Николай Великолепов - Огонь ради победы

— Вот это плотность! Пятьдесят восемь орудий и минометов на километр фронта форсирования. Противотанковая артиллерия — по стволу на полтораста метров. Дадим жару!

— График хорош, но надо ускорить вывод всей артиллерии в позиционные районы и обеспечить ее готовность к открытию огня, — вмешался в наш разговор командир корпуса. — Займитесь, Николай Николаевич, этим сейчас же. А к вечеру поедем к Мухину, посмотрим на месте, как идет дело.

Солнце клонилось к горизонту, когда мы попали в 247-ю стрелковую дивизию. Комдив генерал-майор Г. Д. Мухин, с неизменно дымящейся трубкой, внимательно слушал доклад командира 290-го стрелкового полка полковника Я. И. Телегина. Его 2-й батальон с наступлением темноты приступал к форсированию Вислы. Тут же был и майор Чупрына — командир 2-го стрелкового батальона.

— Первой пойдет рота капитана Васадзе, — докладывал Телегин. — Это офицер горячий, азартный, но достаточно опытный. На него можно положиться.

— Как на себя! — подтверждает Чупрына.

Вечерело. Темнота быстро спустилась на землю. Мы — в районе переправы. Тишина. Мерно плещут о берег воды реки. Справа от нас периодически взвиваются вверх немецкие ракеты.

Первым начал переправу взвод старшего лейтенанта Килина. Три большие рыбацкие лодки скрылись в темноте. Обмотанные ветошью весла работали бесшумно. Очевидно, уже добрая половина реки осталась позади, когда фашисты открыли минометный огонь. Но, судя по всему, враг бил наугад.

О том, что взвод Килина успешно овладел первой траншеей, мы узнали несколько позже. А тогда, стоя на берегу и слыша стрельбу, с напряжением всматривались в темноту. И когда с противоположного берега взлетела ввысь условного цвета ракета, все облегченно вздохнули. Сигнал означал, что стрелковый батальон майора Чупрыны ворвался в Бжесце.

Полным ходом пошла переправа и других стрелковых подразделений. Вместе с ними на плотах — батальонные и полковые пушки, ротные минометы.

К утру 29 июля 1944 года 61-й стрелковый корпус, первым из советских войск форсировавший Вислу, захватил на западном ее берегу плацдармы в районе Бжесце, Люцимя и в районе Гняздкув, Хотча-Дольна.

Иван Федорович Григорьевский, радуясь и тревожась, не мог довольствоваться докладами, которые поступали на НП по телефону и радио. Он рвался к реке, желая лично удостовериться в успехе и, коли есть возможность, ускорить дело. Утром мы побывали на правом фланге — на участке 134-й стрелковой дивизии — у генерал-майора В. Н. Марцинкевича, а после полудня снова возвратились к генерал-майору Г. Д. Мухину, в 247-ю дивизию.

— Николай Николаевич, — сказал мне комкор, — посмотрите, как идет тут переправа орудий и минометов. Если что, подтолкните да помогите.

Направился к реке. Еще издали увидел на берегу под деревьями массивную фигуру полковника Агафонцева, командующего артиллерией дивизии.

— Первыми на западный берег, — докладывал он, — переправились, разумеется кроме батальонной и частично полковой артиллерии, противотанковая батарея лейтенанта Пасечника — это из триста шестого дивизиона — и командир третьей батареи семьсот семьдесят восьмого артполка капитан Судаков. Так что на плацдарме уже есть представители дивизионной артиллерии!

— А что, с Судаковым и его орудия переправили?

— Пока нет, — ответил полковник. — Но огонь они уже ведут, поддерживают пехоту на пятачке.

— Значит, Судаков корректирует огонь с того берега?

— Точно. Молодчина! Соорудил плот, взял двух разведчиков и радиста. И переправился. Гребли лопатами.

Мы пошли с Агафонцевым к переправе. Из-за Вислы доносился гул боя, а на самой реке то тут, то там поднимались огромные водяные фонтаны от разрывов тяжелых снарядов и бомб.

— Вот видите, на чем только не переправляется пехота — на связках бочек, бревен. И умудряются брать с собой пулеметы и минометы. А для орудий нужны паромы. Мало их, — вздохнул полковник. — Артналеты и бомбежки с воздуха участились. И знаете, больше всего достается паромам с пушками. Между прочим, видите, все больше рвутся снаряды крупного калибра.

Нетрудно понять, на что намекал Агафонцев. Ведь подавлять мощные батареи противника должна столь же мощная артиллерия, а бороться с авиацией — дело зенитных орудий. Ни того, ни другого в распоряжении начарта дивизии не было. Вывод для меня был ясен: надо подталкивать не здесь, а у себя, в штабе артиллерии корпуса.

С наблюдательного пункта дивизии я вызвал на связь своего начальника штаба.

— Тяжелый дивизион и «катюши» готовы к открытию огня, — доложил подполковник И. П. Никольский. — Зенитчики Фомина заняли огневые позиции.

Речь шла о корпусной артгруппе, в которую вошли дивизионы 62-й армейской пушечной бригады и 56-го гвардейского минометного полка, а также о батареях приданного корпусу 594-го армейского зенитного артполка. Начальник штаба сообщил, что получили задачи и полки 35-й отдельной минометной бригады. Вскоре все эти мощные огневые средства были пущены в дело. Они вели огонь с закрытых позиций главным образом по батареям, командным пунктам, скоплениям пехоты и танков противника.

— Теперь снова поедем на правый фланг, к Марцинкевичу, — сказал командир корпуса.

Увы, командира 134-й стрелковой дивизии генерал-майора Владимира Николаевича Марцинкевича мы в живых не застали. Уже с самого утра участок, на котором дивизия форсировала реку, подвергался ожесточенной бомбежке с воздуха. Часов в десять, когда началась переправа 1-го батальона 629-го стрелкового полка, налетела большая группа немецких самолетов. Генерал-майор Марцинкевич сам следил за форсированием реки. В нескольких шагах от него разорвалась бомба. Комдив был тяжело ранен и по дороге в медсанбат скончался. В командование дивизией вступил Герой Советского Союза полковник А. Г. Бойцов.

— Какая судьба! — тяжело вздохнул Иван Федорович Григорьевский. — Знаете, Марцинкевич в сорок втором командовал сначала девятой, а затем двадцать четвертой армиями, но стал комдивом. Его дивизия все время отличалась в боях, всего две недели назад удостоилась ордена Красного Знамени. На новом взлете был человек. И вот…

Стрелковый батальон, который провожал тогда за Вислу комдив Марцинкевич, отбивал сейчас на плацдарме ожесточенные контратаки. На плацдарме находился и командир 629-го стрелкового полка полковник А. К. Кортунов. Он высадился на западный берег Вислы с батальоном майора Шехунова еще в ночь на 29 июля. Той же ночью батальон атаковал вражеские позиции на дамбе, овладел траншеей. Изучив окрестности, полковник Кор-тунов решил занять оборону на холмах с ветряными мельницами. Он передал по радио координаты своей позиции и возможные направления контратак противника. Командующий артиллерией дивизии подполковник И. И. Бушко спланировал заградительный огонь.