Владимир Антонов - Конон Молодый

Из письма Питера Крогера Хелен Крогер от 16 октября 1967 года, Паркхерст, Ньюпорт, остров Уайт, тюрьма Ее Величества:

«Я вынужден сказать тебе, что ты должна взять себя в руки. Нервный срыв ничего не решит и только принесет боль и горе тебе самой и мне. Я не пытаюсь уменьшить или представить в неверном свете условия, в которых ты вынуждена жить. Я осознаю все влияющие факторы: физические, психологические, эмоциональные и делаю что могу, чтобы облегчить положение, привнести в него чуточку легкости и радости. Ежедневно, ежечасно я чувствую твою ношу. И я бы чувствовал тяжелые угрызения совести, если бы не обратился к тебе сейчас с призывом собрать все твои внутренние резервы, чтобы избежать какого-либо срыва.

В предыдущем письме ты писала мне: «Все, что мы можем сделать, это стиснуть зубы и продолжать. Я знаю, что это трудно, но выбора у нас нет. Мы должны беречь наше здоровье и не поддаваться отчаянию. Когда мой мозг лихорадочно горит и мой ум сбит с толку и путается, я заставляю себя думать о других несчастных, которые тоже переживают подобные муки, и эти мысли дают мне силу встретить лицом к лицу собственное испытание». Эти слова сильного духа и характера вызвали у меня глубокое восхищение».

Из письма Питера Крогера Хелен Крогер от 26 декабря 1968 года, Паркхерст, Ньюпорт, остров Уайт, тюрьма Ее Величества:

«В газетах различные известные люди рассказывают, какие книги им больше всего понравились за 1968 год. Особо выделялось то, что количество биографий было больше, чем романов и других жанров литературы. Я тоже отметил эту тенденцию: когда у меня есть возможность почитать, я лично больше интересуюсь биографией, а не романом. Знаменательно, что за последний год увеличилось количество мемуаров. Даже такие писатели, как Рассел, Пристли, Паустовский, Сартр, Симона де Бовуар, а также ряд историков, политиков, ученых и общественных деятелей стали писать свои мемуары или описывать текущие события в документальной манере. Возможно, важность событий, темп того, что происходит в мире, привлекают столь многих и заставляют их обратиться к этому литературному жанру».

В марте 1998 года в одной из своих работ Джордж Блейк отмечал:

«Я считаю, что мне очень повезло узнать таких людей, как Питер и Хелен, обладавших мужеством, силой характера, любовью к близким, честностью, терпимостью, редким даром дружбы. Для меня они были идеалистами и идеальными людьми. Мне кажется, что их переписка, относящаяся, видимо, к самому трудному периоду их жизни, свидетельствует об этом. Питер и Хелен были настоящими героями нашего времени».

Следует особо подчеркнуть, что, долгих девять лет находясь в тюрьме, одна только гнетущая атмосфера которой способна убить в человеке всякое стремление бороться, имея возможность видеть друг друга лишь во время редких и коротких свиданий, Крогеры сумели сохранить любовь друг к другу, всегда находили слова поддержки и ободрения. Несомненно, эта взаимность чувств также помогла им не пасть духом и дождаться счастливого дня освобождения, в который они всегда верили.

Так, 29 января 1968 года в письме из тюрьмы Ее Величества Паркхерст, находившейся на острове Уайт, Питер Крогер писал Хелен: «У меня нет сомнений, что если они (сотрудники советской внешней разведки. — В. А.) не передвигают небо и землю ради нас, то они колотят и руками, и ногами в дверь Господа Бога».

Действительно, в Москве уже давно активно прорабатывали возможность обмена Крогеров, в частности — на осужденного в 1965 году в СССР агента английских спецслужб Джеральда Брука. Первым поставил перед советским Министерством иностранных дел вопрос о возможности освобождения Брука министр иностранных дел Великобритании Майкл Стюарт.

В ответном письме министр иностранных дел СССР А. А. Громыко сообщил своему английскому коллеге, что советская сторона будет готова рассмотреть этот вопрос в ответ на освобождение супругов Крогер.

Однако Великобритания не соглашалась вести переговоры на таких условиях. Чувствовалось, что в этой ситуации на англичан оказывают сильное давление спецслужбы США, которые до самого последнего момента не оставляли надежды заполучить Крогеров в свои руки.

Еще дважды обсуждался этот вопрос: в 1966 году — с премьер-министром Англии Гарольдом Вильсоном во время его официального визита в СССР и в 1967 году — с новым министром иностранных дел Великобритании Джорджем Брауном, также находившимся с визитом в Советском Союзе. Англичане и на этот раз согласия на обмен не дали.

Четыре года велись бесплодные попытки побудить англичан обменять Брука на Крогеров. Помог делу сам Брук. Находясь в заключении, он повел себя настолько легкомысленно и безответственно (принял участие в инициированной спецслужбами подготовке «побега»), что появились основания предъявить ему новые обвинения и увеличить срок наказания. Тут уж англичане всерьез забеспокоились. После того как МИД Великобритании получил информацию советского посольства о предстоящем увеличении срока наказания Джеральду Бруку за его негативное поведение в советской тюрьме, англичане снова пошли на переговоры об обмене.

Наконец в августе 1969 года британские власти согласились обменять Крогеров на Джеральда Брука и двух его соотечественников, отбывавших наказание в СССР за контрабанду наркотиков.

В этой связи весьма характерен факт, о котором рассказывается в «Очерках истории российской внешней разведки»:

«Когда заключенные крыла строгого режима тюрьмы Паркхерст, где содержался Питер, только узнали о предстоящем его освобождении, они обратились к администрации тюрьмы с беспрецедентной просьбой: разрешить им устроить для Питера Крогера прощальный ужин. Разрешение было дано, и все 16 узников крыла целый месяц экономили на своем скудном тюремном пайке, чтобы собрать немного продуктов.

В день прощального ужина — это было в одно из воскресений — заключенные сами накрыли столы, разложили на них то, что удалось приготовить из сэкономленных продуктов, и торжественно ввели в столовую Питера. Его усадили во главе стола, на стул, над которым был повешен самодельный красный флаг с серпом и молотом. Началась «торжественная часть» — речи, тосты. После торжественной части началась самодеятельность.

Целую неделю после вечеринки вся тюрьма с упоением обсуждала это событие. Даже лондонские газеты опубликовали пространные отчеты о «торжественном ужине».

23 сентября 1969 года ее величество королева Великобритании Елизавета II подписала указ, в котором, в частности, говорилось:

«В отношении Питера Джона Крогера, который 22 дня марта месяца 1961 года Центральным Уголовным судом был признан виновным в тайной передаче сведений в нарушение Статьи 1 Закона о государственной тайне от 1911 года и был приговорен к двадцати годам тюремного заключения, всемилостивейше объявляем, что, принимая во внимание некоторые обстоятельства, представленные на высочайшее рассмотрение, мы соблаговоляем простереть наше милосердие и прощение на поименованного Питера Джона Крогера и даруем ему помилование и освобождение его от оставшегося по вышеизложенному приговору срока наказания на день 24 октября 1969 года: по нашему желанию и благоволению повелеваем освободить его из-под стражи, для чего настоящий указ будет достаточным основанием».