Валентин Бережков - Страницы дипломатической истории

Обведя присутствующих взглядом, президент сказал, что хотел бы обратиться к нам как участникам важной конференции с небольшим приветствием.

— Джентльмены, — сказал он, — эта наша встреча является неофициальной. Я не подготовил своей речи. Я выражу лишь свои чувства, сказав, что мне хотелось пожать вам руки. Я был бы рад, если бы у меня была возможность отправиться в Думбартон-Окс, чтобы принять участие в ваших переговорах. Конференция такого рода всегда напоминает мне старую поговорку одного джентльмена по имени Альфред Смит, бывшего губернатора Нью-Йорка. Он очень удачно разрешал любую проблему, возникающую между капиталом и трудом, или любой спорный вопрос, касающийся властей штата. Он говорил, что, если вы приведете обе стороны в одну комнату, посадите их за один большой стол, предложите им снять пиджаки и положить ноги на стол и дадите каждому по хорошей сигаре, вам всегда удастся побудить их прийти к единому мнению. В этом была доля истины…

— На вас возложена огромная ответственность. В известной мере это предварительная ответственность, но мы извлекаем уроки из опыта, и я надеюсь, что при разработке планов будущего мира мы установим такое же добровольное сотрудничество и единство действий, какого мы достигли в деле ведения войны. Это совершенно замечательный факт, что мы вели эту войну с таким великим единодушием. Я думаю, что тут многое зависело от личностей. В 1941 году в период разработки Атлантической хартии, например, я плохо знал мистера Черчилля. Я встречался с ним один или два раза, совершенно неофициально, в период первой мировой войны. Но в Северной Атлантике, после трех-четырех дней, проведенных вместе, мы очень понравились друг другу. Я узнал его, и он узнал меня. Другими словами, мы сошлись. Позднее мистер Молотов приехал сюда, и мы провели вместе много времени. Затем в следующем году в Тегеране маршал Сталин и я узнали друг друга. У нас создались великолепные отношения. Мы сломали лед, если когда-либо он существовал, и с тех пор уже нет никакого льда…

— Мы должны, — продолжал президент, — не только заключить мир, но прочный мир, такой мир, при котором крупные страны будут действовать в унисон, предотвращая войны с помощью применения силы. Мы должны быть друзьями, совещаться друг с другом — это источник познания друг друга. Я надеюсь, что этого можно будет достигнуть, ибо такой дух уже был проявлен прежде, когда мы взялись совместно за достижение победы в войне. Но этот дух мы узнали лишь в последние несколько лет. Это нечто новое — близкие отношения между Британской империей и Соединенными Штатами. Великая дружба между русским народом и американским народом — это тоже новое. Мы должны сохранить дружбу, и, распространив этот дух на весь мир, мы добьемся периода мира для наших внуков. Все, что я могу сделать, — это пожелать вам успеха в великой задаче, за разрешение которой мы взялись. Это не будет последней задачей, но, во всяком случае, она даст нам основу для достижения той цели, к которой стремилось человечество на протяжении многих сотен лет. Очень приятно видеть вас. Желаю вам успеха…

Многих из нас, мне показалось, растрогала эта импровизированная и, быть может, именно поэтому так искренне звучавшая речь президента. Рузвельт, как мне думается, продемонстрировал нам свою решимость довести до конца дело победы над общим врагом и добиться, чтобы боевое сотрудничество великих держав продолжалось и в мирное время.

Слова Рузвельта свидетельствовали также о том, что он принимал близко к сердцу задачу создания международной организации по поддержанию мира, в рамках которой развивалось бы сотрудничество великих держав, входивших во время войны в антигитлеровскую коалицию. В отличие от Черчилля, который всегда ставил во главу угла имперские интересы британской короны, Рузвельт, видимо, искренне стремился, чтобы разрабатываемые тогда основные положения Устава ООН обеспечили эффективность действий новой организации безопасности хотя правящие круги США стремились к тому, чтобы обеспечить себе в этой организации ключевые позиции.

Никто не знал тогда, что Рузвельту осталось жить всего несколько месяцев и что за его смертью последует крутой поворот в политике Вашингтона…

Из Белого дома все отправились в Думбартон-Окс, где в половине одиннадцатого началось первое заседание Подкомитета по вопросам безопасности. Подкомитету предстояло детально рассмотреть предложения касательно структуры будущей организации, ее функций, рабочих органов, масштабов деятельности и ответственности.

На заседании присутствовали: Громыко, Соболев, Царапкин, Юнин, Бережков (СССР); Кадоган, Джебб, Малкин, Вебстер, Фалла, Гроув-Бут (Англия); Стеттиниус, Боумэн, Флетчер, Грю, Пасвольский, Болен (США). Председательствовал Стеттиниус.

Прежде всего речь зашла о некоторых процедурных вопросах. Стеттиниус объявил, что, согласно договоренности, достигнутой тремя руководителями делегаций, конференция не будет работать в ближайшие субботу и воскресенье. Что же касается следующей субботы, то решение последует позднее. Стеттиниус сообщил также, что все встречи между Громыко, Кадоганом и им, Стеттиниусом, будут впредь рассматриваться как заседания Руководящего комитета.

Приняв к сведению эти замечания председателя, подкомитет перешел к обсуждению вопросов, связанных с созданием всеобщей организации безопасности и ее главных органов.

Пасвольский сказал, что хотел бы представить набросок того, что предстоит рассмотреть подкомитету. Он вручил каждому из присутствующих листок, на котором значилось:

1. Масштабы деятельности. 2. Основные цели. 3. Главные полномочия. 4. Взаимоотношения больших и малых государств. 5. Взаимоотношения с государствами-нечленами. 6. Члены — учредители организации. 7. Отношения с местными и региональными организациями и заключение соглашений.

1. Характер функций и полномочия. 2. Правила голосования.

1. Характер функций и полномочия. 2. Состав, метод отбора, изменения в составе. 3. Правила голосования».

После того как все ознакомились с этим документом, Стеттиниус сказал, что тут изложены лишь предварительные соображения и другие делегации могут внести любые дополнения.

— Теперь, — продолжал председатель, — я приглашаю посла Громыко продолжить изложение советских предложений по пунктам. По ходу дела представители других делегаций могут высказать свои соображения.

Когда Громыко подошел к разделу: «Мирное урегулирование споров и нарушений мира», Кадоган внес предложение, чтобы в обсуждении этого вопроса приняли участие члены Юридического подкомитета. При обсуждении пункта: «Цели организации» после некоторой дискуссии было решено, что тут следует учесть взгляды каждого из трех правительств. Условились, что делегации представят на следующем заседании проект раздела о целях организации, в котором учитывались бы положения, содержащиеся в каждом из трех меморандумов.