адмирала Кербера матросы обвиняют в злодейском замысле уничтожить весь наш Балтийский флот. По их словам он будто бы просил разрешение у адмирала Канина ввести в Рижский залив все наши дредноуты, которые неминуемо попали бы там в руки наших врагов, но к счастью Кербер этого разрешения якобы не получил.

В августе сего года по распоряжению вице-адмирала Кербера линейные корабли были разделены на две группы для практического движения, которое, по мнению матросов, намеренно было поведено с такой быстротой, что начали загорать некоторые части машинного отделения. Затем по приказанию того же Кербера эта эскадра линейных кораблей была сведена с первоначального курса и взяла такой рейс, который неминуемо должен был привести эскадру к катастрофе, и действительно суда, проходя между подводных камней, повредили себе борта, а корабль «Севастополь» налетел на камень и пробил себе дно, вследствие чего ныне выведен из строя. Судно же «Гангут» пострадало настолько, что временно потеряно как боевая сила. В другой раз при разведке Кербер не позволил, опять будто бы намеренно, расстрелять и снести под Ригой маяк, занятый немцами и приспособленный ими как наблюдательный пункт, на котором поставлена была батарея.

22 октября на линейном корабле «Гангут» матросы не ответили на приветствие вице-адмирала Кербера и скопом предъявили требование относительно удаления из командного состава всех лиц, носящих немецкие фамилии [189]. Когда же нарушители порядка в числе 95 человек были арестованы и доставлены в крепость Свеаборг, то мера эта вызвала на остальных судах Балтийской эскадры агитацию за необходимость освобождения арестованных и поддержания их требований; причем в случае отказа предположено в дальнейшем добиваться исполнения этих требований путем военного мятежа. Вице-адмирал Кербер, будучи поставлен в известность о враждебном по отношению к нему настроении матросов, не стесняясь грозил им мщением.

Вторым лицом из командного состава Балтийского флота, которого ненавидят матросы и также обвиняют в изменнических действиях, как лица немецкого происхождения, является командир эскадренного миноносца «Сильный» капитан II ранга барон Эрих Брунович Фитингоф [190], коего матросы считают даже ставленником немцев. По словам матросов барон Фитингоф явно симпатизирует германцам. Например, когда минувшим летом миноносцы «Сильный» и «Расторопный» были посланы на разведку к Либаве и, встретив неприятельские миноносцы, вступили с ними в перестрелку, барон Фитингоф сначала уклонился от боя, а затем, когда уже пришлось стрелять якобы всеми силами старался стрельбу эту обезвредить для врага; причем он крайне нервничал и волновался. В другой раз, когда было приказано выйти в моря для обстрела неприятеля на берегу, барон Фитингоф якобы отказался исполнить это приказание, ссылаясь на неисправность руля у своего судна, что по словам матросов, совершенно не согласовалось в действительностью. Матросы утверждают даже, что однажды с миноносца замечена была неприятельская подводная лодка, которую представлялась полная возможность уничтожить, на чем и настаивал старший офицер, предлагая командиру судна развить ход и настигнуть лодку, но барон Фитингоф, прибавив слегка ход судна, намеренно затем направил его в сторону от лодки. Свое озлобление на немецкое засилие во флоте матросы распространяют и на командира тральщика барона Роппа [191], коего обвиняют в том, что он будто бы не дал разрешения на проверку национальности неизвестного судна, появившегося в виду тральщиков, охранявших тайную расстановку мин на позиции, заверяя, что это судно шведское и проверке не подлежит, вследствие чего появившееся судно, не будучи установленным скрылось.

Возбужденное настроение матросов иллюстрируется еще и следующим недисциплинированным поступком. 16 августа сего года на линейном корабле «Полтава» во время стоянки последнего на якоре машинная команда в числе 50 человек вышла на палубу подышать чистым воздухом, но старший офицер, обругав их за это, поставил под ружье на бак, а спустя некоторое время сняв с них наказание, приказал им разойтись, но команда отказалась исполнить это приказание и просила позвать старшего инженер-механика, а когда последний вышел к ним, то команда, продолжая стоять под ружьем, обратилась с просьбой удостоверить такое бесчеловечное к ним отношение со стороны офицеров, заявляя при этом, что они в данном случае только что отбыли тяжелую вахту в жаркой и душной атмосфере и вышли на палубу отдохнуть и за это подпали под тяжелое наказание.

Насколько недовольство матросов командным составом возрастает видно из того, что они учитывают и такой факт: в конце августа в Петрограде при проводке по Неве к морю с металлического судостроительного завода нового эскадренного миноносца «Победитель», по нераспорядительности командира такового, около одного из невских мостов была повреждена носовая часть миноносца до капитанского мостика включительно. Небрежность эта настолько возмутила рабочих металлического судостроительного завода, где миноносец строился, что они отказались от его ремонта, говоря, что труды их намеренно уничтожаются судовым начальством, вследствие чего судно это пришлось отправить для ремонта в Кронштадт, а последнее обстоятельство повело к тому, что случай этот на другой же день стал известен среди судовых команд Балтийской эскадры и произвел на солдат настолько тяжелое удручающее впечатление, что сдерживаемое ими до этого времени возбужденное настроение вылилось в открытое возмущение и команды нижних чинов «Громобоя», «России» и «Баяна» совместно с командами отряда дредноутов стали громко высказывать свое неудовольствие по поводу немецкого засилия во флоте и кричать: «Долой немцев». Для водворения порядка немедленно был вызван начальник II бригады крейсеров адмирал Курош [192], который в крикливом тоне стал объяснять матросам их незаконные действия, грозя им за это виселицей, на что матросы якобы ответили ему, что «их тысячи, что всех их не перевешать и что скорее сам адмирал ими будет повешен». Такое возбужденное состояние нижних чинов заставило адмирала поспешно уехать.

К числу причин, вызывающих в матросах оппозиционное настроение по отношению к начальствующим лицам также должна быть отнесена, как было сказано выше, и недостаточная заботливость некоторых командиров и старших офицеров о довольствии нижних чинов. На этой почве за последнее время произошло несколько инцидентов. Так, однажды матросам подали на обед щи, сваренные из недоброкачественного мяса, результатом чего было появление во щах червей, что вызвало крайнее недовольство нижних чинов. На этой же почве происходили возмущения на линейном корабле «Император Павел I» и на крейсере «Россия». На последнем матросы, собравшись на бак, стали шуметь, требовать улучшения пищи, более человеческого обращения с ними со стороны начальства и удаления офицеров, носящих немецкие фамилии. Когда же для прекращения беспорядка к матросам вышел командующий бригадой крейсеров контр-адмирал Курош и с револьвером в руках стал требовать выдачи зачинщиков и прекращения беспорядков, угрожая в противном случае всех их перестрелять, то из толпы матросов раздался крик, что «теперь не 1905 год, что все матросы поумнели и их теперь не запугать, и что раньше, чем контр-адмирал Курош выполнит свою угрозу о их расстреле, они выкинут его за борт».