Марк Алданов - Ленин. Политическая биография (французский вариант)

За рубежом большевизм был, разумеется, известен еще менее. Карл Либкнехт в Германии, Александр Блан во Франции еще и близко не подошли к ленинской программе. Что до Шапиро, Коричнера и прочих Бела Кунов, они никак себя не проявляли и никого не интересовали.

Что случилось дальше — всем известно. Со дня возвращения Ленина в Россию (4 апреля 1917 года) каждый его шаг сопровождается рекламой мирового масштаба. История его действий с 1917 по 1920 год еще не может быть написана. Ее этапы — мы говорим пока что лишь об этапах — таковы: бешеная кампания по дезорганизации страны, проводимая с балкона дворца Кшесинской и в «Правде»; провалившееся восстание в июле 1917 года; бегство в Финляндию; возвращение из Финляндии в октябре и триумфальное вступление в Смольный институт во главе правительства, состоящего из народных комиссаров; перемирие с Германией; Брест-Литовский мир; коммунистические эксперименты; неслыханный террор; Третий Интернационал; «диктатура пролетариата»; хаос, Гражданская война и полное крушение Российской империи.

Эти подвиги увенчаны славой мирового масштаба. Когда в 1918 году большевики пригласили на парад в честь своего съезда экзотические делегации, специально прибывшие из Индии, Афганистана, Занзибара и с Северного полюса, чтобы приветствовать великую Советскую республику и папу-Ленина от имени коммунистических организаций своих стран, то это послужило пищей для юмористов и вызвало радость в скептически настроенных сообществах. Однако вот уже в Италии, Норвегии социалисты решительно встают под знамена Третьего Интернационала; вот уже издательский дом Аванти торгует большой медалью с изображением Ленина «в профиль и в фас» с надписью ex oriente lux [21] Свет с востока (лат.). [22] Avanti, 1 июня 1919. ; вот уже газеты пишут о всеобщей забастовке, намечаемой в Италии ко дню рождения русского диктатора [23] Daily Mail, апрель 1919. ; вот уже итальянские рабочие начинают называть его именем новорожденных; вот и в Германии идеалистически настроенный парламентарий, в течение двух десятилетий до того прозывавшийся социал-демократом, покидает партию, прославленную его отцом, и переходит в ряды коммунистов оттого, что Ленину по душе это слово [24] Карл Либкнехт. . А во Франции еще один парламентарий-идеалист серьезно рассуждает о «свете русской революции» [25] Jean Longuet. Le populaire, 20 июня 1919. ; официальный орган социалистической партии Франции восторгается «гением», «мощью философской мысли», «зоркостью взгляда», «поразительным революционным складом ума великого государственного деятеля» [26] L'Humanité, 1 августа и 2 сентября 1919. . А один английский писатель, говоря о той исторической странице, которую заполняют в данный момент большевики, осмеливается утверждать, что для будущих поколений она будет «столь же белой, как снега России...» [27] Arthur Ransom. Pour la Russie. Lettre à l’Amérique. Неужто и впрямь белыми, г-н Артур Рэнсом?

Ленин начал свою литературную карьеру небольшой пропагандистской брошюрой, обращенной к питерским рабочим и озаглавленной: «О налогах» [28] Нужно ли говорить, что г-н Зиновьев находит эту жалкую брошюру молодого Ленина «классической моделью популяризации марксизма». . Одного этого довольно, чтобы понять: он не писатель, хотя и написал немало. Он всегда был политическим пропагандистом, о чем бы ни писал — о налогах фабричных рабочих или о философии Беркли. Он подает оба эти сюжета в абсолютно одинаковой форме, что, впрочем, совершенно в порядке вещей, ведь Беркли интересен ему лишь с той же точки зрения, что и налоги. Однако это далеко не слабая сторона этой любопытной личности: Ленин вероятно не претендует на литературное бессмертие, а ведь такие «цельные» натуры довольно редки за пределами сумасшедших домов, подобная цельность даже сообщает им определенную силу, как свидетельствует о том его пример.

Литературная и политическая деятельность Ленина сводится к трем различным направлениям: 1) борьба с народниками; 2) борьба с легальным марксизмом умеренных и немецким ревизионизмом; 3) внутрипартийная борьба русских социал-демократов.

Роль Ленина в борьбе с народниками была довольно велика, что бы ни писал там г-н Зиновьев, в терминах нового времени описывающий впечатление, произведенное некогда (в 1894 году) статьями Ленина (вышедшими из печати под псевдонимом Тулин): «Кто-то властный и сильный потревожил мелкобуржуазное болото. Начинается движение воды. На горизонте показалась новая фигура. Кто-то будирует. Повеяло чем-то новым, свежим» [29] Г. Зиновьев. Указ, соч., с. 16. .

Все это говорится, разумеется, заради красного словца. На самом деле статьи Ленина остались почти незамеченными. Борьба марксистов и народников ограничивалась областями политэкономии и философии. А ведь Ленин еще не разбирался тогда в политэкономии; что до философии, в ней он и до сих пор профан. Струве превосходил его эрудицией, Плеханов— литературным талантом (а это немало), и именно они задавали тон в полемике с народниками. Самая важная статья Ленина «Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве» [30] Речь шла о книге П.Б. Струве, наделавшей в то время много шуму: «Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России» (1894). Эта книга, как и книга Плеханова «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю», положили начало марксистской эре в России. (1895), в том, что касается учения народников, весьма малосодержательна. Гораздо интереснее та ее часть, где речь заходит о самом Струве. Заметим, что Струве занимает главное место в литературном творчестве Ленина. Если можно так выразиться, это пунктик большевистского вождя: скоро уже двадцать пять лет, как он не перестает клеймить всяческие преступления Струве, чемпиона в области марксистской теории в России (г-н Троцкий, со своей стороны, также уделил ему внимание: посвятил специальный памфлет «Господин Петр Струве в политике»).

Осенью 1894 года Ленин прочел в Петербурге перед небольшим кружком статью, направленную против Струве (который при этом присутствовал) и озаглавленную: «Отражения марксизма в буржуазной литературе». Эта статья уже содержала некоторые большевистские положения. Так, Ленин подчеркивал, что во всех трудах Маркса переход от нынешнего строя к новому предстает в виде внезапного падения, обрушения капитализма. Вслед за Зомбартом он повторял одну очень специфическую мысль: во всем марксизме нет и следа этики. Он был против утверждения Струве, согласно которому Маркс «якобы зашел слишком далеко в отрицании государства». Это было, как заявил позднее сам Ленин, предупреждением Струве со стороны революционного социал-демократа. И напротив, он был согласен со Струве в том, что касалось необходимости, неизбежности и прогрессивного характера русского капитализма. Это было сказано в пику народникам с их утопиями. Однако вот что интересно — именно марксист Ленин пытается сегодня заставить Россию перескочить через капиталистическую стадию развития, в которую она едва вошла, чтобы перенести ее в счастливую коммунистическую эру. Двадцать пять лет минуло с тех пор. Однако верить в то, что 150-миллионная страна, 80% которой составляют крестьяне, в которой еще не создана развитая промышленность, несмотря на огромные запасы природных ископаемых, способна пройти капиталистическую стадию развития за 25—30 лет и созреть для коммунизма — означает выставить себя худшим утопистом, нежели народники.