Владимир Макеев - В море Травкин

«Щ-303» после погружения ходила под перископом. Скорость течения Невы в районе достигала трех узлов, поэтому фактическое перемещение лодки против течения ходом 3–3,5 узла было медленным. Наблюдая в перископ движение пешехода, Травкин делал вывод: человек идет быстрее, чем подводная лодка. Под водой проводились тренировки рулевых, одиночная и залповая стрельба из торпедных аппаратов воздухом.

Впервые на реке отрабатывался маневр срочного погружения лодки, когда требуется за считанные секунды увести ее на глубину. Ведь в боевых условиях это значило сохранить невредимым корабль, использовать его основное качество — скрытность. Условия для срочного погружения были исключительно сложные: небольшие глубины, быстрое течение, чуть не рассчитаешь — врежешься в грунт.

Травкину вспомнилось, как во время учений на этой же лодке, когда Иван Васильевич был ее штурманом, во время срочного погружения на глазах у многих моряков произошел конфуз. В октябре 1936 года дивизион подводных лодок шел в кильватерном строю (корабли начиная со второго двигались строго в линию за предыдущим). Флагман дал сигнал срочного погружения. «Щ-303» вдруг наклонилась на нос. Дифферент (наклонение корабля в продольной плоскости; измеряется дифферентометром) нарастал, никто не знал, что же произошло, подводная лодка проваливалась на глубину. Разлился электролит из аккумуляторов, за шкалу вышел пузырек дифферентометра.

Наконец, командир понял, что случилось, приказал застопорить моторы и дать воздушный пузырь на нос, чтобы максимально облегчить его: подводный корабль выровнялся и всплыл. Оказалось, кормовые горизонтальные рули заклинило в положении на погружение.

Всплыли и другие лодки. По линии с флагмана передали семафор: «Экипажам всех кораблей дивизиона обедать, а «Щ-303» отрабатывать срочное погружение». Так вот вместо обеда ныряли и всплывали…

Запомнился тогда Травкину шум в центральном посту. Много слов, лишние команды. «А как у нас, хотя, конечно, условия куда сложнее? Да, тоже шумно в центральном посту, — думал он. — Надо добиться, чтобы люди с полуслова, а то и без слов понимали друг друга». И этого добились. Каждый на «Щуке» расторопно выполнял команды, действовал безошибочно. Ивану Васильевичу удавалось совершать маневр, не ударяясь о грунт, а дно было рядом и срочное погружение являлось опасным для корабля маневром.

«Щ-303» отлично выдержала все испытания и была признана командованием бригады готовой к выполнению боевых задач. Пропуск в плавание был получен.

Так уж повелось, что короток век корабля. Он может погибнуть, принеся славу своей стране, может уйти на дно бесславно, не успев применить оружие против врага. А бывает и так, что мощный корабль устаревает, не сделав ни одного выстрела, идет на слом, хотя его техника не износилась, а оружие почти новое. Можно спорить, судьба каких кораблей счастливее, но никогда нельзя забывать одного очень важного обстоятельства: даже само существование боевого корабля — немаловажный фактор в межгосударственных отношениях и в мирное, и тем более в военное время.

В самом факте существования балтийских подводных лодок фашисты видели огромную угрозу своему судоходству на Балтийском море. Чтобы обезопасить себя, в Финском заливе враг поставил минно-сетевые заграждения. Почти год ушел на создание этих линий смерти. Чтобы выйти через них в открытую Балтику, надо было преодолеть 270 миль. Враг хвастливо заявлял, что скорее английские подводные лодки смогут прорваться в Балтийское море через датские проливы, нежели советские подводные лодки выйдут из Кронштадта. Немецкие военные газеты писали, что пока их армии остаются на занятых рубежах, нечего думать, что советские подводники выйдут в море, балтийских подводников надо снять со счета.

Слово было за самими подводниками. В начавшейся кампании 42-го года командование флота готовило наступление лодок через минные поля и сетевые заграждения в открытое море. Планировали выход трех групп по 10–12 лодок в каждой. В первый эшелон включили корабли с наиболее подготовленными экипажами и командирами. Сюда была отнесена и «Щ-303»— лодка Ивана Васильевича Травкина.

Первым 3 июня 1942 года в боевой поход провожали корабль Якова Павловича Афанасьева. У любого судна своя история и своя судьба. Но и среди наиболее ярких страниц историй кораблей, пожалуй, удивляет своей необычайностью «жизнь» подводной лодки «Щ-304». Известно, что создание нового военного корабля держится в секрете. А вот о постройке «Комсомольца» Травкин узнал еще будучи гражданским, далеким от флота человеком.

В январе 1930 года пленум ЦК ВЛКСМ обратился к комсомольцам, к молодежи с призывом собрать средства на постройку подводной лодки для подшефного Ленинского комсомола Военно-Морского флота. В те дни газета «Комсомольская правда» опубликовала стихотворение Владимира Маяковского «Подводный комсомолец»:

Горячо откликнулись на призыв юноши и девушки, отчисляли из скромной зарплаты трудовые рубли, устраивали воскресники и субботники. Травкин тоже внес несколько рублей.

23 февраля — в день рождения Красной Армии и Флота — состоялась закладка корабля. В 1933 году лодка под номером «Щ-304» вступила в состав Краснознаменного Балтийского флота.

В первый учебный поход корабль провожали известные советские писатели Александр Фадеев и Всеволод Вишневский. Экипаж попросил:

— Скажите ЦК комсомола, что свой долг мы выполним!

Теперь пришло время доказать это и боевыми делами…

Провожая «Комсомолец» в море, Травкин знал, сколь трудные задачи предстоит решать: разведать границы противолодочных рубежей, охраняющие их силы и средства, найти проходы в минных полях и, передав эти данные в штаб для других кораблей, развернуть боевую деятельность против вражеских судов.

12 июня с нашей передовой базы — острова Лавенсари — «щука» Афанасьева двинулась на запад. Вскоре по обшивке корпуса заскрежетали минрепы — стальные тросы, удерживающие мины на заданных углублениях. Командир увел корабль поближе ко дну. В течение суток на максимальной глубине лодка форсировала четыре линии минных заграждений. А чтобы экономно расходовать электроэнергию аккумуляторной батареи, необходимую для плавания под водой, экипаж добровольно отказался от приготовления горячей пищи на электрической плите. И это сделали люди, пережившие голодную зиму!

Незадолго до полудня 15 июня вахтенный командир срочно вызвал Афанасьева к перископу. Он обнаружил следующий в сторону Таллина транспорт в охранении пяти сторожевых катеров. На палубе судна была хорошо различима боевая техника. Афанасьев удачно атаковал транспорт. Над ним взметнулся столб воды, пара и дыма, и он быстро пошел ко дну. Фашистские корабли вскоре начали тралить район, решив, что судно подорвалось на мине, не поверили, что это дерзкий торпедный удар советских подводников.