Трэвис Баркер - Между панк-роком и смертью [Автобиография барабанщика легендарной группы BLINK-182] [litres]

Я арендовал склад и начал работать. Сначала нас было двое, я и мой друг Уилл. У нас был интернет-магазин: люди делали заказы на сайте, и мы отправляли им футболки. Со временем репутация «Famous» стала расти, и нам стали звонить небольшие семейные скейтерские магазины. Когда мы начинали, у нас не было торговых представителей: мы просто пользовались удобными случаями. Первыми нам позвонили из «Electric Chair», это классный магазин одежды и пирсинга с торговыми площадками в Риверсайде и Хантингтон-Бич. Они звонят и говорят: «Слушайте, мы хотим купить у вас дюжину футболок. Можете прислать их нам через неделю?» Мы сами напечатали футболки и сами их отвезли [21] Большая часть складских помещений нам не требовалась: вначале я парковался прямо на складе и там же давал уроки игры на барабанах. В эпоху расцвета Blink-182 я начал давать уроки в перерывах между гастролями, иногда по семь или восемь уроков в день. Я был занят полный рабочий день, пока находился дома. Таким способом я продолжал играть на барабанах вместо того, чтобы просто тусоваться с друзьями, и мне очень нравилось чем-то делиться. Некоторые ученики продержались всего один урок: оказывалось, что какой-нибудь тринадцатилетний парень просто хочет побыть со мной часик, а играть учиться не собирается. Как только они брали в руки палочки, я понимал, что они держат их в первый раз. Они просто хотели провести час со мной один на один. Я говорил их родителям: «Послушайте, я благодарен, что вы приехали, и было здорово познакомиться с вашим сыном, но я чувствую вину за то, что беру с вас деньги. Я встречаюсь с поклонниками бесплатно на концертах». Были и другие дети, мальчики и девочки, которые задавали мне кучу вопросов: как вы играете эту песню? Как вы делаете вот этот трюк вот в этой песне? И это были лучшие ученики. Я довольно давно не даю уроки, но мне бы хотелось взять несколько учеников. Вместо этого я размещаю обучающие видеоролики на «Ютьюбе» под названием «The Crash Course». .

«Famous» начинался очень жестко. Душный склад без кондиционера, отваливающиеся стикеры, изготовление футболок с помощью теплоизлучения. Потом мы каждый вечер выходили на улицу и обклеивали автострады, дома и школы. Когда мы получали крупные корпоративные заказы, как, например, от «Hot Topic», нам не хватало рабочей силы. Так что мы вдвоем изготавливали, например, двадцать тысяч пряжек. «Hot Topic» присылали нам свои этикетки, и мы вручную прикрепляли их к каждой пряжке. К счастью, «Red Bull» и «Monster» присылали нам свои энергетические напитки ящиками, поэтому мы могли целый день как заводные упаковывать заказы.

Как-то раз мы получили партию ремней из какой-то страны – где там ремни делают? У нас были тысячи и тысячи ремней в грузовых контейнерах, и коробки кишели какими-то невероятными экзотическими тараканами. Так вот, эти заморские жуки какое-то время населяли наш склад.

Я ездил на гастроли с Трэвисом, устанавливал палатку «Famous» на всех остановках и продвигал наши товары. Я понял, как общаться с девушками: я садился на сцене, с краю, но так, чтобы меня было видно из зала. Пару песен я так и сидел, а потом шел к зрителям. У меня тогда была пышная осветленная афро-прическа, так что меня легко было узнавать, и девушки сами ко мне подходили. Просто безумие, на что готовы женщины во время турне группы.

«Famous Stars and Straps» был домашним бизнесом: он всё больше рос, и это происходило органично. Со мной всегда работала команда друзей, настолько же увлеченных делом, как и я.Вначале это были я, Тим Милхаус, Джимми Галли (он же Шрагс), Мелисса, Уилл, Райан Леонард и иногда мой друг Джереми [22] Тим, Джимми и Райан всё еще работают в «Famous». . Мы совершали ошибки, но учились на них, не имея ни предпринимательского образования, ни чьей бы то ни было помощи. Мы всё заработали сами и никому не были должны.

Всякий раз, когда Blink-182 отправлялись в кругосветное турне, мы совершали около пятидесяти перелетов между городами. Я занимался тем, что люблю, – играл на барабанах – и зарабатывал много денег. Но пятьдесят раз за два-три месяца мне приходилось делать то, что я ненавижу и боюсь больше всего на свете. Во время взлета я очень волновался, и иногда Марк с Томом шутили и издевались надо мной, потому что я говорил: «Чувак! Ты слышал этот звук?» Обычно это был звук, с которым убирали шасси.

Однажды мы полетели в Майами, отыграли концерт, а потом сразу отправились на Багамы, где снимали что-то для MTV. Как-то на Багамах я курил сигарету, а ко мне подошел менеджер группы Рик Девой и сказал: «Тебе надо бросить курить, Трэвис. Ты должен позаботиться о себе. Через двадцать лет у тебя, вероятно, будут дети, или тебе захочется расслабиться и насладиться тем, ради чего ты работал».

Я ответил: «Чувак, мы в любой момент можем погибнуть в авиакатастрофе. Какая разница, брошу я курить или нет, – кто знает, какое еще дерьмо может случиться?» Так я и жил изо дня в день с тех пор, как умерла мама. Я не хотел умирать, но и не рассчитывал, что доживу до старости, – каждый год я удивлялся, что всё еще жив.

Чем успешнее становилась группа, тем больше мы летали – мы даже стали брать частные самолеты. Я принимал таблетки, чтобы пережить перелет.Если мы летели в Лондон, чтобы три дня играть на «Уэмбли-Арене», я принимал снотворное, чтобы проспать весь перелет, и добавлял викодин в виски с колой. Мне даже пить не нравилось. Когда я начал это делать, у меня была цель не переборщить, чтобы, когда мы приземлимся, у меня был весь день на то, чтобы привести себя в порядок. Но скоро я стал принимать всё больше и больше таблеток.

В один рейс в Австралию я взял таблетку ксанакса. Это не обычная таблетка, а такая длинная, как плитка, которую можно разломать на четыре части. Я съел ее целиком и заснул. Проснулся я на полпути, где-то над Тихим океаном, принял еще одну плитку и снова заснул. Я проспал все девятнадцать часов перелета, и, когда самолет приземлился, меня пытались разбудить: «Извините, мистер Баркер. Мистер Баркер?» В общем, из самолета меня пришлось чуть ли не выносить. Я был настолько не в себе, что в аэропорту Сиднея не мог сообразить, как встать на эскалатор. Я просто стоял наверху и недоумевал, как мне наступить на что-то движущееся. Минут десять люди проталкивались мимо меня к эскалатору. В конце концов я спустился вниз – и снова заснул в багажном отделении.

Потом я начал принимать таблетки для удовольствия, когда не летал. Я ничего не принимал перед концертами, но, как только уходил со сцены, глотал пригоршню викодина и курил сигареты одну за одной. Мне нравилось это ощущение расслабления, как будто я вот-вот растаю.