Владимир Макеев - В море Травкин

Училище закончил в 1936-м. Экзамены сдал успешно. Назначен штурманом на подводную лодку «Щ-303» на Краснознаменный Балтийский флот.

Легко спрыгнув с катера на гранитный причал у пристани в Петровском парке Кронштадта, Травкин поторопился на корабль. Когда он подошел к своей лодке, помощник командира М. С. Калинин доложил, что установлена боевая готовность № 2. Краснофлотцы окружили командира.

Сетования личного состава корабля на свою судьбу можно было понять. Как уже много послуживших моряков, людей в годах, часто назначают на берег — готовить кадры для флота, так поступают и с кораблями-ветеранами. Одну из старейших на Балтике, их «Щ-303» еще до войны передали в учебный дивизион. Но как старый воин в минуту опасности для родной страны вновь становится в боевой строй, так и лодке Травкина, называвшейся «ершом», предстояло сделаться острозубой «щукой». Ее ожидали ремонт и модернизация.

В полдень экипажи кораблей, выход которых в море не планировался, собрались на площади, слушали выступление В. М. Молотова — наркома иностранных дел СССР. На митинге моряки поклялись быстро подготовить корабли к походам и боям, бдительно нести вахту на своих постах и в гарнизоне.

Что могли сделать в условиях войны Травкин и его товарищи? Прежде всего ускорить ремонт и испытание механизмов. В первые же дни войны фашистские самолеты сбросили у Кронштадта магнитные мины. Поэтому, чтобы избежать подрыва на них, часть испытаний «щуки» провели не на большой водной акватории, а на рейде. Выявилась необходимость многих работ. Чтобы выполнить их, требовалось поставить корабль на стапель. Но враг приближался к Ленинграду. Иван Васильевич все чаще смотрел на карты. Не на морские, на сухопутные, где вдруг появились направления — Нарвское и Псковское.

Иван Васильевич от души завидовал командирам, имевшим готовые к боевым делам корабли. Знал, многое успела сделать в предвоенные годы наша партия, чтобы их было больше. Незадолго до войны состоялось заседание Главного Военного совета ВМФ. На него приглашались командующие и члены Военных советов флотов и флотилий, командиры и комиссары ряда соединений и кораблей. Травкин, как и другие командиры подводных лодок, был проинформирован о том, что происходило в Кремле.

Заседания проходили под общим руководством члена Главного Военного совета ВМФ секретаря ЦК ВКП(б) А. А. Жданова. В его докладе отмечались успехи моряков в боевой учебе, говорилось о том, что флот получил новые корабли, ставилась задача овладения техникой, значительного увеличения масштабов подготовки кадров.

На заключительном заседании присутствовали И. В. Сталин, К. Е. Ворошилов, А. А. Жданов и другие руководители партии и правительства. Выступили представители наркомата ВМФ, командующие и члены Военных советов флотов и флотилий, участники боевых действий в Испании. Сталин останавливал ораторов, уточнял детали, давал указания.

Из информации особенно запомнилось Травкину то, что было связано с подводниками. Командира бригады подводных лодок Черноморского флота Героя Советского Союза И. А. Бурмистрова спросили о достоинствах и недостатках наших лодок, поинтересовались, что следует сделать, чтобы увеличить их надводную и подводную скорость, какие нужны усовершенствования для повышения их боеспособности.

Вечером в Кремле состоялся правительственный прием. В адрес военных моряков были сказаны добрые напутственные слова. Партия и народ верили в них, в их новые славные дела во имя Отчизны. Последовало приглашение в кинозал. Демонстрировался фильм «Если завтра война». Сталин изредка комментировал показанное на экране. Видя, как легко и быстро побеждают наши войска, заметил, что не так будет на войне, не так просто. Об этом тоже не раз думал Травкин: война всегда трудна.

Когда участники совещания в Кремле вернулись в базы и на корабли, состоялись совещания и собрания под девизом «Будем работать по-новому». Для флота открылись благоприятные перспективы. Краснознаменный Балтийский флот к сорок первому году стал могучей силой. И вот теперь фашисты делали все, чтобы уничтожить наш флот ударами авиации и минным оружием, добивались «сухопутной смерти» флота на Балтике, старались захватить базы и корабли.

И немецкие войска приближались к Ленинграду. Разрушенные города и деревни, пылающие пожарища оставались на их пути. Ожесточенные бои завязались на дальних подступах к городу. Мужчины уходили на фронты, женщины и подростки становились к станкам на фабриках и заводах, строили оборонительные сооружения.

Травкин и его товарищи работали с утра до ночи, пока могли стоять на ногах. Ему и инженеру-механику лодки Петру Ильину приходилось заставлять людей уходить отдохнуть, чтобы восстановить силы. Больше стало дел и на берегу. Надо дежурить в части за ушедших в море. Надо посылать моряков в городские наряды. Надо активнее вести ремонт. Много для командира «щуки» и его экипажа оказалось этих «надо».

И все-таки главное — ремонт, который краснофлотцы не хотели прерывать даже при вражеских воздушных налетах. Так поступали и рабочие морского завода, трудившиеся вместе с экипажем.

21 августа в ленинградских газетах было опубликовано воззвание Военного совета Северо-Западного направления, Ленинградского горкома партии и горсовета к населению. В нем говорилось, что над городом Ленина нависла непосредственная угроза нападения немецко-фашистских войск. Воззвание призывало организованностью, выдержкой, смелостью и беспощадным истреблением фашистских убийц предотвратить грозную опасность, нависшую над городом, защитить Ленинград от врага.

Военный комиссар «Щ-303» Николай Александрович Костылев — человек пожилой, из старых балтийских матросов, пользовавшийся огромным уважением экипажа, — прочитал текст воззвания, подчеркнул, что призыв партии: сражаться до последней возможности, до последней капли крови — каждым будет понят сердцем и выполнен. Краснофлотцы и старшины заявили, что станут отважно сражаться на море, а если потребуется, и на суше, умножат усилия на ремонте своего корабля.

В конце августа Балтфлот оставлял отрезанную врагом свою главную базу — Таллин, прорывался в Ленинград и Кронштадт. Опустел кронштадтский рейд, малые корабли — тральщики, морские охотники, спасательные суда вышли навстречу идущим с запада кораблям. В гавани остались лишь унылые, пустые баржи, над которыми плавали серебристыми рыбами аэростаты воздушного заграждения. Вечером 28 августа Травкин, миновав у двери штаба часового, тщательно проверявшего пропуска при свете тусклой синей лампочки, поднялся к дежурному. Хотел узнать новости о находившихся в море кораблях. Но информация была скудной: идут, есть потери.